находишь? Новое поколение адептов получит полноценное образование к моменту окончательного преобразования мира.

Он поставил прибор обратно на стол и посмотрел на Сахиби с выражением, в котором мудрость древнего существа сочеталась с искренним любопытством исследователя.

— А теперь, друг мой, расскажи мне больше об этом интересном феномене, который вы называете… квиддичем. Я наблюдал вчера тренировку команды Слизерина и обнаружил удивительную магическую динамику в этом процессе.

Сахиби не смог сдержать улыбку. Вот оно, то, что делало Малика не просто великим правителем, но истинным преобразователем миров — его неподдельное, живое любопытство ко всему новому, его способность видеть красоту и ценность в самых неожиданных аспектах иных реальностей.

— С удовольствием, владыка, — ответил он, и следующие два часа они провели, обсуждая тонкости магической спортивной игры, трансформационные свойства различных школьных дисциплин и особенности психологии подростков-волшебников.

Когда Сахиби наконец покинул кабинет директора, его сердце было полно нового понимания и предвкушения. Впереди был долгий, сложный, но бесконечно интересный путь. Путь не разрушения, а трансформации. Путь, на котором этот мир не потеряет свою уникальность, а обретёт новую глубину, став частью величайшей сети измерений, объединённых общей энергией Инферно.

"Семь лет," — думал Сахиби, спускаясь по спиральной лестнице. — "Семь лет, чтобы создать совершенно новый мир из этого хрупкого, прекрасного в своём несовершенстве материала."

Он чувствовал, как синее пламя внутри него пульсирует в унисон с великой силой, текущей теперь через Хогвартс — первым аккордом симфонии преобразования, которая постепенно охватит весь магический мир, а затем и всё это измерение.

И оно того стоило — его вековое ожидание, его тщательная подготовка, все трудности и препятствия на пути. Ради этого момента, ради этой эры, которая теперь начиналась под мудрым руководством Владыки Малика.

* * *

Прошло несколько месяцев с того момента, как Владыка Малик вошёл в этот мир. За это время жизнь в Хогвартсе обрела новый ритм — внешне всё казалось прежним, но внутри происходили тонкие, почти незаметные для постороннего глаза изменения. Студенты учили те же предметы, но с новым пониманием; преподаватели вели привычные уроки, но наполняли их иным содержанием. Весь замок медленно, но верно преображался, становясь центром новой магической парадигмы.

Был тёплый майский вечер, когда Сахиби Алов решил выйти к озеру, чтобы насладиться закатом. В последние недели он был так занят помощью Малику в трансформации учебной программы, что почти не находил времени для простых удовольствий. Однако сегодня его сердце влекло к тихим водам озера, где отражалось пламенеющее небо.

Он неспешно шёл по берегу, когда заметил знакомый силуэт, сидящий на большом плоском камне у самой кромки воды. Беллатрикс. После полного преобразования её тело уже не было глиняной копией, созданной Сахиби. Теперь она была существом огня и кристалла, чья кожа мягко мерцала в свете заходящего солнца, а волосы струились, как тёмное пламя. Она выглядела совершенно неземной и в то же время — более настоящей, чем когда-либо прежде.

— Прекрасный вечер, — сказал Сахиби, подходя ближе.

Беллатрикс повернула голову, и её сапфировые глаза вспыхнули узнаванием.

— Я думала, ты слишком занят, чтобы наслаждаться такими простыми вещами, как закат, — ответила она с лёгкой улыбкой.

— Даже самые великие дела требуют пауз для созерцания, — заметил Сахиби, присаживаясь рядом с ней на камень. — Владыка Малик часто напоминает мне об этом.

Беллатрикс задумчиво провела рукой по поверхности воды, и там, где её пальцы касались озера, вода начинала мягко светиться синим.

— Он… не такой, каким я его представляла, — тихо сказала она.

— Никто не может по-настоящему представить Малика, не встретив его, — ответил Сахиби. — Он выходит за рамки любого понимания.

— Я ожидала… большего разрушения, — призналась Беллатрикс. — Когда ты говорил о новом мире, я представляла себе огонь, поглощающий старый порядок.

Сахиби кивнул, понимая её чувства.

— И я тоже, отчасти. Но Владыка видит дальше, чем мы. Он не разрушает — он трансформирует. Это более сложный и красивый процесс.

Они замолчали, глядя, как солнце медленно опускается за горизонт, окрашивая воды озера в багряные оттенки. Где-то вдалеке гигантский кальмар лениво поднял щупальце над поверхностью воды, словно приветствуя заходящее светило.

— Ты изменился, — внезапно сказала Беллатрикс, повернувшись к Сахиби. — С тех пор, как он пришёл. Ты стал… мягче? Нет, не то слово. Спокойнее. Словно достиг цели, к которой шёл многие века.

Сахиби снял свои антрацитовые очки, позволяя синему пламени своих глаз свободно освещать сумеречное пространство между ними.

— Не цели, — поправил он. — Начала пути. Всё, что было до сих пор — лишь подготовка. Теперь начинается настоящая работа.

Он протянул руку и осторожно коснулся её лица. Их кожа соприкоснулась, и там, где встретились огонь и кристалл, возникло удивительное сияние — не синее и не пурпурное, а какого-то совершенно нового оттенка, для которого в человеческом языке не существовало названия.

— Ты прекрасна, — тихо сказал Сахиби. — Более прекрасна, чем я мог вообразить, создавая твоё первое тело.

Беллатрикс мягко улыбнулась, и от этой улыбки, казалось, само озеро засветилось чуть ярче.

— Это твоя заслуга, — ответила она. — Ты показал мне путь. Без тебя я бы никогда не узнала этой свободы.

Сахиби покачал головой.

— Я лишь открыл дверь. Ты сама решила войти в неё.

Он наклонился ближе, и их губы встретились в поцелуе, который, казалось, остановил само время. Огонь встретился с огнём, свет со светом, и на мгновение они перестали быть двумя отдельными существами, сливаясь в единое целое, пульсирующее в унисон с биением сердца мира.

Когда они наконец отстранились друг от друга, вокруг уже сгустились сумерки. Звёзды начали появляться на небе, отражаясь в тёмных водах озера, словно россыпь драгоценных камней на чёрном бархате.

— Хочешь увидеть нечто особенное? — спросил Сахиби, внезапно улыбнувшись.

Беллатрикс кивнула, заинтригованная его тоном.

Сахиби встал и протянул ей руку, помогая подняться. Затем он сделал шаг к озеру и, к удивлению Беллатрикс, его нога не погрузилась в воду, а осталась на поверхности, словно озеро внезапно затвердело под его ступнёй.

— Идём, — сказал он, делая ещё один шаг вперёд. — Новая магия позволяет нам видеть вещи иначе. Ощущать иначе. Двигаться иначе.

Беллатрикс последовала за ним, осторожно ступая на поверхность воды. К её изумлению, озеро поддерживало её так же, как твёрдая земля, хотя она чувствовала его прохладу и движение сквозь свои ступни.

Они медленно шли по воде, удаляясь от берега.