Подобная резкость не сильно удивила дворецкого. Покойный император тоже много раз обещал разделаться с излишне болтливыми или назойливыми слугами. А исчезновение некоторых намекало на то, что он держал свое слово. Другое дело, что от наследника никто подобного не ожидал. Хотя, еще ничего не известно. Воля богов будет озвучена только после похорон умершего. Если обвинения в убийстве не будут подтверждены.

После визита в императорский гарем, наследник проследовал во внутренние покои, куда поместили тело его отца, чтобы подготовить его к прощанию. Там же его уже поджидал лекарь, закончивший тщательный осмотр.

– Ваше высочество, – поклонился мужчина, едва сын покойного появился в помещении, – соболезную в вашей утрате.

– Благодарю, – кивнул пока еще принц. – Вы можете сказать что-то по вопросу, который меня волнует больше всего.

– Это был яд, ваше высочество, – лекарь откинул простыню, закрывавшую обнаженное и уже омытое тело усопшего, – но яд редкостный. У нас такой достать сложно. Изготавливается он из редких растений и ягод…

– Которые произрастают в Вастилиане? – поспешил уточнить Эвьяр.

– Увы, – лекарь хитро улыбнулся. – Южный климат им не подходит. Зато высокогорья Вастенхолда вполне. Так что можете смело задавать неудобные вопросы почтенному королю Митарису.

– А он спишет все на контрабанду, которой промышляют многие жители империи, – вздохнул наследник. – Когда-то и я поставлял редкие товары ряду жителей империи. Вполне мог прикупить и отраву на всякий случай.

– Не каждая отрава действует подобным образом, – покачал головой мужчина. – Этот яд не хранится долго. Это вам не крысиная отрава. Видите эти пятна? – лекарь показал на шею Камруса, где по коже расходились багровые следы. – Они развиваются под воздействием яда. Обычно на это уходит больше времени, но в данном случае доза была приличной, поэтому процессы ускорились. К концу завтрашнего дня они охватят всю шею и грудь, возможно, проявятся еще где-то. А потом процесс замедлится, после чего обратится вспять. Дней через десять все исчезнет. При меньшей дозировке все можно было бы списать на то, что ваш батюшка хватался за горло, что слуги обращались с телом неосторожно. Но человек перестарался, возможно, решил вылить сразу весь флакон, или случайно дрогнула рука. Это вы узнаете, когда найдете отравителя. Пока же я предлагаю вызвать ряд специалистов и несколько человек из тех, кому поверит народ, после чего мы составим протокол осмотра тела.

– Я бы попросил вас заняться этим лично, – подумав, решил наследник. – Несколько аристократов, которые не входили в мой или отцовский близкий круг, пару-тройку торговцев, ну и послов из нейтральных государств. Вастилиану и их союзников лучше к этому не привлекать, иначе не избежать ненужных подозрений и обвинений.

– Я вас понял, ваше высочество, – лекарь поклонился, – разрешите приступить?

– Пожалуйста, – улыбнулся Эвьяр. – Только не оставляйте тело отца без присмотра. Увы, я слишком склонен к паранойе после обвинений. И хотелось бы знать, есть ли противоядие от этой гадости.

– Оно есть, вот только при дозировке, которая была использована, вы просто не успеете его принять. Точнее, оно не успеет подействовать.

Наследник только вздохнул. Все логично. Умелый лекарь мог бы спасти отца, если бы ему подлили несколько капель. Поэтому убийца решил не экономить. Подстраховался. Ничего, он все равно выяснит, кто за всем этим стоит. Надо только набраться терпения, ну и не показывать, что уже удалось выяснить многое. Все это мужчина тут же и озвучил лекарю. Тот на мгновение задумался, потом согласился, что некоторые вещи можно не спешить сообщать народу. Достаточно того, что император умер. А от мышьяка, крысиной отравы или чего-то более редкого – какая им разница.

Прощание с императором прошло без происшествий. Отчасти этому способствовали меры безопасности, предпринятые Эвьяром, отчасти тот факт, что фавориткам дали проститься с покойным до того, как начали пускать скорбящих и любопытствующих жителей города и ближайших окрестностей. После чего женщин под охраной вернули в их комнаты, а на территорию парка и часовни хлынул поток народа.

Помимо тела покойного императора некоторым зевакам повезло увидеть наследную чету. Принцесса прибыла в императорский дворец ближе к полудню. Бледная, с покрасневшими глазами она стояла возле гроба с телом, держа в руке большую благовонную свечу, и шептала молитвы. Только когда все, что требовалось, было прочитано, она поставила свечу на поставец, поклонилась изображению Созидательницы, и покинула храм через отдельный выход. Наследник еще немного постоял возле отца и последовал за женой.

– Если бы не понимал, что это нужно для дела, ни за что бы не стал изображать из себя горюющего сына, – пожаловался он Иллиссе, когда они оказались во дворце, и их не могли слышать посторонние.

– Нам сейчас надо быть как можно осторожнее, – заметила принцесса. – Если бы пришлось весь день простоять возле гроба на коленях, я бы так и поступила, хотя мне не за что любить твоего отца.

– Мне тоже, особенно, когда вскрылась правда об умерших жене и ребенке, – напомнил наследник.

– Ты не смирился, – девушка погладила его по руке, – но постарайся отпустить прошлое, оставить его там, где ему и место. На твою долю выпало немало испытаний, но впереди не только страдания. Рядом есть те, кому ты не безразличен.

– Я знаю, – он обнял жену, – но сейчас речь не об этом. Да, Камрус был моим отцом. Но, в отличие от многих детей, я почти не видел от него проявления чувств. А если они и были, то сначала это была досада от необходимости показываться со мной на людях, потом, когда я стал старше, терпимость, а в итоге недоверие, постоянные опасения, что я решу устранить его, чтобы получить власть. Мне кажется, что именно власть – то единственное, что он по-настоящему любил. Ну и вседозволенность. Все остальное: деньги, женщины, роскошь – приятное дополнение. И, разумеется, он думал, что все это нужно и мне.

– Возможно, – Иллисса прижалась к мужу, поглаживая его плечо. – Возможно, ты прав. Но кто знает твоего отца на самом деле. Каким он был, каким бы мог стать, что чувствовал, чем жил. Теперь уже не узнаешь, что сделало его таким. Оставшиеся свидетели давным-давно или устранены, или надежно спрятались.

– Да даже если кто-то и не покинул пределов столицы, он будет молчать, – согласился Эвьяр. – И уж точно никто не побежит рассказывать мне отцовские секреты.

Девушка хотела сказать еще что-то, но в соседнем помещении раздались шаги. Она едва успела отпрянуть в сторону, как раздался громкий стук в дверь, после чего один из стражей, несущих караул снаружи, прошел внутрь и объявил:

– Ваши высочества, прибыли лорд-министр военных дел и гонец.

– Пусть проходят, – наследник с трудом удержался, чтобы не поморщиться. Накануне он весь день общался с министрами, в надежде, что в день прощания с усопшим правителем и на следующий день, когда состоятся похороны, его никто не будет беспокоить. Надежды не оправдались.