мне позволено показывать зубы. — Не сейчас, а вообще? Какую роль вы отводите для Разрушителя?

Мстиславские переглянулись между собой, словно решая, нужно ли раскрывать передо мною карты или продолжить водить за нос. Благоразумие взяло верх, как мне кажется. За моей спиной все же маячила фигура отца, хоть и живущего за несколько тысяч километров от столицы. Здесь у нас не было хоть сколько-то значимых сил, и тем не менее, император вынужден считаться с Мамоновыми, а значит, и со мной.

— А хочешь ли ты знать правду, Андрей? — заговорил, как ни странно, цесаревич. — Не лучше ли оставаться в неведении и периодически получать от нас шикарные подарки?

— Не всегда это хорошо — быть в неведении, — я напрягся. Кажется, вопрос с усадьбой Ушатых решен. Отец оказался прав. Проси столько, сколько влезет в рот. А эта просьба оказалась столь мелочной для Мстиславских, что они готовы выполнить ее незамедлительно. Хоть сейчас получай ключи от входной двери. — Нет, я согласен, когда дело ограничивается одной-двумя акциями, но когда тебя постоянно используют втемную… Когда пропадает азарт, начинаются вопросы. А я не ваш Слуга, Ваше Высочество.

— В первую очередь ты верноподданный Российской империи, — надавил наследник, но я легко отбросил ментальную волну подчинения. Разве что звякнуло в ушах. — И выполняешь приказы императора не в пользу клана Мстиславских. Твой отец, Андрей, прекрасно видит грань между личным и государственным. Поэтому мы легко находим общий язык в отношении тебя.

— А уничтожение Источника Ушатых — это государственный заказ или все же личный?

— Ушатые — предатели. Твое похищение, к слову, готовилось и членами этого Рода, как и Шуйскими. Можешь ознакомиться с допросными листами, где черным по белому написано, кто причастен к твоим злосчастным приключениям. Вся система безопасности работала на твое освобождение. Так личное это или государственное?

Кажется, Мстиславские развлекались этой беседой, но вопросы задавали серьезные. Это не с Долгоруковым на дуэли защищать свою точку зрения. Передо мной сидели двое матерых мужчин, чья власть держит в кулаке огромную империю без серьезных потрясений.

— Ну, если ты так хочешь… Всю правду тебе никто никогда не скажет, — цесаревич опять поглядел на отца, дождался едва заметного кивка, и продолжил: — Тебе ведь известно, какие ставки мы поднимали в переговорах с твоим отцом? Мстиславские предлагали Мамоновым альянс, а в качестве общей гарантии ты должен был в будущем жениться на Великой княжне Лидии. Поверь, такого предложения мы никому из княжеских кланов никогда не делали. Да, женщины из нашего Рода порой уходили в те семьи, которых необходимо было приблизить к себе, но по значимости они мало чего стоят. Георгий Яковлевич отказался от альянса ради возвращения тебя в семью, и заодно отдал нам часть морской транспортной логистики в порту Охотска. Согласись, решение неоднозначное, но мы убедились, насколько велико было желание твоего отца вернуть тебя Роду Мамоновых. Что ж, мы только выгадали от этого договора. Но последние события заставили нас очень серьезно посмотреть на политическую ситуацию в стране. Как думаешь, идея альянса между нашими кланами еще востребована?

— Я такие вопросы не решаю, — суматошно бросил я, желая поскорее уехать домой. Что-то не по себе стало. Сейчас скажу какую-нибудь глупость и подставлю свой клан. От Мстиславских много чего стоит ожидать. От коварных комбинаций до излишней щедрости.

— Хорошо, мы и не настаиваем, — согласился цесаревич. — Тогда два вопроса. Нужно, чтобы ты сыграл роль влюбленного в Лидию молодого человека, дискредитировав при этом Пьетро Мочениго.

— Разве это вопрос?

— Да, просто он поставлен в форме устного повеления императора. Я пойму твой отказ, но как воспримет его Лидия? Она, кстати, желает выступать в соревнованиях только с тобой. Иных кандидатов не приемлет.

Меня ловили на жирного живца, играя на струнах юношеской влюбленности и романтических порывов, но забыли, какая среда формировала Викентия Волховского. А того-то просто так на кривой кобыле не объедешь. Если только сам этого не захочет.

— Я уже дал обещание Великой княжне, — увернулся я от прямого ответа. — Нехорошо будет отказываться. Да и самому интересно. А второй вопрос?

— Хотелось бы услышать лично от тебя, как ты смотришь на свое обучение в «Арбалете»?

— В качестве свободного посещения — вполне приемлемо, — киваю в ответ.

— Думаю, воевода Иртеньев этот вопрос решит без проблем, — расслабился император.

— Ваше Величество, а вы так и не ответили на мой вопрос, — я ехидно улыбнулся. — Какую роль вы отводите Разрушителю?

— В качестве козырного туза в рукаве или джокера, — не стал юлить Иван Андреевич. — Как сам посчитаешь нужным. Острый стилет в рукаве, если поромантичнее.

— Хм, о чем-то подобном я и думал, — глубокомысленно произнес я, закатив глаза, делая вид, что не замечаю улыбок взрослых мужчин. В любом случае мне тягаться с ними тяжело. За их спинами опыт прожитой жизни и власть. А ласковый телята двух маток сосет. Вот и будем придерживаться этой народной мудрости.

— Отлично, — император поднялся на ноги, давая сигнал и мне, что пора честь знать. — Не ожидал такого конструктивного разговора. Опасался, что ты начнешь кипеть и кидаться обвинениями. Вместо этого вижу весьма сообразительного юношу. Всего доброго, Андрей Георгиевич. Твое желание стать владельцем усадьбы Ушатых я обдумаю на досуге, но с ответом долго тянуть не буду. Тебя известят.

— До свидания, Ваше Величество, Ваше Высочество, — выяснив все, что хотел, я уже спокойнее воспринимал ситуацию. И думаю, информацию по нападавшему мне тоже подкинут в ближайшее время. Неплохо поговорили!

Когда княжич Мамонов покинул дом, Мстиславские рассмеялись, глядя друг на друга.

— Каков наглец и проныра! — восхищенно произнес император, отодвигая в сторону тяжелое полотно шторы, чтобы посмотреть на отъезжающие машины. — Как увиливал от прямых ответов, чтобы оставить себе маленькую лазейку!

— У мальчишка такая школа жизни, что любой рафинированный аристократ его лет давно бы спрятался под крылышком своих влиятельных родителей и жаловался на судьбу… — цесаревич задумчиво обмерил гостиную шагами, — А этот, наоборот, со всей пылкостью отмахивается от присутствия родовичей, только бы не мешали ему жить так, как он сам запланировал.

— Георгий его все-таки поддерживает, — напомнил отец.

— И тем не менее, почему-то не показывает свою твердость, чтобы вернуть парня домой.

— Он хочет через сына влиять на наши решения, — пожал плечами старший Мстиславский. — Я его давно разгадал. Даже забавно становится, как мы передвигаем фигуры на шахматной доске, но не решаемся нанести удар, который опрокинет одного из нас.

— А зачем такие сложности? Мы ведь решили создать альянс. Осталось только определить наши предпочтения и гарантии.

— Гарантии появятся тогда, когда мы «прочитаем» Разрушителя до конца, — твердо произнес император. — А ты постарайся, чтобы это произошло как можно