Член упирается мягкие губки и скользит по ним, заставляя меня слепнуть. Чувствую ее горячую, мягкую. Самочку мою. Самую вкусную! Крышу рвет от этих ощущений. И я врезаюсь в нее снизу, ловя губами сдавленные вскрики.

И ее руки, как когда-то давно опять лупят меня там, где могут дотянуться. И мне опять похрен…

А потому что – моя!

И я прячу лицо на этой прекрасной нежной шее и замираю. Плечи, бедра… все дрожит от ощущений и напряжения. Теряю ощущение реальности. И только знаю, что это она и всё правильно.

– Сонечка… – хриплю я, теряя себя. – Соня…

И ее пальчики, впившиеся в мои плечи, вдруг становятся ласковыми, смещаясь в мои волосы, а тело расслабляется.

– Да!!

И я трахаю ее, не отводя своих глаз от её. Жестко, медленно, тормозя на каждом рывке и оскаливаясь от накатывающего кайфа. Наслаждаюсь каждым ее вскриком, стоном, шипением и тем, как она закрывает всё-таки свои васильковые, ясные, остекленевшие от удовольствия глазищи.

И захлопывая свои, я ускоряюсь и расслабляюсь. И когда мы кончаем, я чувствую это всей кожей, внутри и снаружи. И очень долго не могу прийти в себя и вернуться в реальность. Не хочу! Там нужно что-то решать, а я отвык от болезненных решений. Я давно открылся и теперь уязвим как никогда. И то, что происходит… Не хочу!!!

Пытаясь отдышаться, вдыхаю глубже теплый запах ее возбуждения. Он успокаивает мои нервы.

Хочет меня… Моя феечка хочет меня также, как и раньше.

Мы сползаем с ней по двери вниз, я усаживаю ее верхом на себя, прижимая ближе. Возбуждение спадает, и мое опьянение возвращается. Но в нем нет больше агрессии.

Рассматриваю.

Заплаканная… Трогательная… Опухшие губки…

– Ммм… – веду пальцем по ним. – Прости… Хорошая моя… Родная моя… – шепчу, закрывая глаза. – Прости…

– Ну почему ты у меня такой, Волков?… – вздыхает она, ложась щекой мне на плечо. – Почему?…

Сжимаю за талию.

– Ну, что не так, Сонь?..

– Всё «так»… – мягкие губки гладят моё плечо. – Ну, что ты?…

– Скажи мне… Скажи… Сонечка…

– Ты знаешь… – чувствую кожей, как ее губы растягиваются в улыбке.

– Говори!

– Я люблю тебя, Волк…

* * *

Мы с Китом на раскладных шезлонгах. С безалкогольным пивом – оба сегодня за рулем.

Катюшка бегает по траве за хохочущей, уворачивающейся от нее Лизой.

– Поймал! – хватает ее за талию Тимка и они заваливают ее вдвоем на землю.

Под писк Лизы сверху на них налетает еще и Бакс! Растопчет.

– Бакс! Ко мне!

Высунув язык довольно несется в мою сторону.

– Как он? – тискаю наглую морду.

– Нормально. Погрустил в пороге несколько часов, но пара котлет привели его в норму.

– Какие котлеты?! Я же корм привез. Не порть мне собаку.

– Да, ладно тебе…

Софья спит в приоткрытой машине, опустив на колени книгу.

– Во сколько у вас самолет?

– В одиннадцать.

Это до сих пор сюрприз для Софьи, и она не в курсе. «Киты» поддерживают этот «тайный заговор».

– Может так случиться, Кит, что мы не полетим. Тогда, я приеду за детьми завтра вечером.

– Почему?

– Да, так…

– Ой, Волк, не темни. Мне уже Лиза прокололась, что ты загнался.

– Я не загнался.

– Серьезно? – недоверчиво улыбается он.

– Ну… – кручу я рукой в воздухе. – Есть кое-какие проблемы.

– Кому-то поулыбалась? – фыркает Кит.

– Да, нет. Возник один персонаж на её горизонте. Из прошлого. И мне не нравиться как он себя ведет.

– Сломай ему нос, – ухмыляясь он делает глоток из бутылки.

– Уже… – ухмыляюсь я, тоже делая глоток.

– Реально?

– Конечно.

– Ну и всё!

– И как она себя ведет, я тоже не в восторге.

– Уверен, Соня не допустит, чтобы он перешел границы. Не парься.

– Вот сегодня и посмотрим, Кит.

Целую Катюшку, отдавая ее Лизе. Пожимаю руку Тимке.

– Давай, за старшего… – подмигиваю ему я. – Но Лизу слушаться.

Стараюсь не хлопать громко дверью, и не разбудить Софью.

Мы едем домой.

– А где дети? – просыпается, когда я паркуюсь на стоянке.

– У «Китов».

– Зачем?.. А который час? – хмурится, доставая телефон.

– Еще успеваешь, семь…

Её щёки горят алым, но в глаза мне смотрит уверенно и спокойно. Только тревожно вздрагивают ноздри.

– Зак, мне нужно уехать ненадолго.

– Говори адрес, я тебя довезу.

– Я бы предпочла такси.

– Мало ли чего бы ты предпочла!

– Не разговаривай так со мной, Захар.

– Как заслуживаешь, так и разговариваю.

– И чем я заслужила твой грубый тон?

– Почему ты мне не сказала?! – взрывает меня.

– Вот поэтому.

– Конкретнее формулируй!

– Потому что, Захар, в таких ситуациях ты ведешь себя как эгоист и самодур. И никогда бы не поддержал меня!! – гордо вскидывает подбородок. – А это для меня, итак, тяжелое испытание, чтобы воевать еще и на два фронта! Ты представляешь, как это тяжело – вернуться после четырехлетнего перерыва?! И я хотела выиграть эту войну хотя бы на одном фронте, сначала, перед тем как… Потому что если я ее проиграю, то и говорить не о чем.

– Я – самодур?!

– Или ты не против, чтобы я вернулась к танцам? – зло прищуривается.

– Я – против! ПРОТИВ! Конечно же, я как любой адекватный мужчина против того, чтобы мою женщину лапали какие-то олени в лосинах! Что вместо семьи твое время и внимание будет подарено каким-то мужикам! И ты должна была обсудить со мной…

– Не мужикам. А моему призванию. Да и много ты со мной обсуждаешь, принимая решения?

– Я – мужчина!! Я забочусь о своей семье! Ты – женщина…

– А, да! Еще – непробиваемый шовинист. Ведь, заботишься только ты, а я так – стою в сторонке в красивой позе.

– Что за предъявы, Фея?! Тебе плохо со мной?.. Разве я не ценю твоей заботы??

– Мне с тобой хорошо. Ты замечательный, внимательный муж. Но я не только член твоей семьи, у меня есть свои мечты, желания, Зак, которые вне семьи, понимаешь?…

– И о чем мечтаем? Покорить Оленя и Амстердам?