Тем временем соседний 29-й танковый корпус 5-й гв. танковой армии, овладев городком Обольцы, встретил к западу от него непроходимый лесисто-болотистый участок местности с несколько неожиданным препятствием: дороги перед этим участком были забиты брошенной немецкой техникой – автомашинами, тягачами, артиллерией и даже, как указывается в советских документах, танками. Наступление корпуса на Обчугу севернее шоссе Москва – Минск застопорилось. Командир корпуса бросил 32-ю танковую бригаду на Обчугу в обход через Сенно, а 25-ю танковую бригаду – через Толочин.

При этом не следует думать, что 29-й танковый корпус бездействовал. Он сам был активным производителем сгоревших и брошенных немецких автомашин. В течение 26 июня корпусом были разгромлены две колонны противника. Одна в районе Алексиничи, где было уничтожено до 2000 солдат и офицеров противника, брошено и сожжено до 1500 автомашин и 80 орудий, в том числе 15 105-мм орудий с тягачами. Вторая была сокрушена в районе Обольцев, здесь было уничтожено до 1000 солдат и офицеров противника, брошено и сожжено большое количество разнообразной техники противника.

На следующий день наступление и разгром немецких тылов были продолжены. Танкисты армии Ротмистрова захватили около 150 автомашин, склад горючего с 230 тоннами бензина первого сорта. Однако вскоре бригадам армии Ротмистрова было оказано уже куда более серьезное сопротивление, чем в день ввода в прорыв. Наступавший севернее шоссе 29-й танковый корпус к 19.00 27 июня передовым отрядом занял Осиновку, а на рубеже Ляды, Островно встретил сильное огневое сопротивление противника. 3-й гв. танковый корпус по шоссе продвинулся до города Бобр, которым овладел к 15.00. С выходом передовых частей на западную окраину Бобра встретил сильное огневое сопротивление артиллерии, танков и пехоты противника и дальнейшего продвижения не имел.(283 «Тигр» 505-го батальона тяжелых танков на марше в районе Борисова)

Неожиданно возникшее сопротивление было оказано прибывающими резервами. Первым из них стал ветеран зимних боев – 505-й батальон тяжелых танков, – весной отправленный на Украину. 24 июня он был погружен в эшелоны и под ударами авиации перевезен в полосу ГА «Центр». Выгрузка произошла как раз в городе Бобр, и первые позиции «тигры» заняли у Осиновки.

Еще одним резервным соединением, с передовыми частями которого встретились танкисты Ротмистрова, стала 5-я танковая дивизия, находившаяся к началу «Багратиона» у Моделя в составе группы армий «Северная Украина». Приказ о ее переброске в полосу ГА «Центр» последовал в 1.00 25 июня 1944 г. Первоначально планировалось ее использовать в районе Бобруйска. Погрузка в эшелоны происходила в Хелме и Влодаве. Далее эшелоны дивизии отправились по маршруту Влодава – Брест – Барановичи – Слуцк – Бобруйск. Уже в дороге маршрут поменялся на Минск – Борисов – Крупки. Из-за многочисленных подрывов и ударов с воздуха движение сопровождается множеством задержек. Первые эшелоны прибывали в Борисов с полудня 27 июня. Первым прибывает 89-й саперный батальон дивизии, и именно он первым вступает в бой и прикрывает прибытие остальных частей дивизии.

Надо сказать, что на тот момент 5-я танковую дивизию трудно было назвать заурядной. В последний момент перед погрузкой в эшелоны, 24 июня 1944 г., она получила 20 танков Pz.IV, которые довели численность ее танкового полка до 78 Pz.IV и 79 Pz.V «Пантера»[281]. Это сделало 5-ю танковую дивизию одной из двух полностью укомплектованных танковых дивизий на Восточном фронте! На Западе с ними могла сравниться только 2-я танковая дивизия в Кале. Помимо «четверок» и «пантер» за считаные дни до «Багратиона» 5-я танковая дивизия получила 21 истребитель танков Jg.Pz.IV, весьма опасную для советских танков машину. Укомплектованность соединения по другим показателям также находилась на высоком уровне. Численность личного состава на 1 июня 1944 г. была около 14 тыс. человек, как некомплект в донесении было заявлено всего 501 человек. Помимо танков соединение располагало 250 бронемашин и бронетранспортеров, подвижность исчислялась в 80 %.

