Мирддин сказал, что она вернулась, и я в этом не сомневался. В самом деле, нетрудно было поверить, что безжалостная, вечно мстительная Моргана все же сохранила хотя бы часть своей силы, бежав на север. Находясь в безопасности в далекой твердыне своего темного владения, она без устали собирала из обломков остатки своего могущества. Даже если Моргана не так сильна, как раньше, она все равно сильнее любого другого смертного противника. Это сила, с которой приходится считаться, непримиримый враг, такой же хитрый и смертоносный, как любая змея, и более злой и ненасытный, чем сонм демонов.

Вот я и размышлял об этом. Но как бы я ни старался, я не мог придумать объяснения для истории Моргаузы. Кем она была? Какова ее роль в жестоких предательствах, обрушившихся на нас?

Наконец я решил, что ответы на эти вопросы, хотя бы на часть из них, могут быть у Мирддина, и отправился его искать. Поиски заняли довольно много времени, обнаружился Бард в старом святилище рядом с аббатством. Один из монахов видел, как он входил в храм на рассвете.

— Я не заметил, чтобы он выходил оттуда, господин, — сказал монах. — Возможно, он и сейчас там.

Да, он был там. Я нашел его распростертым ниц перед маленьким алтарем, в молитвенной позе священника.

— Лорд Эмрис? — тихо окликнул я, но он даже не шевельнулся. Я подумал, не умер ли он часом? Но Мирддин поднял голову.

— Галахад, — сказал он словно самому себе. Он хотел встать, но с первой попытки у него не получилось. Я помог ему подняться на ноги. — Как ты нашел меня?

— Другого места просто не оставалось, — ответил я. Он вопросительно приподнял бровь. Пришлось добавить: — Остальные места я уже обыскал. Осталось только это.

Он улыбнулся. Я увидел свет в его глазах, он снова ярко горел.

— Я молился, — просто ответил он.

— Весь день?

— Я не следил за временем, — он пожал плечами.

— Хорошо бы и Артур был с тобой. А то он скоро выгрызет себе сердце. — Я рассказал ему о нашем разговоре с королем ночью.

— Он и сейчас там? — спросил Мирддин, когда мы вышли наружу.

— Думаю, да. Он закрыл дверь и никого не хочет видеть.

Мирддин поднял голову. Солнце садилось, и холодные сумерки рождали туман, скрывая окончание унылого дня.

— Ты пойдешь к нему? Ты ему нужен, Мирддин.

— Пойду, — пообещал Мудрый Эмрис, спускаясь по тропинке к озеру. — Только не сразу.

— Лучше бы сейчас.

— Пусть еще немного погрызет себя, — сказал Мирддин. — Ему надо выпить эту чашу до дна, иначе он меня просто не услышит.

— И долго ты намерен ждать?

— Одному Богу известно. — Меня его ответ озадачил и отнюдь не успокоил, и он это заметил. — Ты искал меня только чтобы сказать о страданиях короля?

— Нет, — признался я, — хотя и этого достаточно. Меня заботит Моргауза.

— Вот как? — Он резко остановился и повернулся ко мне. — Ты что-нибудь вспомнил?

Вопрос застал меня врасплох.

— А что я должен был вспомнить? — растерянно спросил я.

Эмрис крякнул от досады и снова пошел вперед. Я плелся за ним.

— Я все думал, кем она может быть, — я для убедительности почесал в затылке. — Но она точно не Моргана.

— Почему ты так решил?

— Потому что Моргану я узнаю в любом обличье, — уверенно ответил я.

— Я тоже, — кивнул Мирддин.

— Кроме того, — продолжал я, — она являлась мне.

Мирддин резко остановился и я чуть не налетел на него.

— Тебе являлась Моргана? — Его взгляд был острым, как кинжал. — Когда?

— Недавно, — сказал я уже менее решительно.

— Почему ты сразу мне не сказал? — Мирддин схватил меня за руку.

— Она пришла во сне, — быстро ответил я. — По крайней мере, я подумал, что это только сон.

— Дурак! — воскликнул Мирддин. — Вы только послушайте его — сон! Надо было сразу мне сказать.

— Прости, Эмрис. Поверь, я не хотел ничего от тебя скрывать.

Мирддин пристально посмотрел на меня, потом отвел взгляд и отправился дальше; мы дошли уже почти до озера. Бард долго молчал, прежде чем заговорить.

— Моргауза — творение Морганы, ее дочь или подкидыш, точно пока не знаю. Но она хорошо служит своей хозяйке.

— Почему мы не подумали об этом раньше? — я, конечно, не сомневался в нем, но я и вправду не понимал.

— Это простенькое заклинание, — ответил он. Я ждал объяснений, но он просто сказал: — Мы видим то, что хотим видеть.

— А Лленллеуг?

— Если человек слаб или хочет быть околдованным, с ним нетрудно справиться.

Во мне все противилось мысли о том, что ирландец так легко дал околдовать себя. Я не мог думать о нем, как о предателе.

— Хорошо. А Гвенвифар? Королеву никак не назовешь податливой.

— Кто знает, что они ей сказали? — задумчиво ответил Мирддин. — Моргана — очень умелая ведьма. А обман — ее любимый способ.

— Значит, ты уверен, что в этом замешана Моргана?

— У меня были сомнения, но после того как нашлась брошь Пеллеаса, сомнений не осталось.

— Ты точно знаешь, что это его брошь?

— Как мне не знать? Это я подарил ему.

Мы вернулись в Тор. Дальше Мирддин пошел один. Я поднялся на стену, где бодрствовал прошлой ночью, думая о предательстве Лленллеуга и о том, почему все хотят обвинить его в том, что произошло. Ведь ясно же, что если в деле замешана Моргана, значит, ирландец невиновен, конечно, его околдовала Моргана, ничто другое не могло склонить его ко злу. Я все еще размышлял об этом, когда на рассвете Мирддин призвал драконов в королевские покои.

Я поспешил присоединиться к братьям, многие из которых, как и я, похоже, провели такую же бессонную ночь, стыдясь неудачи поисков. Мы молча шли по коридору к дверям в покои Артура. Там, в тускло освещенном проходе, ждал Мирддин с посохом; золотое навершие блестело в свете факелов.

Он решительно толкнул дверь и вошел. Подойдя к походному трону Пендрагона, он стукнул посохом о