– Ты нашел переводчика для нас?

– Вон у карфи стоит, бывший купец из Самофракии. Генуэзцы захватили его корабль, а экипаж продали в Тартусе.

– Он раб?

– Тут перс какой-то покупал ворвань, уступил нам грека за одну четверть бочонка.

– Позови его, мне надо арабские цифры выучить.

В этот момент на причале поднялся жуткий галдеж, грузчики начали бесцеремонно вытаскивать привезенные бревна, корабельщики схватились за оружие, портовая охрана – в крик. Наконец появился торговец и начал доказывать, что он купил эти бревна. Потребовался целый час, прежде чем выяснилось: бедолагу жестоко надули, лес ему «продал» какой-то местный проходимец.

Оружие выгрузили к вечеру, а на следующий день за Норманном прислали паланкин. Внутри удобный диванчик, на котором при желании можно устроиться полулежа. Но Норманн чувствовал себя очень неуютно. Мысль, что его несут на плечах, заставляла почти физически ощущать собственный немалый вес. Визирь принял в крошечном внутреннем дворике, где у одной из стен находился забавный фонтанчик, очень похожий на известный в России Бахчисарайский фонтан. Во всяком случае, отличия небольшие: наверху писал верблюд, а дальше дождь капелек стекал по раковинам вниз, попутно увлажняя и охлаждая воздух.

– Рад видеть уважаемого торговца! – воскликнул визирь и дружески обнял за плечи.

Норманн уже привык и не напрягался. Здесь при встрече все обнимались и прикасались щекой к щеке. Пригласив гостя к столу, где лежали горкой сладкие абрикосы, хозяин хлопнул в ладоши. Тотчас вошли сурового вида воины и начали складывать мешочки с золотом прямо на пол. Неплохо, даже очень! Цена оправдывала дальнюю дорогу и возможные хлопоты по возвращению назад.

– Я предпочел бы взять оплату прутками золота по обычному курсу перевода денег на вес.

Визирь переспросил, по-видимому, предложение оказалось для него неожиданным и очень выгодным. Воспользовавшись удобным моментом, когда переводчик вышел из дворика, Норманн вырвал из блокнота заранее приготовленную запись «любое увеличение цены делим поровну» и добавил:

– Комса-комса[24].

Хозяин подхватил бумажку и бросил ее на уголек кальяна, вспыхнувшее пламя мгновенно испепелило улику. Зато дальнейшие действия удивили заранее продуманным ходом. Снова пришли воины и удвоили количество мешочков с золотыми монетами, затем принесли завернутые в кожу прутки золота и сделали развес, даже более выгодный, чем у менял. А вот дальше начались чудеса. И золото и деньги вынесли из дома, но положили в разные носилки. Затем визирь прилюдно распрощался и, садясь в паланкин с деньгами, сказал:

– На цене мы сошлись, я сейчас пришлю к тебе иль-Гази, отдай ему мои меха.

Вот так вот, простенько и надежно обворовали казну султана, и не придерешься. Как максимум можно обвинить продавца в завышении цен. Впрочем, Норманну было бы грех жаловаться, он получил очень много, особенно с учетом сбагренных второсортных шкурок.

– Не может быть! – Не веря своим глазам, Выг раз за разом перебирал бруски золота. – Нам столько отвалили за оружие и скукоженный мех!

– Тебе бы персидский язык выучить, вдвойне смогли бы выторговать, – хмыкнул Норманн.

– Договорились, я этого Гианопулоса рядом с собой усажу, всю дорогу учить меня будет.

– Захочет ли ехать к нам на дикий Север?

– Сам просится, я все отнекивался, а теперь возьму. В следующем году вино из золотых кубков пить будем.

– С вином без штанов останешься.

– Не, я твою науку запомнил! – Выг потер спину, вспоминая, как Норманн его «вылечил» кнутом.

С утра на корабли навалился весь местный базар. Визирь отбыл восвояси, и торговый люд спешил скупить северные диковинки в обмен на местные товары. Пришедшие с Островугом рязанские и московские купцы выставили на причале образцы своих товаров, а Норманн снова огреб золото, на этот раз за кровь. Его идея сторговаться с алхимиками привела в конечном итоге совершенно в иную сторону. Кровь покупали для кузнецов, которые закаливали в ней оружие, это считалось самым лучшим способом придания металлу прочности и надежности. Норманн долго не мог поверить в подобную методику, пока не вспомнил болгарское вино под названием «Бычья кровь» и «Медвежья кровь». Экскурсовод в дегустационном зале не уставал рассказывать о местных хитрецах, которые отправляли османам вино под видом крови.

После отъезда визиря в порту развернулась бойкая торговля, Выг демонстративно менял мешок шкурок на вереницу телег с тафтой, бархатом, шелком и парчой. Знает ведь, что Норманн хочет везти обратно только золото, так нет, специально показывает, что через торг прибыль увеличивается стократно. Порадовали и норвежцы, они начали пригонять не только трофейные кораблики с пленными тюрками, но и всевозможное барахло, которое награбили в прибрежных поселениях. Скудная жизнь во фьордах, где треску ели на завтрак, обед и ужин, заставляла северян относиться бережно к каждой тряпице. В общем-то и здесь, в Персии, купцы не брезговали незатейливыми трофеями, скупалось все, вплоть до стоптанных сандалий. В конце мая порадовали доброй находкой и Ахилл с Рокко.

– Пошли на литейный двор, мы смогли уговорить местного воеводу продать для нас одну пушку.

– Наконец-то! Я уже и думать перестал, не надеялся найти огнестрельное оружие.

– Пушки и ружья здесь давно не секрет, проблема с покупкой. Любое оружие поступает только в арсеналы султана.

– Мы рискуем связаться с контрабандой?

– Нет, ты привез оружие, прошел через занятую врагом территорию. Они заинтересованы увидеть тебя в следующем году.

– В таком случае надо додавить воеводу и купить пару ружей.

– Может, не надо, уж больно смешные у них аркебузы.

– Дело не во внешнем виде и не в качестве. Нам надо это привезти к себе, после чего можно смело начинать собственное изготовление.

– Не теряй время на разговоры, воевода не будет нас долго ждать.

Литейный двор и кузницы располагались под открытым небом за высокой глинобитной стеной. Из укрытий виднелось лишь несколько навесов, по всей видимости как защита от солнца во время отдыха и перерывов на обед. Приготовленная персами на продажу пушка совсем не походила на грозное оружие – примерно сорок сантиметров в длину при пятнадцатисантиметровом диаметре ствола. Этот уродец крепился кронштейном к лежащим крест-накрест толстенным брусьям.

– Разве это пушка! – непроизвольно воскликнул Норманн. – Из нее только дробью по воробьям стрелять!

– Тише ты! – зашипел Ахилл. – Не шуми, а то вообще с пустыми руками уйдем!

– Нам некуда деваться, купим. Только я не могу понять смысла в подобной хренотени.

– Ты никогда не слышал о каронадах?