Катерина прокралась к маме совсем поздно и обрадовалась, что та ещё не спит. Они проговорили почти заполночь. Спохватились, что кому-то завтра в школу, а кому-то надо работать, но даже это не смогло испортить им настроение!

– Я не могу! Я пойду послушаю. Ну, или зеркальце достану, тут же близко, можно увидеть. – ныл встревоженный и измученный ожиданием Баюн.

– Я тебе послушаю!!! Не смей! За Катериной не подглядывай! – рыкал Бурый. – Как решит, так и будет. Ей может быть просто не по силам и кровь видеть и такие задачи решать, которые и взрослым часто не по зубам. Вон на Леона сколько сердца потрачено!

– Да знаю я, знаю. Ну, хоть ушком-то послушать можно? – Кот прислушался и тут же прижал острые уши, в которые прилетел оглушительный рык Волка. – Ай, деспот!

– Я тебе ещё пообзываюсь! – оскорбился Волк, нависнув над Баюном.

– А чего вы тут ссоритесь? – Катерина в пижаме сонно терла глаза. Она как раз собиралась уснуть, как услышала из междустенья отдаленные звуки скандала. По опыту зная, что междустенье почти не пропускает звуки, она сообразила, что если уж она что-то услышала, то внутри там орут во весь голос.

– Прости, разбудили? – Кот умильно подкатился под ноги своей сказочницы. А может, уже и не своей сказочницы??

– Нет, мы с мамой заболтались, увлеклись. А что вы такие взъерошенные оба?

– Да, вот, тоже заболтались… – мрачно ответил Волк невзначай прихватив котовый хвост и вытянув Баюна из-под Катиных ног.

– Катенька, ты как решила-то? Не пойдешь больше в Лукоморье? – не выдержал Баюн, не обращая внимания на Волка.

– Пойду, Баюша. – Катерина улыбнулась обоим. И тут только сообразила, что Волк, который держался в тени, опять выглядит значительно старше. – Ты что? Думал, что я вас брошу?

– Катя, ты должна сама решать, и не оглядываться на меня. Я… Я так счастлив, что ты есть. Но, если ты решишь не возвращаться, я просто уйду в стаю.

– Ты, может, заткнешься? – строго спросил его Баюн.

– Тебе в Лукоморье достается очень. Так много всего, и на нас всех нужно и понимание и любовь и сочувствие. Может, уже и не надо тебе…

– Я тебя прошу как друга, пасть закрой! – взвыл Баюн.

– И не слушай ты этого говоруна. – Волк говорил негромко и очень печально.

– Да сколько ж можно! – Баюн резко увеличился и против устало повесившего голову старого Волка стоял огромный серый котище.

– Я вас обоих очень люблю. – серьезно сказала Катерина. – Я с радостью пойду в Лукоморье, так что, Волк, заканчивай тосковать и стареть, просто мне надо было понять, что надо вовремя возвращаться. А не увлекаться чересчур.

– Какой камень ты сняла с моего сердца. – церемонно объявил огромный Баюн. Опомнился, встряхнулся, не забыв мазнуть хвостом по волчьей морде, и вовремя его убрать от щелкнувших зубов. – Пойдем, радость моя, я тебе спою, и ты уснешь быстренько и сил наберешься перед этим вашим издевательством, которое называется школой.

Волк молча подошел к Катерина и прижался головой к её коленям. Катя гладила шерсть, которая на глазах из седой становилась бурой, и радовалась своему решению.

Утром она проснулась, как Кот и обещал, бодрой и полной сил, которых резко поубавилось, как только она вошла в класс и увидела демонстративно отвернувшихся Степана и Кира.

– Да и ладно. Как скажете. – подумала Катерина. Даже на биологии, на которой она сидела за партой со Степаном, тот с ней не разговаривал. В классе зашептались о том, что мальчишки поссорились со сказочницей, к чему бы?

– А чего это ты одна? – вредная Люба, разумеется, никак не могла пропустить такое событие.

– А что? – Катерина безмятежно посмотрела на скандалистку.

– Что? Поругались, и они тебя бросили? Или ты больше не сказочница? И они разочаровались?

– Не знаю, что тебе и сказать… Ты лучше у них спроси, достовернее будет. – Катя мягко улыбнулась, про себя промурлыкав одну из мелодий алконостов, и полностью разрушив скандальное Любино настроение. Той сразу расхотелось ругаться, и она недоуменно отошла от Кати, пожимая плечами.

Степан и Кир издали незаметно наблюдали за Катериной, перешептывались, пересмеивались, и явно вредничали.

– Хочешь, я им обоим устрою хорошую взбучку? – над Катиным ухом раздался тихий-тихий и очень сердитый голос Волка, который в невидимке контролировал, чтоб никто его названную сестру не обидел.

– Нет, ни к коем случае. – так же тихо ответила Катерина. – Каждый выбирает для себя!

А про себя подумала, что она-то выбрала, а вот мальчишкам ещё предстоит это сделать. Только в этот раз выбирать надо не поход в Лукоморье, или отказ от него. А её! Её им придется выбирать, или отказаться от общения вовсе. Да, это она будет решать, быть им в сказочном мире, или уйти. Но, не из каприза, а по необходимости. Она не может умирать от усталости и бессилия каждый раз, просто потому, что им охота поразвлекаться в сказочном мире и совсем неохота в реальный, уроки делать, к примеру. И не надо ей чувствовать себя виноватой, когда она понимает, что пора уходить. Она заставила себя вспомнить то время, когда Степана вовсе в её жизни не было, а от Кира можно было ожидать любой гадости.

– Ладно. Сама так сама! – Катерина стиснула зубы и заставила себя спокойно слушать учителей, решать задачи, писать примеры, отвечать у доски, не обращая ни малейшего внимания на друзей. Или бывших друзей? – Я с ними не ругалась и не ссорилась. Их решение, им и думать как дальше жить.

После уроков она одна пошла домой. То есть не одна, конечно, с Волком, но его никто не видел. Зато за спиной как снежный ком, вырастали пересуды, сплетни и шепоток одноклассников, жутко заинтригованных, что это такое произошло, раз неразлучная троица распалась. К Степану и Киру с вопросом осмелился подойти только Мишка, был грубо послан в лес, с тем и был вынужден уйти.

– Как думаешь, сколько она выдержит? – Кир с сомнением провожал взглядом Катьку из окна второго этажа.

– Не знаю. Но, сдаваться нельзя. Этак она нам вообще всегда диктовать будет, что нам делать, и как жить! Идите туда, идите сюда… Надоела! – Степан независимо вскинул голову.

– Точно, разошлась! Надо осадить! – поддержал его Кир.

Оба отправились к Степану домой, правда, даже это было непривычно. Они же после уроков и обеда, мчались к Катьке. А то и без обеда, если удавалось уговорить Степанову бабушку. У Катьки было и вкуснее и веселее и интереснее и как-то теплее, что ли… Им были рады в Катькиной семье. Волк натаскивал в разных видах боя, Баюн рассказывал разные истории, даже уроки там не казались такой уж мерзостью! А сейчас пришлось сидеть и страдать самим!

Катерина тоже чувствовала себя непривычно. Но, дома и стены помогают, тем более, что и мама и бабушка и дед, её поддерживали. Папа, узнав о ссоре из письма, ответил, что надо уметь говорить «нет» даже друзьям, останавливаться и не позволять себя использовать. Иначе друзья перестают быть друзьями. Казалось, что в доме стало как-то пусто, но Баюн легко мог разогнать это непривычное чувство. Кота, когда он этого хотел, становилось настолько много, что Катерина уже пару раз через него спотыкалась.