27 июня окруженцам в районе к юго-западу от Витебска был предъявлен ультиматум, и уже в полдень 27 июня был поднят белый флаг, противник прекратил организованное сопротивление и капитулировал. В плен сдалось около 10 тыс. человек. Однако ликвидацию отдельных сопротивляющихся групп, прочесывание лесов части и соединения 39-й армии продолжали до 14 часов.

Советский пулеметный расчет на подступах к Витебску. «Крепость» Витебск, вопреки ожиданиям немецкого командования, была взята стремительной атакой

Остатки окруженных групп еще 26 и 27 июня выходили по радио на связь со штабом группы армий, но с 27 июня всякая радиосвязь с ними прекратилась. Немецкий историк Вернер Гаупт утверждает, что «прорваться к немецким позициям удалось только 200 солдатам 53-го армейского корпуса, из них 180 было ранено!»[266]. Однако, согласно данным ликвидационного штаба 206-й пехотной дивизии от 10 сентября 1944 г. из Витебска прорвалось 20 офицеров, 19 чиновников, 230 унтер-офицеров, 792 рядовых соединения[267]. В это число не входят отпускники и командированные, изначально оказавшиеся вне «котла». В некоторой степени повезло 246-й пехотной дивизии, часть ее тыловых подразделений успела ускользнуть по шоссе на Бешенковичи.

По итогам боев с окруженцами 25–27 июня 28-я гв. танковая бригада докладывала о 3570 убитых немецких солдатах и офицерах и 1422 – взятых в плен[268]. Цифры эти впечатляют, особенно если учесть, что сама бригада насчитывала всего около 1000 человек личного состава с тылами. Учитывая довольно точную и некруглую цифру, она была получена подсчетом убитых на поле боя. Бригада с запасом расплатилась как за зимние бои, так и за эпизоды лета 1941 г. При этом собственные потери бригады за все время с начала операции, т. е. с 23 по 27 июня, составили 4 Т-34 и 1 СУ-122 сгоревшими, 15 Т-34, 4 Т-70 и 2 СУ-122 подбитыми, 2 Т-34 подорвавшимися на минах, 53 человека убитыми, 123 ранеными и 9 пропавшими без вести[269].

Начало дороги к «маршу побежденных» в Москве. Колонна немецких пленных на шоссе Витебск – Смоленск, сфотографированная с самолета

Сражавшийся с пытавшимися прорваться окруженцами 2-й гв. мотоциклетный полк заявил об уничтожении 3 тыс. немецких солдат и офицеров и пленении 566 при своих 112 убитых и 193 раненых[270]. 735-й САП, также державший внутренний фронт окружения, претендовал на уничтожение 1900 немцев при своих 13 убитых и 11 раненых.

В штабе 3-го Белорусского фронта допрашивают пленных немецких генералов – командира 206-й пехотной дивизии генерала Хиттера и командира LIII армейского корпуса генерала Гольвитцера (в кепи). Слева за столом сидят член Военного совета фронта В. Е. Макаров, представитель Ставки А. М. Василевский, командующий фронтом И. Д. Черняховский

В ходе боев за Витебск были полностью уничтожены пять немецких дивизий (4-я и 6-я авиаполевые, 206, 246 и 197-я пехотные). В плен попало около 10 тыс. человек из состава окруженной под Витебском группировки. В числе пленных оказались командир LIII корпуса генерал пехоты Гольвитцер, начальник штаба корпуса полковник Шмидт, командир 206-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Хиттер, командир 246-й пехотной дивизии генерал-майор Миллер-Бюлов, командир 197-й пехотной дивизии Прой и ряд других старших офицеров.

Советскими трофеями стали 491 орудие и миномет, 1100 пулеметов, 2439 автомашин и мотоциклов, 17 паровозов, 328 вагонов, около 2000 лошадей и много другого военного имущества. После разгрома LIII корпуса под Витебском, согласно первоначальному плану, 39-я армия была выведена во второй эшелон 1-го Прибалтийского фронта.

Что касается причин коллапса немецкого фронта под Витебском, то еще в советском исследовании 1945 г. было справедливо замечено следующее:

«Витебская группировка противника еще задолго до наступления наших войск находилась в охватываемом положении. В этих условиях удерживать витебский плацдарм можно было только при сильной обороне на флангах и наличии крупных оперативных резервов»[271].

Освобожденный Витебск, вид с самолета (ЦАМО)

Охват города Витебск по итогам зимней кампании приобрел угрожающий характер, и наиболее разумным решением было если не создание резервов, то отход на линию «Тигр». Однако с появлением идеи фюрера с «крепостями» такой вариант практически исключался. Хотя при более гибком подходе и оставлении в Витебске тех, кто не успевает прорваться, могли возникнуть некоторые проблемы с его использованием как транспортного узла. Препятствием, впрочем, являлись размеры «крепости», требовавшие большого гарнизона.

Так же как и на других направлениях, в полосе наступления 5-й армии была проведена разведка боем. В 16.00 22 июня стрелковые батальоны, перейдя в наступление на фронте в 14 км, углубились в оборону противника до 2,5 км. Таким образом, наступающим батальонам удалось преодолеть не только первую траншею со всеми заграждениями и препятствиями (как это ставилось в задаче на разведку), но захватить вторую и частично третью траншеи. Западнее и южнее Высочаны против наших батальонов, вклинившихся в оборону, противник ввел свои резервы. Причиной такого успеха стали эффективные действия артиллерии. В поддержке разведывательных действий пехоты 22 июня приняла участие армейская артиллерийская группа контрбатарейной борьбы. Она в этот день подавила до 20 батарей противника.

В результате успешных действий разведгруппы 5-й армии в течение 22 июня заняли на богушевском направлении траншеи первой линии обороны противника, а в ряде пунктов продвинулись на 3–4 км от линии первоначального соприкосновения сторон. Это заставило откорректировать план использования авиации 1-й воздушной армии. Задачи авиации переносились в глубину расположения системы обороны противника.