Вслед за саперами вторым эшелоном прибывает 5-й разведбатальон 5-й танковой дивизии. Штаб дивизии прибыл в Борисов своим ходом, получив указания в штабе ГА «Центр».

На следующий день после первых боев с танками П. А. Ротмистрова прибыло еще несколько подразделений 5-й танковой дивизии. Ввиду того что атаки с воздуха делают невозможной выгрузку в Борисове, 28 июня эшелоны выгружаются в Минске. Последним в Борисов прибыл I батальон 31-го танкового полка, который вынужден вступить в бой прямо в момент выгрузки из-за прорыва советских танков.

Подбитый на дороге Могилев – Минск танк Pz.IV, предположительно из состава 5-й танковой дивизии вермахта

П. А. Ротмистров поставил на 28 июня своим подчиненным задачу «продолжать наступление в направлении Борисов, форсировать р. Березина на участке свх. Веселово, р. Мужанка и к исходу дня овладеть районом: Ляховка, Бродня, Жодино, Гливни [очевидно, имеется в виду Гливин. – А.И.], Ново-Борисов». Если нанести эту задачу на карту, то выглядит она как образование плацдарма на западном берегу р. Березины в районе Борисова.

Однако до Борисова было еще, мягко говоря, не близко. Севернее автострады 29-й танковый корпус вел бой за городок Игрушки (на советской карте 1939 г. Грушки). Двумя бригадами, охватом города с севера, корпус занял Игрушки. Именно здесь были захвачены пленные, сообщившие весьма неприятные известия – подход из района Борисова 5-й танковой дивизии. Как указывалось в отчете 5-й гв. танковой армии, пленные сообщили о новом соединении противника следующее:

«Дивизия в своем составе имеет 120 легких танков, 9 тяжелых танков, 120 бронетранспортеров и бронемашин и до 4000 мотопехоты»[282].

Пленные, по советским данным, были из разведбатальона 5-й танковой дивизии. Любопытно отметить, что в истории 5-й гв. танковой армии, изданной в советское время, это донесение было бездумно откорректировано: «В своем составе дивизия имела 120 средних и 9 тяжелых танков, 120 бронетранспортеров и 4000 солдат и офицеров»[283]. Отсутствие полноценного обмена информацией с западными историками исключило получение реальной численности 5-й танковой дивизии с ее вполне реальными «пантерами» и заставляло повторять сырые данные разведки. Низведенная же до «4000 солдат и офицеров» строевая численность реально 14-тысячной дивизии граничит с идиотизмом.

Соседний 3-й гв. танковый корпус армии П. А. Ротмистрова продвигался вдоль Минской автострады. Однако пробиться за день до Борисова ему не удалось. Достижением дня стал захват населенных пунктов Крупки и Шейки на автостраде и поблизости от нее. Если не знать обстановки с немецкой стороны, то может показаться, что корпус бессмысленно топтался на шоссе. Однако корпусу генерала И. А. Вовченко в тот момент противостоял полнокровный 505-й тяжелый танковый батальон «тигров» – к тому моменту он полностью выгрузился и в полном составе вступил в бой. Одна только 1-я рота 505-го батальона заявила об уничтожении 28 июня 17 советских танков. Немецкие тяжелые танки плотно седлали шоссе. Так его 3-я рота (6 «тигров») занимала позиции к северу от шоссе в районе деревни Слобода. На самом шоссе «тигры» отражали массированную атаку 60–70 танков у Крупков. Весь день 28 июня 505-й батальон вел сдерживающие действия, отходя в район Лошницы. Общая заявка 505-го батальона за день составила 34 советских танка. Здесь нельзя не вспомнить опыт зимних боев под Витебском, когда «тигры» были ответственны, по крайней мере по немецким данным, за половину выведенной из строя в бою советской бронетехники.