Наконец мужчина что-то прорычал, а чуть позже оттолкнул девушку.

– Можешь идти.

Она повернулась, непроизвольно попыталась расчесать спутанные волосы, потом подхватила с пола платье, облачиться в которое без посторонней помощи было сложно, и удивленно посмотрела на императора. Но тот уже отвернулся, сбросил камзол, и принялся расстегивать рубашку.

– Ваше величество, – пролепетала она.

– Убирайся, – холодно произнес Камрус. – Пошла вон.

Девушка подхватила платье, как могла, натянула его, после чего бочком выскользнула из шатра. Если бы император мог увидеть ее лицо, то остался бы доволен. Девушка прикусывала губу, чтобы не расплакаться, в глазах стояли слезы. Вот только вызваны они были не тем, что произошло, или как с нею обошлись, а тем, что так быстро указали на дверь, не дав получить свою порцию удовольствия. Придется наверстывать самой. Не в первый раз, но сегодня она ждала большего от вернувшегося с охоты, опьяненного кровью и смертями мужчины. Ничего, в следующий раз она не оставит его, пока не получит свое сполна. Увы, читать мысли правитель Севера не умел.

Император быстро вымылся, на этот раз не прибегая к помощи слуг, быстро переоделся в чистое и отправился в сторону расставленных столов. Рядом уже собрались участники охоты и их спутницы. Они прохаживались, переговаривались о чем-то, то и дело поглядывая в сторону шатра правителя. Но более никак не выказывая свое нетерпение. Из-за рощи доносились звуки смеха, вскрики – там уже пировали егеря, загонщики, псари.

При виде императора все поспешили расступиться, правда, поклоны были не столь глубокими, как во дворце, все-таки не на ровном полу, можно и упасть, перестаравшись. Камрус медленно прошел к своему месту, довольно улыбаясь. Что ни говори, охота удалась. Да и почти бывшая фаворитка так удачно зашла. Хотя, не было бы ее, нашлась бы другая девушка. После охоты разницы не существовало.

Правитель занял свое место во главе большого стола, после чего дал знак, согласно которому придворные начали рассаживаться согласно иерархии. По правую руку от императора расположился его сын, по левую – невестка. Иллисса предпочла бы находиться как можно дальше, но выбора не было. Спасибо, от Камруса их отделяло достаточно большое пространство. В противном случае она бы точно сослалась на плохое самочувствие и попросилась домой. Или в шатер, предназначенный им с Эвьяром.

Вокруг столов засновали лакеи. Кувшины с вином, блюда с закусками и горячим, в том числе уже приготовленной добычей, быстро расставлялись на столе. Наполнялись тарелки и бокалы. Принцесса указала на пару салатов, и попросила обычной воды. Прислуживавший ей мужчина исчез, чтобы вернуться с новым кувшином. Сначала налил воду в маленький стаканчик, подвешенный на цепочке к кувшину, выпил, демонстрируя, что яда нет, потом наполнил бокал девушки. Эвьяр жестом указал на воду, чтобы и ему налили то же самое. К ним присоединилось еще несколько человек, решивших в жару обойтись без крепких напитков.

Когда еда была разложена, напитки разлиты, а слуги отошли, Камрус поднялся со своего кресла.

– За удачную охоту! – провозгласил император, после чего наполовину осушил кубок. Придворные последовали его примеру. После тоста все принялись за еду.

Иллисса вяло ковырялась в салате, выбирая симпатичные кусочки, которые хотелось съесть, как вдруг Камрус захрипел. Девушка подняла голову и повернулась в его сторону. И не только она. Все пировавшие, не отрывая взгляда, следили за императором. Слуги спешили к правителю. Тот потянулся к кубку, потом схватился за горло, снова захрипел и распластался по столу.

Почти сразу же притащили слугу, наливавшего вино императору и заставили пробовать напиток. Тот взял кубок и допил его содержимое. Чтобы через считанные минуты упасть замертво.

Висевшая тишина разорвалась криками женщины, возмущениями мужчин. Слуги столпились вокруг правителя, кто-то требовал принести носилки, позвать лекаря, отдавались сотни ненужных распоряжений. И вдруг всю эту суматоху прорезал крик:

– Это ты виноват! Ты убил его!

Повисла тишина. Люди расступились, чтобы пропустить одну из императорских фавориток, прибывшую вместе с ним на охоту, но по какой-то причине не пришедшую на пир. Женщина медленно подошла к Эвьяру, после чего повторила:

– Убийца.

– Что заставило тебя так думать? – поинтересовался наследник. Иллисса даже удивилась спокойствию мужа. Сама она была на грани, и только мысли о ребенке заставляли ее держать себя в руках, не впадая в панику.

– Кроме тебя больше никому не выгодна смерть правителя, – припечатала фаворитка.

– Кроме меня у императора не было иных законных наследников, – вновь спокойно возразил Эвьяр, но на этот раз от принцессы не укрылось, что он то и дело сжимает пальцы, словно хватается за меч или кинжал. – Во всяком случае, официально признанных, которые могли бы перед лицом людей и богов оспорить мое право на трон.

– Ты бы просто не допустил появления других наследников, – воскликнула фаворитка. – Тебе никогда не было дела до всех нас, до простого народа. Сегодня ты убил императора, завтра разделаешься с теми, кто любил его, а что потом? Уничтожишь страну? Отдашь ее Вастилиане и прочим?

– Я не обязан отчитываться перед тобой в том, что собираюсь делать, – принцу не нравилось не то, что какая-то женщина в чем-то его обвиняет, а что обвинения последовали так быстро. Тело его отца еще не успело остыть в прямом смысле этого слова, а уже нашлись те, кто начал искать виновных в его смерти. И это были не министры или дознаватели, а какая-то девица, ублажавшая правителя в постели. Понять бы еще, кто подговорил ее на это.

– Убийца, – снова прошипела фаворитка, но ее уже не слушали.

Принесли носилки. Тело императора положили на них и поспешили отнести к карете, которая должна была доставить покойного Камруса во дворец. Несчастного слугу тоже унесли. После чего люди переключили свое внимание на наследника, ожидая его распоряжений.

– Не думаю, что продолжить пир будет удачной идеей, – произнес Эвьяр. – Возвращаемся в столицу. Пусть все подготовят к похоронам, известят жрецов Созидательницы и старых богов. Сообщите послам. Наши союзники имеют право знать о постигшем империю горе.

Появившаяся откуда-то Милли оказалась рядом с Иллиссой. Принцесса с ее помощью поднялась со своего места и пошла к карете. Девушке даже не хотелось интересоваться, откуда здесь ее служанка, хотя она смутно помнила, что несколько человек с утра отправлялись ставить шатры и готовить все необходимое. Просто она не заходила в их с мужем шатер, находясь среди других женщин, оставаясь все время на виду, как просил Эвьяр.

Обратную дорогу до Хагсвальда она почти не запомнила. Только оказавшись в своей комнате, позволила себе упасть на кровать, крепко обнять подушку и дать волю эмоциям. Было страшно, потому что кто-то смог добраться до императора. И не исключено, что потом, когда страсти улягутся, следующими станут они с Эвьяром. Они и их ребенок.