Опасаясь погони братьев, я забываю оглядываться по сторонам, и чёрно-рыжая тварь с лёгкостью бросается на меня, сбивая с ног. Стон срывается с губ, когда я качусь по земле, собирая грязь и листья, не успеваю остановиться и ударяюсь головой о ствол.

Лиса, что сбила меня с ног, не нападает, отскакивает в сторону и караулит, чтобы я не дёргалась. Рычит, скаля зубы. Я бросаю взгляд на Исая и Владимира, те хоть и видят, что происходит, но с места не двигаются.

Я нервно сглатываю, мозг находит всему этому объяснение, и оно пугает меня до чёртиков, добавляя рукам дрожи. Я шарю вокруг в поисках палки, следя, как всё больше ноябрьских тварей выходит из-за деревьев. Ждали своей минуты. Они обступают нас с восточной, западной и южной сторон. С севера пока свободно. Все янтарные глаза устремлены только на меня. Хищники проходят мимо князей Истрога, даже не поворачивая голов в их сторону.

Это даёт мне все необходимые подсказки. Остался лишь один вопрос.

Кто из них кто?

Исай лениво цокает языком, когда лиса, что сбила меня с ног, лязгает зубами в опасной близости от моего сапога. После этого звука животное пристыженно прижимает уши к голове, прячет зубы и отходит на пару шагов. Я раздражённо смотрю в глаза молодого князя, он обнажает белоснежные зубы в хищной улыбке, понимая, что я его узнала.

– Значит, Ноябрь…

– Приятно познакомиться, невеста, – Исай отвешивает мне насмешливый поклон.

– Я тебе не невеста, – огрызаюсь я.

– Не тебе решать, княжна. Так уж нам выпало, – расслабленно пожимает тот плечами.

– Выпало, но не означает, что так и должно быть, – хмыкает Владимир.

– А ты тогда кто? Сентябрь или Октябрь? – парирую я.

– Октябрь, княжна, – с мягкой улыбкой кивает он.

И теперь мне действительно становится всё ясно. С первой встречи Владимир был словно первые тёплые деньки октября с пожарами на кронах и листопадом. Исай хоть и тоже осень, но холодный, как ноябрьский ветер, и взгляд его колючий, как голые ветки клёна.

– Зачем вы это сделали? Зачем пришли свататься к моим сёстрам?

– Разве вы, смертные, не любите подобные игры? Праздники, сватовство, венки? – почти с искренним удивлением спрашивает Исай, а у меня будто пелена с глаз сходит, и с каждой секундой я вижу в нём всё меньше человеческого.

Для осенних братьев надежды и симпатии моих сестёр не более чем игра. Короткий момент в их бессмертной жизни, когда они решили примерить маски смертных и притвориться кем-то другим.

– Мы пришли не к ним, а чтобы взглянуть на тебя, как ты изменилась. Мы чувствовали, что приближается твоё восемнадцатилетие. Хотя твоё яшмовое кольцо временами сбивало с толку. Поэтому мы и понять не могли, куда же ты делась, пока не услышали разговор твоих сестёр и пока не явился твой друг. Мы решили проследить, что он будет делать, узнав о твоей пропаже, – разъясняет всё Владимир.

Сжимаю пальцами палку, что нащупала, пока они говорили, и со всей силы бью ближайшую лису. Вкладываю всю силу в удар, поэтому хищник сразу распадается на осенние жухлые листья. Я не медлю, вскакиваю на ноги и бегу к снегу, подгоняемая весёлым смехом Ноября.

– Ты пойдёшь с нами, Яра! – кричит мне Владимир. – Такова твоя судьба!

– Нет, не пойду! – зло отвечаю я, а одна из лисиц опрокидывает меня на землю, зубами впиваясь в сарафан.

Хищник отрывает кусок ткани, я пинаю её ногой прямо в морду, кричу, когда другая рыжая тварь пользуется случаем и впивается мне в плечо. Не так сильно, как раньше. Она едва прокусывает одежду и кожу. Крови мало, но мне всё равно больно, поэтому я кричу и луплю животное палкой, пока оно не отпускает.

Хищников становится всё больше, а мои движения уже не так стремительны. Исай не собирается меня убивать, иначе лисы уже могли впиться мне в горло, но Ноябрь явно намерен меня измотать, чтобы я не могла сопротивляться, когда он решит тащить меня дальше.

Закрываю голову руками, желая защититься от следующей твари, как вдруг её протыкает меч. Второй хищник разлетается листьями, после того как Илья опускает на неё длинную палку. Друг держит меч в правой руке, а левой орудует палкой на манер второго клинка. Я поднимаюсь на ноги и помогаю ему как могу.

Осенние братья, недовольные поворотом событий, подходят ближе, а хищники немного отступают, подчиняясь очередному приказу Ноября.

– Они что-то сделали тебе, Яра? – серьёзно спрашивает Илья, откидывая палку и прижимая меня к себе.

Я утыкаюсь лицом ему в грудь. Рядом со спокойным Ильёй заметно, что меня всю трясёт. Горло сдавило от страха, и я могу только мотать головой. Друг тихо ругается сквозь зубы, нащупав прокушенную одежду на плече. Он отстраняет меня, чтобы беглым взглядом осмотреть рану. Его зрачки сужаются при виде крови на одежде и его пальцах.

– Исай – Ноябрь, а Владимир на самом деле Октябрь, – тихо шепчу я.

Илья поднимает взгляд на Исая:

– Недаром ты мне сразу не понравился.

– Попридержи норов, конюх, – презрительно усмехается Исай.

– Не вмешивайся в то, чего не понимаешь, смертный, – сухо бросает Владимир.

– То, чего не понимаю? Это ты про историю восемнадцатилетней давности, когда колдун облапошил вас обоих и не дал забрать Яру? – насмешливо интересуется Илья, слегка наклоняя голову, отчего его волосы щекочут мне лоб, пока он вновь прижимает меня к груди.

Его поддержка и уверенность согревают, придавая сил. Лица осенних месяцев темнеют, а улыбки почти вянут, становясь натянутыми. Я оборачиваюсь, до снежной полосы не меньше десяти шагов. Отстраняюсь от друга, необходимо как-то отвлечь осенних братьев и что-то придумать. Колдун слишком слаб, чтобы противостоять этим двоим. Нужен кто-то другой.

– Март! – вновь зову я, оглядываясь вокруг. – Март!

– Не зови этого прохвоста, Яра, – спокойно советует Владимир. – Он не явится. После того как вмешался в план Ноября, перед нами он предпочитает не показываться.

Вмешался в план?

Украл часть души.

Тогда они правы. Он не явится из страха.

Исай обнажает меч, и моё тело сковывает страх не за себя, а за Илью. Хотя кто знает. Может, Ноябрь предпочтёт и меня убить, лишь бы я не помогла Декабрю и остальным зимним братьям.

Его меч красивый, одноручный. Рукоять из кости и золота, причудливо украшенная резьбой. Сталь сверкает новизной, когда он ловит свет лезвием.

Этот луч света отвлекает меня, но не Илью. Он реагирует быстро, будто только и ждал обмана и удара исподтишка. Левой рукой он задвигает меня назад, а сам блокирует рубящий удар соперника. От лязга стали о сталь у меня в ушах звенит, звук болезненно отдаётся в зубы. Из-за напряжения я слишком сильно сжимаю челюсти.

– Всё такой же быстрый. Странный ты, смертный, конюх, и мне это в тебе нравится, – задумчиво бормочет Ноябрь, надавливая на лезвие Ильи. – Совсем не похож на типичных весенних детей.