Украдкой слежу за выражением лица Александра. Только что он копался в содержимом своего рюкзака, но мгновенно застыл, услышав мои слова. Мне не нужно гадать, что он думает. Всё написано на его лице. Он шокирован, расстроен, но пытается не подавать виду.

— Это… правильное решение, — сглотнув, говорит безэмоциональным тоном. — Ты будешь жить в хорошей семье и… сможешь заняться тем, что приходится тебе по душе. Я поддерживаю тебя. Ты заслуживаешь лучшего…

— Я решила проводить братьев и вернуться, Акула, — добавляю шёпотом. — Вернуться к тебе. Я долго думала. Не смогу без тебя…

Он вскакивает и перемахивает через ряд одним прыжком. Почти валит меня на сиденья в аудитории для чтения лекций.

— Блядь, я готов сожрать тебя прямиком здесь. Выгнать этих придурков, а? Выгнать? — сумасшедше шепчет он прямиком в мои губы. — Я рад. Ты осчастливила меня.

— Нас выгонят. За непристойное поведение, — отвечаю дрожащим голосом и поправляю кофточку, сползшую с плеча. Акула жадно смотрит на оголившееся плечо, кивая, соглашается со мной. — Но у меня будут проблемы с жильём.

— Это решаемо, Тихоня. Я готов потесниться в своей полупустой хибаре, — щедро предлагает Акула, вызывая прилив эндорфинов в моей крови. Резкий и сильный.

Боже, как не сойти с ума от счастья?!

***

Но всё проходит не так гладко, как бы мне того хотелось. Элис Дженкинс осторожно сообщает, что не позволит мне съехаться с парнем, будь он хоть трижды прекрасен.

— Я не против, милая. В целом, не против. Но я только недавно узнала, что старший брат держат в страхе семью, а теперь ты предлагаешь мне переживать ещё и из-за парня? О нет, я сниму тебе квартирку. Хорошую, чистую и светлую, чтобы ты не зависела от прихотей своего молодого человека! — упорно заявляет Элис, в тот же миг начиная искать риелтора.

— Элис, в этом нет нужды. Александр серьёзно относится ко мне.

— Но он вспыльчив и часто пропадает по своим делам, а живёт он не так уж близко от центра? — предполагает Элис. Конечно, она права. Она тысячу раз права. Заметив разочарование на моём лице, Элис откладывает на минутку свой телефон со словами: — Я желаю тебе счастья. Я понимаю, что ты не торопишься переезжать ко мне. Не потому что тебе нравится учиться на выбранной специальности. Тебя держат здесь только бурные отношения с твоим молодым человеком. Это нормально и даже правильно в твоём возрасте, но позволь мне обеспечить для тебя нормальные условия? Можешь встречаться со своим парнем где угодно, хоть в той квартире! Но я хочу, чтобы у тебя была твёрдая почва под ногами и спокойный уголок. Это мои условия, на которых я настаиваю…

Разумеется, Элис не может ничего требовать! Я уже совершеннолетняя и могу сама решать, но Элис решила заботиться о братьях. Это невероятно большая ответственность! Я буду век благодарна ей за помощь… Именно поэтому скрепя сердце я соглашаюсь на её условия.

Следующие два-три дня проходят в хлопотах: мы выбираем квартирку, а после совершаем переезд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Душа в смятении — мне и радостно, и тревожно, и даже грустно. Ведь Элис вскоре забирает моих парней и улетает. Я тоже полечу с ними, чтобы воочию убедиться в том, что всё в полном порядке. Дэн и Бо неплохо поладили с Элис — она взрослая, но очень активная и весёлая. Думаю, братьям будет хорошо жить у нее. А я останусь…

Я был готов подвинуть свои немногочисленные шмотки в своей хибаре ради ненаглядной Тихони. Честно, услышав её согласие, я начал фантазировать о всяком. Раньше мне бы и в голову не пришло думать о том, что на моей крошечной кухне будет готовиться еда. Я там завариваю разве что чай. Иногда… И то больше в память о матери. Она любила чай. До того как подсела на наркоту, разумеется. Но, думая о Тихоне, о нас с ней, в моей голове начинают мелькать мысли. Они явно родом из другого мира. Некто свыше послал их мне. Может быть, ради забавы? Не знаю. Я чаще смотрю на коробку с обоями и детскую кроватку для Хлои, мысленно заполняю пустоту квартиры мебелью и предметами интерьера. Готов ли я к такому? Немного страшно. В животе возникает пустота, как во время прыжка с большой высоты. Я боюсь наворотить дел и не суметь разгрести их, но потом заставляю себя успокоиться. Я буду не один. Моя сладкая малышка обязательно вправит мне мозги на место, если что-то пойдёт наперекосяк. Уверен…

Во время последней встречи перед отъездом Тихоня огорчает меня тем, что почти-бабушка не разрешила ей жить со мной. Мол, слишком рано, не стоит поступать опрометчиво. Я бы плюнул на запреты, но Тамилла хочет сделать всё правильно. Я заставляю себя притормозить. Ради неё.

— Но мы же будем видеться? — уточняет Тамилла, глядя на меня прекрасными глазами орехового цвета.

— Я не отлипну от твоей попки, если ты об этом. Даже не надейся! — хмыкаю.

Мы прогуливаемся пешком до дома Тамиллы. У неё рейс на самолёт через пару часов. Потом — вынужденная разлука. Я так привык к теплу и сладости её прекрасного тела, что уже начинаю дико скучать. До зуда в мошонке и ломоты в костях.

— Кстати, всё хочу спросить, где твой байк, Акула? — спрашивает Тихоня, ткнув меня острым кулачком в бок.

— Э-э-э… — начинаю блеять. Будто меня поймали с поличным. — Отдал приятелю покататься… Он давно просил, — выкручиваюсь, но понимаю, что потом придётся придумать другое оправдание. Может быть, я совру насчёт того, что отдал байк в уплату долга…

Подходим к дому Тихони. Меряем дорожку бесконечно малыми и медленными шагами, оттягивая момент прощания.

Прощаемся уже минут пять, но не можем разжать объятий.

Я чувствую, что за нами кто-то наблюдает. Кажется, даже чувствую, с какой стороны исходит этот взгляд. Прощаюсь с Тихоней, делая это быстрее и резче, чем обычно. Малышка немного разочарована моей сухостью.

— Эй, — шепчет она. — Мы не увидимся несколько дней. Целых несколько дней.

— Я знаю. И если ты сейчас будешь активно лизаться, у меня встанет. Я не смогу тебя отпустить, завалю на заднем дворе дома и буду трахать до потери пульса, как и обещал!

После этих слов Тихоня краснеет, карие глаза начинают блестеть от радости. Она оставляет на моих губах лёгкий поцелуй и отправляется в дом.

Я тотчас же сбегаю вниз по ступенькам, делаю несколько неторопливых шагов по дорожке. Но потом резко кидаюсь вправо, в заросли кустов. Намереваюсь вытащить из них того, кто следит за мной! Слышится приглушённое шипение. Некто в тёмной толстовке дёргается в сторону, набросив глубокий капюшон, чтобы скрыть лицо. Но я валю его на землю, отвешиваю несколько пинков и седлаю, заламывая руку за спину. Сдёргиваю капюшон с головы.