– Хорошо. Я согласен. Ставь подпись.

– Вначале вы.

Вольт-де-Ампер молча расписался.

Иван взял свиток, поставил свою подпись и отдал свиток.

– Это все?

– Все! Не знал, что это будет так просто…

Казалось, что лорд Вольт-де-Ампер слегка разочарован. Было похоже, что он готовился к долгим переговорам, спорам, торгам, убеждениям… А все оказалось очень буднично.

Лорд Вольт-де-Ампер пробежал глазами текст:

– Женщины… власть… деньги… пиво… Иван… Что??? Что значит – Иван? Какой еще, на хрен, Иван?

– Как это – какой? Это моя подпись! Я Иван!

– Ты Иван??? Ты хочешь сказать, что ты тот самый придурок из другого мира, возомнивший себя героем, собравший отряд таких же полоумных и отправившийся к Подземелью Живых Скелетов?

– Да! – Иван был сбит с толку.

– Что же ты сразу не сказал? Как я мог перепутать! Опять сбой в заклинании! Только время зря потерял! Почему ты не назвался сразу? Мне был нужен Листан Пеньхауз! Он, только он, представляет угрозу для меня! Мне нужен был он! Он, а не ты!

– Но ведь я… тоже… ищу… Амулет… – растерянно произнес Иван.

– Да мне по фигу, что ты ищешь! Ты не интересуешь меня ни капли! Ты микроб на фоне Вселенной!

– Но ведь договор уже подписан!

– А вот хрен тебе!

Свиток вспыхнул, объялся пламенем и рассыпался пеплом.

– Вот тебе вечная жизнь, вот тебе молодость и здоровье, вот тебе власть и богатство, а вот тебе женщины, женщины и еще раз женщины!

При каждом слове лорд Вольт-де-Ампер делал характерный жест двумя руками, при котором пальцы одной руки, кроме среднего, были сжаты в кулак.

– Хоть обыщись этого Амулета, придурок! Все равно ничего у тебя не получится! Как я мог ошибиться…

Фигура Вольт-де-Ампера окуталась туманом, и спустя мгновение он исчез.

На следующее утро Иван был мрачен и хмур. Не реагировал даже на стандартные подколы сладкой парочки. Погруженный в себя, он сидел на спине Коня, не замечая ничего вокруг. Спутники, заметив его состояние, поначалу подшучивали над ним, но, увидев, что это не вызывает эффекта, перестали.

Иван словно выпал из реальности. Не замечал происходящего вокруг. Он совершенно не запомнил дневного перехода через лес, часовой остановки на обед – и даже встречи с зомби.

Зомби был самым что ни на есть обычным – Иван много повидал таких в фильмах ужасов. Поэтому вид живого мертвеца не поразил его, не вывел из ступора.

Встреченный зомби оказался мирно настроен и поведал путникам свою историю.

Иван, погруженный в свои невеселые думы, пропустил рассказ мимо ушей, остальные же слушали очень внимательно.

Когда-то в этой местности находились две небольшие деревни. В них жили люди – обычные люди. Немного отличались от жителей Нашего Королевства – цветом кожи и разрезом глаз. Впрочем, они и не знали, что кроме них есть кто-то другой… Существовали эти деревни много лет, но однажды их правители поссорились и объявили друг другу войну. Силы были равны, вооружение – тоже, и обе армии истребили друг друга. Тогда обычные жители взялись за оружие и тоже погибли. Войну продолжили два мага-некроманта, работавшие при своих правителях. Они оживили погибших и снова столкнули их между собой. Но что-то пошло не так. Возможно – это предположил Конь, – сказалось присутствие в этих местах остатков магии древних народов, уничтоживших друг друга и превративших часть джунглей в пустыню. Как бы то ни было, а зомби получились не обычными безмозглыми мертвяками с жаждой крови, а вполне разумными существами. Они нашли общий язык и сумели договориться. Одна армия зомби пошла на деревню врага и уничтожила его правителя вместе с некромантом. Другая соответственно пришла в другую деревню и совершила то же самое. С тех пор зомби живут в этих деревнях – и живут мирно, без войн.

Естественно, путники напросились в гости, и им не отказали.

Зомби привел их в свою деревню, познакомил со старостой. Их поселили на постоялом дворе. Конь решил заночевать в конюшне, остальные – в комнатах для гостей. Единственное, чего не сделали радушные хозяева-зомби, это не накормили и не напоили гостей. По той простой причине, что еды у них не было. Зомби пища не нужна.

Иван смутно помнил все это – поглощенный собственными мыслями, он пропускал все происходящее мимо сознания.

Очнулся он только в конюшне, куда принес по просьбе Лили ведро воды для Коня.

– Какой-то ты сегодня… не такой, – произнес Конь.

Иван хотел промолчать, но не получилось. Ему хотелось выговориться, слишком много накопилось в его душе за последнее время. Поэтому он неожиданно для себя ответил:

– Сегодня мне приснился странный сон… Будто бы на ту поляну, где мы ночевали, пришел Тот, Чье Имя Можно Произносить, Но Лучше Не Надо.

– Это нехорошо. Такие сны не к добру. Он пришел к тебе?

– Да.

– И что сказал? Кстати, как ты понял, что это он?

– Он сам представился.

– Да? И как же? – с иронией поинтересовался Конь.

– Он назвал свое имя. Вольт-де-Ампер.

Конь подавился, долго прокашливался, потом просипел:

– Как? Повтори!

– Лорд Вольт-де-Ампер.

Конь наконец-то прокашлялся и заговорил нормально:

– Это одно из его настоящих имен! Между прочим, его мало кто знает. В основном употребляется парочка других. Это имя упоминается очень, очень редко! Я его узнал только от своих учителей! И ты говоришь, услышал это имя во сне?

– Да.

– Значит, это действительно был он! Он пришел в твой сон! И чего он хотел?

– Предлагал взятку. Как бы тебе объяснить… В общем, он хотел, чтобы я прекратил поиски Амулета Мощи. За это обещал стандартный набор: богатство, власть, вечную жизнь, молодость и здоровье… В общем много чего обещал. Но я… э-э-э… отказался.

– Почему?

– Ну… как почему? – растерялся Иван. – Потому что хочу спасти мир!

– Либо ты дурак, либо врешь. Но, зная тебя, я склонен предполагать, что и то и другое. Попробую высказать свое предположение: ты согласился, но он сам почему-то передумал. Так?

– Э-э-э… да, – сознался Иван.

– Почему он передумал?

– Оказалось, что ему нужен был милорд Листан Пеньхауз. Он ошибся, не в тот сон попал.

– Бывает… Пеньхауз, Амулет Мощи, – задумчиво пробормотал Конь. – Говоришь, хотел откупиться? Значит, боится он милорда. А еще больше – Амулета Мощи. Значит, этот артефакт действительно очень опасен для него… Но я не понял, чего ты грустный-то такой?