объявляю годом полиции, годом мужества и героизма, годом Джорджа Холла и его доброй памяти»

Я не выдержал и выключил телевизор, сильно вдавив красную кнопку в пульт.

– Ты чего? – спросила Сальма встревоженно.

– Хватит на сегодня негатива. Пойдём спать. Поздно уже, – ответил я, как можно спокойнее.

– Я не могу поверить, что Джордж убит, – произнесла Сальма. – Недавно он привез мне урну с твоим прахом и справку о смерти. Брайан, он даже плакал, представляешь?

Я хмыкнул.

– Я ничего не понимаю, что произошло, – тяжело сказала Сальма, схватившись за голову. – Ничего…

– Завтра поговорим, – коротко ответил.

– Брайан, – Сальма схватила меня за руку. – Обещай мне, что утром я проснусь и увижу тебя рядом.

– Обещаю, – сказал я и поцеловал её в макушку. – Я никогда и ни за что тебя не брошу. Этого никогда не повторится.

Сальма тяжело выдохнула, и мы легли спать. Я обнял её, и она сильно прижала мою руку к своей груди. Так мы проспали до обеда, пока не услышали громкий и настойчивый звонок в дверь.

На улице слышались голоса и шум машин. Пончик громко лаял. Я и Сальма вскочили с кровати как по тревоге и суетливо одевались.

– Кто это? Что за шум? – удивлялась Сальма.

– Не знаю, – отвечал я, натягивая штаны.

– Полиция! Откройте! Брайан Ривз, немедленно откройте входную дверь! – слышал я знакомый голос.

Кто-то сильно тарабанил по окнам, я услышал несколько протяжных полицейских сирен.

– Брайан! Что происходит?! – кричала Сальма в истерике. – Что ты наделал?! Объясни мне, прошу! Объясни пока не поздно! Я не переживу, если ты вновь пропадешь!

– Брайан Ривз! Последнее предупреждение! Немедленно откройте нам дверь! – кричали за дверью.

Я подбежал ко входной двери и аккуратно открыл её. Сальма стояла позади и держала мой локоть трясущимися пальцами.

В приоткрытую дверь я увидел довольные лица Джеки и Стивенса, они улыбались и переглядывались между собой.

– Я ж говорил он дрыхнет ещё, – произнес Джеки.

– Ага, – согласился Стивенс.

Открыв дверь на распашку, я потерял дар речи. Перед моим газоном стоял кортеж полицейских автомобилей и мотоциклов, украшенных цветами, флагами и гербами департамента и города. Все они вернулись с церемониальной панихиды.

Из соседних домов повыскакивали люди, с любопытством наблюдая за происходящим.

– Боже, – проговорила Сальма в ужасе. – Что же ты натворил…

– Идем, Брайан, – сказал Стивенс. – Тебя ждёт Такер.

Я прошёл по тропинке, что вела от дома к дороге. Сальма пошла следом. Все офицеры стояли в парадной форме. Среди них я узнал и Роба Такера.

Когда я подошёл к нему, он деловито ухмылялся и держал в руке какой-то бумажный лист.

– Гражданин Брайан Ривз, – сказал Такер.

– Тихо все! – скомандовал офицер на мотоцикле, что стоял впереди колонны.

– От лица главы департамента городской полиции, позвольте выразить вам общую благодарность за личное мужество и героизм, проявленный в ходе спецоперации. Мы выражаем вам офицерское признание за проявленную доблесть и хладнокровие в ликвидации особо опасных преступников.

За спинами офицеров я вдруг увидел Чучо. Он счастливо улыбался и смотрел на меня с восхищением. За ним стояла его мама, что держала руки на плечах мальчика. Чучо держал красную, бархатную коробку в своих руках.

– Гражданин Брайан Ривз, – продолжил Такер. – Так же я уполномочен передать вам направление, с личной рекомендацией, на поступление в полицейскую академию, с целью прохождения дальнейшей службы в чине офицера.

Джеки похлопал меня по плечу и улыбнулся.

– Все офицеры, что ты видишь перед собой, подписались в этой рекомендации, – продолжил Такер.

Сальма обошла меня и взяла рекомендательное письмо.

– А ещё, – сказал Такер. – Среди нас есть один маленький человек, но с большим, сильным и мужественным сердцем, что хочет лично отблагодарить тебя.

Офицеры подвинулись и вперед вышел Чучо. Он открыл коробку и повесил мне на шею медаль за доблесть.

– Дядя Брайан, спасибо вам за то, что спасли мне жизнь и вернули домой к маме, – пролепетал мальчик тонким и тихим голосом.

Полицейские захлопали в ладоши и засмеялись. Чучо смутился. Я обнял мальчика и вернул маме, что плакала, прикрывая лицо руками.

Потом каждый офицер подошёл ко мне и пожал руку. Дальше кортеж стал потихоньку разъезжаться.

Сальма стояла рядом и не сводила с меня глаз.

Ко мне подошли Джеки и Такер:

– Мы решили, что эта медаль должна быть твоя, – сказал Такер.

– Брайан, ты будешь поступать в академию? – спросил меня Джеки.

– Пока не знаю. Надо подумать, – уклончиво ответил я. – Спасибо вам ребята. Для меня всё это очень неожиданно, я даже не знаю, что сказать. Спасибо.

– Да брось ты, – сказал Такер. – Подумай хорошенько насчет академии. Ты должен понимать, что сейчас самое время выбрать ту сторону, на которой тебя всегда могут защитить, – добавил он и серьезно на меня посмотрел. – Это просто необходимо, Брайан.

Я пожал руки офицерам, и они уехали. Наклонив голову, я медленно поднял свой взгляд на Сальму. Она сделала шаг и взяла в руки медаль. Перевернув её, она прочитала вслух:

– Офицеру Полу Брауну, за проявленную доблесть.

Мне было нечего сказать. Сальма тут же всё поняла.

– Ты хотел, чтобы я похоронила тебя? – произнесла она со слезами на глазах. – Так это ты приезжал тем вечером?! Ты?! Отвечай!

– Я, – тихо ответил я.

– Тебя втянул Холл. И ты побежал спасать этого ребёнка, – говорила Сальма. – А я значит, должна была смириться со всем. Просто забыть тебя, да? Похоронить и забыть?!

Я упал перед ней на колени и обнял её ноги.

– Прости меня, – шептал я. – Прости.

– Обещай мне! – Сальма тоже села на колени. – Обещай, что завтра же поедешь в академию и подашь документы! Обещай!

Я смотрел на неё и был не в силах отказать её характеру, её мужеству, её стойкости. Я снял свою медаль и, раскрыв её руку, вложил награду в хрупкую, мягкую ладошку.

– Обещай сделать это не ради меня, Брайан, – добавила Сальма. – Сделай это хотя бы ради своего ребёнка.

Сальма тяжело сглотнула, пока я ошарашенно смотрел на неё.

– Ради нашей девочки, – произнесла она и, положив руку на свой живот, снова заплакала…

Часть вторая. Что такое счастье?

– Мэм, последнее предупреждение, немедленно откройте дверь! – настойчиво требовал я.

Старушка не поддавалась. Она бегала по дому в разодранной пижаме и отвечала истеричным криком на все наши требования. Карл наблюдал за ней в окно и тихонько посмеивался.

– Кажется, она обделалась, Ривз, – смеялся он.

– Мэм, прошу вас, откройте! – тарабанил я по двери кулаком. – Карл надо ломать. Сил больше нет. Он дома, я уверен.

– Ладно, давай пробовать, – согласился Карл и подошёл к двери.

– Патруль 0-22, у нас неадекватное поведение