– Годы идут, знаете ли, – неопределенно ответиля. – Борис Иосифович, у нас с вами возникли серьезные проблемы. Нужносрочно разыскать Иванникову, Руслана и Игоря Литвака. Я вам все объясню, но этозаймет какое-то время, а счет может идти уже на минуты, если не на секунды. Давайтесначала их найдем, а когда я буду уверен, что с ними все в порядке, я дам вамлюбые объяснения.

– А нельзя по-другому? Вечером стулья, а деньгиутром? – поинтересовался Рудин, непринужденно демонстрируя мне знаниеклассики советского кинематографа.

– Можно, но деньги вперед.

– Понял.

Он легко поднялся с кресла, подлетел к столу и нажал клавишуна переговорном устройстве.

– Где у нас Литвак, Руслан и Катерина? Быстренько их найти ико мне. Быстренько, быстренько, девочки, шевелитесь… Меня это не интересует… Значит,без штанов придет. Давайте, двигайтесь. Нет, это только в десять утра, а сейчасони должны быть еще здесь.

– Что в десять утра? – встревоженно спросил я. –Они куда-то собрались?

– Да, на халтуру в местную глубинку. Что вы на меня таксмотрите, Владислав? Вы что, не знаете, что актеры и режиссеры постоянноподхалтуривают, особенно во время фестивалей? Фестиваль тем и хорош, что люди вэто время свободны от съемок и прочей беготни, а платят за выступления болеечем прилично. Все с концертами ездят. Закрытие фестиваля и раздача слоновзавтра в восемь вечера, так что весь сегодняшний день и половину завтрашнеговполне можно посвятить собственному карману.

– Что, все трое уезжают?

– Все трое.

– И все в одно место или в разные?

– В одно. А что вас так удивляет?

– Кто еще с ними едет?

– Никто, только Кийко, Литвак и Иванникова. Может быть, вы,наконец, начнете рассказывать, Владислав? Стулья я вам обеспечил, платитеденьги.

– Подождите, Борис Иосифович, как так получилось, что онивсе втроем собрались в одно и то же место с концертом? Они что, близкие друзьяи нашли себе общую халтуру? Разлучаться не хотят?

– Да нет, из этого богом забытого поселка позвонили воргкомитет и попросили привезти их самых любимых актеров Катю и Руслана ирежиссера Литвака. Это, дескать, их кумиры, и они слезно просят датьвозможность оторванному от культурной жизни населению пообщаться со своимилюбимцами. Конечно, дыра жуткая, цивилизация там и рядом не лежала, но ведьактеры честолюбивы до смешного. Скажешь ему, что он – кумир, и он готов неесть, не спать, переться к черту на рога, только чтобы услышать аплодисменты ивдохнуть аромат обожания и преклонения. Вы не забывайте, Владислав, артисты ирежиссеры кино этим сильно обделены, в отличие от театральных. Там и актер, ирежиссер выходят на сцену и видят благодарную публику каждый вечер, они каждыйвечер получают свою порцию восторга и признательности. А в кино? Наши деятелиоторваны от публики, а ведь им ничуть не меньше нужно чувствовать любовь зрителя.Поэтому и ездят, ездят даже в Пискоструйск и в деревню Гадюкино, по колдобинами на перекладных.

– И когда их пригласили?

– Два дня назад, если я со счета не сбился. Сейчас ведь ужепятница началась. Во вторник с утра звонили, и мы договорились, что ребятапоедут в пятницу, дадут один концерт, переночуют, в субботу с утра еще одновыступление в соседнем поселке, и к обеду их привезут обратно. Как раз ониуспеют отдохнуть, привести себя в порядок, а в восемь вечера в субботу –закрытие и вручение призов.

Так. Значит, во вторник с утра. В понедельник вечером яулетел в Москву с Лилей, они решили, что я перестал путаться под ногами и можнодействовать дальше. Времени до закрытия кинофестиваля осталось немного, и онирешили покончить со всеми троими одним махом. Интересно, что они придумали наэтот раз? Скорее всего, автомобильную катастрофу. Гористая местность,серпантин… Машину в пропасть – и концы в воду. Бог мой, во главе всего этогодолжен стоять поистине сумасшедший. Но почему его покрывают? «Выдавливание»предпринимательства – это я могу понять, это на руку тем, кто ведетполитическую игру. Но истребление кинозвезд? Какую пользу это может принеститем, кто рвется к власти? Почему они позволяют этому человеку безнаказанносовершать убийства, и не просто позволяют, но и помогают? Или они хотели во чтобы то ни стало сорвать фестиваль, чтобы больше никакому Рудину не пришло вголову устраивать в этом городе великосветские «сходняки»? Ведь Рита мнеобъясняла, что спонсоры вкладывают в фестиваль большие деньги, потому что онприносит большие прибыли. Именно поэтому спонсоры и не позволили закрытьфестиваль, несмотря на убийства участников. Спонсоры оказались людьми такими жебезнравственными, но из другой команды.

– Так я жду ваших объяснений, Владислав. Что, собственно,случилось?

– Видите ли, Борис Иосифович, у меня есть очень сильныеподозрения, что этих троих тоже хотят убить. Я ничего не могу доказать, но япрошу мне поверить.

– У вас есть какие-то сведения? Рита сказала, что выотказались от моего предложения заняться этими убийствами…

– Да, я отказался, но я отказался работать на вас. Аубийствами я все-таки занимался. Вы знаете современное кино лучше меня, поэтомувспомните: те четверо, которые уже погибли, и эти трое имели отношение кфильмам, в которых поносят армию и разоблачают царившие в ней порядки. Мнепонадобилось много времени, чтобы до этого додуматься, но вам-то, я полагаю, ненужно рыться в фильмографиях, чтобы это вспомнить.

– Вы хотите сказать, что за этими убийствами стоитармия? – скептически бросил Рудин. – Трудно поверить. У вас богатаяфантазия, Владислав. Вы меня не убедили.

– Борис Иосифович, оставим в покое мою фантазию. Вам малочетырех трупов? Вам нужен пятый, шестой и седьмой, чтобы спохватиться? Армиятут ни при чем. В этом замешаны ветераны-отставники. Может быть, их всегонесколько, может быть, всего один, но это страшный человек с больной психикой,который не может смириться с кардинальными переменами в мировоззрении, морали,нравственности. Он использует юношеский военно-спортивный клуб, чтобывоспитывать подростков в ненависти к пороку и разврату и готовить из нихбоевиков, способных на любое преступление во имя этой святой борьбы с грязью иразвратом…

Моя пламенная речь была прервана пьяным голосом, донесшимсяиз гостиной:

– Боря, я пришла! Ты меня искал? Боря! Ты где?

Дверь распахнулась, и на пороге кабинета возникла пьяная доизумления Катя Иванникова. Даже в таком состоянии она была очень хорошенькой, вчерном костюме с суперкороткой юбкой, выгодно оттенявшем ее белокурые волосы.Ноги в черных колготках были, конечно, не такими классными, как у Маргариты, ноочень даже ничего, а зеленые глазищи в пол-лица смотрелись просто здорово.

– О-о-ой, здрасте, – протянула она, увидев меня. –Боречка, я вот она.

– Молодец, – поморщился Рудин. – Опять надралась.Посиди в гостиной, сейчас я с тобой разберусь. Не пей только, сделай перерыв.