Сахиби стоял у окна директорского кабинета, наблюдая, как студенты перемещаются по территории замка. С виду обычные подростки, но их движения стали более плавными, а в глазах многих можно было заметить синеватый отблеск — первый признак принятия силы Малика.

— Они адаптируются быстрее, чем я ожидал, — заметил он, не оборачиваясь.

— Дети всегда более восприимчивы к изменениям, — ответил голос за его спиной, мелодичный и глубокий одновременно. — Их сознание ещё не сковано годами предубеждений и ограничений.

Сахиби обернулся и снова испытал мгновенное удивление. Владыка Малик, чьё истинное обличье было слишком величественным и нечеловеческим для повседневного взаимодействия с обитателями этого мира, принял форму молодого человека лет двадцати пяти. Высокий, стройный, с чёрными волосами, падающими на плечи, и глазами удивительного цвета — насыщенный шартрез, настолько яркий, что казался светящимся изнутри. Лицо его сочетало аристократическую утончённость с юношеской мягкостью черт — образ, одновременно внушающий доверие и естественное уважение.

— Этот образ подходит для нового директора Хогвартса? — с лёгкой улыбкой спросил Малик, словно читая мысли Сахиби. — Не слишком ли молод?

— В самый раз, — ответил Сахиби. — Достаточно молод, чтобы олицетворять новые идеи, но в то же время не настолько, чтобы вызвать скептицизм. К тому же, — добавил он с тонкой улыбкой, — в магическом мире возраст часто обманчив.

Малик подошёл к столу директора — теперь его столу — и провёл рукой по древней поверхности. Под его прикосновением дерево слегка засветилось, реагируя на его сущность.

— «Профессор Малик де Вер», — произнёс он, словно пробуя имя на вкус. — Молодой гений магической теории из Восточной Европы, назначенный Советом попечителей после… — он сделал паузу, — трагической гибели Альбуса Дамблдора в результате неудачного алхимического эксперимента. Вполне правдоподобная история, ты не находишь?

— История, которую подтвердят модифицированные воспоминания всех причастных, — кивнул Сахиби. — Включая самих членов Совета попечителей. Они уже разослали официальные уведомления о смене руководства школы.

Малик опустился в директорское кресло, и оно тут же изменилось, подстраиваясь под его фигуру, приобретая более элегантные, текучие формы, хотя и сохраняя внешнее сходство с прежним.

— Должен признать, твой план был безупречен, Сахиби, — сказал он. — Открытие врат, использование артефактов основателей, даже выбор времени — всё сработало идеально.

— Я служу Владыке уже очень давно, — просто ответил Сахиби, слегка склонив голову.

Малик жестом предложил ему сесть напротив.

— И теперь, когда мы достигли нашей первой цели, пришло время обсудить дальнейшие шаги, — сказал он, подавшись вперёд. — Я заметил, что ты ожидаешь немедленного расширения нашего влияния, тотального преобразования этого мира.

Сахиби внимательно посмотрел на своего господина.

— Разве не для этого мы открыли врата? — осторожно спросил он.

Малик улыбнулся, и в его улыбке была мудрость существа, чей возраст измерялся не годами, а эонами.

— Мы не будем спешить, Сахиби, — мягко сказал он. — В этом мире есть особая… хрупкость, которую я не хочу разрушать грубым вмешательством. Его магия, при всех её ограничениях, обладает уникальными качествами, заслуживающими изучения и сохранения.

Он поднялся и подошёл к окну, где ранее стоял Сахиби.

— Посмотри на этих детей, — сказал он, указывая на студентов, пересекающих внутренний двор. — Они несут в себе потенциал, которого нет даже в моём мире. Потенциал, рождённый из парадоксального сочетания ограничений и свободы, которое определяет магию этого измерения.

Сахиби молчал, пытаясь осмыслить слова Малика. Это был неожиданный поворот — он готовился к быстрому и тотальному преобразованию, к волне силы, которая захлестнёт весь магический мир, подчиняя его законам Инферно.

— Я вижу твоё замешательство, — сказал Малик, не оборачиваясь. — Ты думаешь, что я отказываюсь от наших целей?

— Нет, владыка, — ответил Сахиби. — Я лишь… удивлён.

Малик повернулся к нему, и его шартрезовые глаза сияли внутренним светом.

— Цель остаётся прежней, мой верный слуга. Но методы могут быть иными. Вместо того, чтобы насильственно трансформировать этот мир, мы позволим ему самому стать новым филиалом Инферно. Медленно, органично, через эволюцию, а не революцию.

Он сделал жест рукой, и в воздухе появилась трёхмерная проекция — карта магического мира, на которой пульсировали точки силы, связанные с Хогвартсом невидимыми линиями.

— Хогвартс станет нашей базой, — продолжил Малик. — Центром, из которого наша сила будет постепенно распространяться. Здесь мы будем воспитывать новое поколение адептов — не рабов, не слуг, а настоящих проводников нового понимания магии.

Проекция изменилась, показывая Хогвартс через несколько лет — школу, преображённую не только внешне, но и внутренне, с программой обучения, органично сочетающей традиционную магию этого мира и силу Инферно.

— Мы не будем разрушать уникальность этого мира, — сказал Малик. — Мы усилим её. Сделаем совершеннее. И когда придёт время, этот мир сам откроет врата в следующие измерения, став не просто филиалом Инферно, но его новым сердцем.

Сахиби внимательно изучал проекцию, и постепенно понимание новой стратегии Малика заставило его лицо просветлеть.

— Это… амбициозный план, — медленно сказал он. — Требующий терпения и тонкости.

— Именно поэтому я рад, что ты рядом, — ответил Малик с лёгкой улыбкой. — Ты провёл в этом мире достаточно времени, чтобы понять его нюансы, и обладаешь необходимой утончённостью для такой работы.

Он подошёл к Сахиби и положил руку ему на плечо. От этого прикосновения по телу ифрита разлилось тепло — признание и одобрение его господина, ощущаемое на самом глубоком уровне.

— Кстати, я высоко оценил твой выбор первых адептов, — сказал Малик. — Северус Снейп и Беллатрикс Лестрейндж — идеальное сочетание интеллекта и страсти, аналитического ума и интуитивного восприятия. Они станут первыми среди равных в новой иерархии.

— Беллатрикс уже полностью приняла преобразование, — заметил Сахиби. — А Снейп проявляет удивительную способность сочетать традиционную магию зелий с энергетическими принципами нашего мира.

— Да, я заметил его последние эксперименты, — кивнул Малик. — Он создаёт совершенно новое направление алхимии. Это именно тот органический синтез, к которому мы стремимся.

Он отошёл к своему столу и взял в руки странный прибор, появившийся там будто из ниоткуда — нечто среднее между песочными часами и астролябией, с множеством вращающихся колец и сфер из материала, похожего на хрусталь, но излучающего слабое синее сияние.

— Это Хронометр Измерений, — пояснил Малик, заметив заинтересованный взгляд Сахиби. — Он показывает состояние границ между мирами и скорость их изменения. Согласно моим расчётам, полная интеграция этого мира с энергетической структурой Инферно займёт примерно семь лет.

— Семь лет, — повторил Сахиби. — Как раз полный цикл обучения в Хогвартсе.

— Именно, — кивнул Малик. — Поэтическая симметрия, не