Потому что стада ихарских быков, разводимых виндорцами, были уничтожены в первую же ночь восхождения Кровавой Луны. Об этом я знала из внутригородских отчетов. В целом ситуация с продовольствием была не критическая, но вот свежего мяса горожане лишились по собственной глупости.

Собиралась встать с кресла, чтобы уступить его владельцу, но неожиданно Садар отошел к столу с почтой, выхватил из подставки свиток, развернул и четким злым движением вогнал обратно в ячейку. Я заметила, что Садар не вскрывал печать. Следовательно, это письмо он уже читал.

– Плохие известия?

– Как сказать… – Дракон криво усмехнулся. – Минувшей ночью красные драконы обзавелись новой столицей.

Я вздрогнула. Илиар!

Шандор говорил, что красная драконица сама даст о себе знать, когда придет время. Видимо, оно пришло.

– Ты знала? – прорычал Садар. – И молчала?!

В считанные секунды он пересек кабинет и теперь стоял, опершись о стол и практически нависая надо мной. Лицо искажено яростью, в карих глазах полыхает пламя. И это непрошибаемый Садар!

– У правящего рода Гардонора патологическая страсть к поиску виноватых, – процедила я сквозь зубы.

Я была готова к вспышке Садара, но неожиданно услышала:

– Ошибаешься. Мы предпочитаем действовать.

Увлеченные разговором, мы проморгали появление Шандора в кабинете.

Шандор был здесь! Я сползла чуть ли не под стол, вжимаясь спиной в спинку кресла.

Одарив меня понимающей улыбкой, Садар медленно повернулся к брату.

– Илиар просит, чтобы наши драконы защитили зарождающуюся столицу.

– Знаю. И она получит эту помощь.

– И кто поведет стаю? – Гневная вибрация в голосе второго дракона Гардонора намекала, что он уже догадывается об ответе.

Шандор выдержал паузу.

– Ты и сам знаешь.

– Нет.

– Это приказ.

Садар дернулся всем телом, на мгновение опустил голову и сжал руки в кулаки, а потом рыкнул:

– Как прикажет мой Повелитель.

– Ариана, если ты все еще там, оставь нас, пожалуйста. – Слова Шандора заставили меня подскочить с кресла.

До этого момента я и не осознавала, что моя игра в прятки не осталась незамеченной. На негнущихся ногах я прошла к двери, тщательно рассматривая узор ковра, по которому ступала.

Сегодня утром я проснулась в спальне совершенно одна, и только смятая простыня и припухшие губы указывали, что произошедшее ночью мне не померещилось. И я совершенно не представляла, что же будет дальше.

– Ариана… – от того, как Шандор повторил мое имя, у меня внутри все сжалось.

Нечеловеческим усилием повернула голову и споткнулась на ровном месте. Шандор смотрел так, что меня тряхнуло, как если бы он уже ко мне прикоснулся, горячая волна прокатилась в груди и остановилась где-то внизу живота.

– Тебя хотят видеть в зале приемов.

Молча кивнув, выскользнула в холл и секунд десять пыталась отдышаться. От воспоминаний о минувшей ночи ноги подкашивались, а тело приобрело странную болезненную чувствительность. Неужели я теперь всегда буду так реагировать? Это же свихнуться можно!

– Госпожа Серебряна.

Голос одного из бронзовых драконов Гардонора я узнала еще до того, как обернулась. А вот о чем я и не догадывалась, так это о том, что мне придется принимать дары. Я ошарашенно смотрела на сундуки, расставленные аккуратным рядком, не решаясь к ним приблизиться. Откинутые крышки позволяли любоваться содержимым издалека.

Золото, драгоценные камни, ткань.

Светик серебристой змейкой носился между внезапно привалившим добром и сиял, как начищенная до блеска монета.

– От виндорцев! Давно пора-с! От жителей Лудны. Ого! А они нехило так тебе благодарны-с. А вот и авансы! Из Алого-града и из Ближнего луга, что в Зеленой долине, подарочки прибыли-с. Отрабатывать будем по возможности! Запомни, Цыпа, ты никому ничего не должна!

Внезапная догадка заставила меня сурово взглянуть на дракончика.

– Ничего не хочешь объяснить?

– Ну если ты настаиваешь. – Мой хранитель скромно шаркнул ножкой.

Виндор был моим с потрохами. Мелкий паразит сумел убедить всех и каждого, что лишь во мне спасение города, чей наместник вызвал недовольство Повелителя бронзовых драконов. Отчасти поэтому городской совет обратился ко мне в обход Садара.

Воспользовавшись событиями в Лудне, Светик разослал от моего имени письма всем мало-мальски значимым родам ан-даров на землях Орланда Синего. Сами послания были достаточно нейтральными и предлагали мое дружеское расположение, которое предлагалось оплатить.

К ан-дарам с территории красных и зеленых драконов Светик не совался, те написали ему сами. В общем, мелкая зараза был уверен, что все сложилось наилучшим образом для меня и… моей сокровищницы, которую давно пора было наполнять. Я же в ужасе смотрела на подарки, потому что четко осознавала: вот ни разу это не дары, а банальнейшая взятка, которую придется отрабатывать.

И Шандор об этом знал.

– Светик, я тебя прибью!

– Это вряд ли-с. Я давно дохленький. – Дракончик сцапал из сундука крупный голубой сапфир и подсветил его лунным светом. Лучи отразились в гранях и побежали по залу сияющими льдистыми пятнышками. – Ты только зацени, какая красота!

Сапфир был, безусловно, прекрасен, но моя рука потянулась к темно-синему камню, в глубине которого сияла серебристая звезда. Я прикрыла глаза и словно наяву увидела массивное мужское кольцо, еще недавно служившее оправой для звездчатого сапфира. Его владелец, высокий сереброволосый мужчина, задумчиво смотрел на свою ладонь, не решаясь расстаться с явно дорогим для него украшением. Ему помогла женщина в летящем синем платье, вероятно, супруга, она решительно сняла печатку с безымянного пальца и положила на широкое блюдо к другим украшениям.

Жители Лудны не просто прислали мне драгоценные камни. Они отдали мне частицу себя.

Я запустила руку в россыпь драгоценных камней и вытащила крошечный серебристо-голубой камушек, именуемый лунным. Не такой дорогой, как звездчатый сапфир, но я знала, что в сундучок он попал из рук маленькой девочки с серебристыми волосами. Она вытащила его из любимого гребня.

Мои пальцы перебирали прохладные камни, а душа наполнялась эмоциями ан-даров, переживших налет виверов. Внезапно я поняла, какие именно ценности становятся драконьим сокровищем, – их редкость и стоимость на рынках Авендора не имели значения. История – вот что являлось наивысшей ценностью.

Меня охватило щемящее, нежное тепло, зародившееся под грудью, оно затопило все тело, выступив мягким пламенем на серебристой чешуе. Одежда медленно тлела, но в этот раз происходящее меня не пугало. Я словно купалась в пробуждающемся огне, привыкала к нему, знакомилась, а взгляд плыл среди образов жителей Лудны, преподнесших мне удивительный дар.