забрал саквояж у Пандоры, открыл дверь и вывел ее на улицу. По деревянным мосткам они дошли до поджидавшей их кареты.

— Что случилось? — отрывисто спросил Драго, помогая леди обходить дыры в прогнивших досках мостков.

— О, Дракон, так странно! — Пандора торопливо описала ему ситуацию. Слова наскакивали друг на друга, но он без труда понял суть. — Не надо мне было выходить на склад, — закончила она с сожалением. — Но я…

— Да, не надо было. — Это был не выговор. Это была констатация факта.

— Думаю, очень плохо, что я видела того мужчину. Возможно, их связывают романтические отношения, которые им хотелось бы сохранить втайне. Хотя мало похоже на это.

— Вы видели что-нибудь еще? Что-то необычное, чего не должно быть на складе?

Пандора покачала головой. Они как раз подошли к карете.

— Не припоминаю.

Открыв дверцу, Драго опустил перед хозяйкой подножку.

— Я хочу, чтобы вы с кучером подождали здесь пять минут. Мне надо кое-куда отлучиться.

— Куда отлучиться? — спросила она, поднимаясь в карету, потом села и забрала у него саквояж.

— Справить нужду.

— У лакеев не бывает нужд тела. По крайней мере, считается, что они не должны об этом упоминать.

— Опустите шторки на окнах, — предупредил он. — Запритесь и никому не открывайте дверцу.

— И вам?

— Никому, — терпеливо повторил Драго.

— Можем договориться об условном сигнале. Особом стуке…

Он решительно захлопнул дверцу, не дожидаясь окончания фразы.

Недовольная Пандора откинулась на спинку сиденья. Если и было что-то хуже, чем скука или тревога, так это оба данных чувства одновременно. Сложив руку чашечкой, она прикрыла ею ухо, а потом начала стучать за ним кончиками пальцев, чтобы заглушить пронзительный звон. На это ей потребовалось несколько минут. Наконец снаружи донесся голос Драго, и карета слегка покачнулась, когда он взобрался на козлы. Экипаж тронулся с места и двинулся по Фардингдон-стрит, направляясь к выезду из Кларкенуэлла.

К тому времени когда они добрались до Куинс-Гейт-террас, Пандора уже была вне себя от нетерпения и любопытства. Ей потребовалось все самообладание, чтобы не выпрыгнуть из кареты, когда Драго открыл дверцу и опустил подножку.

— Вы возвращались в типографию? — решительно потребовала она ответа, не вставая с места. Было бы неприлично стоять и разговаривать с ним на улице, но другой возможности пообщаться наедине у них не предвиделось. — Вы поговорили с миссис О’Кейре? Вы видели того мужчину, про которого я вам говорила?

— Я зашел внутрь, чтобы осмотреться, — признался Драго. — Она была не в восторге, но никто не стал меня останавливать. Того человека я не видел.

Слуга отступил назад, ожидая, что Пандора спустится из кареты, но она сидела не шелохнувшись. Ей было понятно, что Драго что-то скрывает. Если так, значит, он будет говорить об этом с Габриелем, и тогда ей все станет известно из вторых рук.

Когда Драго вновь подошел к дверце и вопросительно посмотрел на хозяйку, Пандора сказала совершенно серьезно:

— Если я доверяю вам, Дракон, тогда вы не должны ничего скрывать от меня, иначе я не смогу быть уверенной в вас. Кроме того, утаивая от меня важную информацию, вы не защищаете меня. Наоборот! Чем больше я узнаю, тем меньше глупостей совершу.

Драго обдумал ее слова и уступил:

— Я зашел в офис, а потом на склад. И увидел… кое-какие вещи там и сям. Пробирки и резиновые трубки, металлические цилиндры, следы рассыпанных химикатов.

— Но это вещи, естественные в типографском деле, или не так?

Между его черными бровями появилась складка, и он кивнул.

— Тогда из-за чего вы так беспокоитесь?

— Все это также используют для изготовления бомб.

Глава 18

Как только Габриель вернулся домой после дня, наполненного деловыми встречами, первым, кого он увидел в холле у входной двери, был Драго, явно дожидавшийся хозяина.

— Милорд, — выступил слуга вперед, чтобы помочь Сент-Винсенту, но его оттер плечом старший лакей, который принял шляпу хозяина и перчатки.

Габриель быстро спрятал улыбку, понимая, что Драго еще не освоил порядок приоритетов, касающихся мелких ритуалов, принятых в доме.

Определенная работа выполнялась слугами соответствующего статуса, и изменить такую практику было непросто.

Послав быстрый убийственный взгляд в спину старшего лакея, Драго повернулся к Габриелю.

— Можно на два слова, милорд?

— Разумеется. — Габриель и слуга прошли в утреннюю гостиную.

Драго представил хозяину краткий отчет о поездке в типографию, включая историю их спешного возвращения, а также доложил о подозрительных вещах в офисе и на складе. Габриель слушал доклад, хмурясь все сильнее.

— Что это были за химикаты?

В ответ Драго достал из кармана запечатанную пробкой пробирку и протянул ему. Габриель поднял ее к свету и медленно покрутил, разглядывая похожие на соль кристаллы, которые пересыпались внутри.

— Поташ, — констатировал Драго.

Это был обычный, легкоузнаваемый химикат, который использовали при изготовлении мыла, моющих средств, спичек, фейерверков и чернил.

— Большинство людей не станут беспокоиться, увидев это в типографии.

— Да, милорд.

— Но что-то во всем этом показалось тебе сомнительным.

— То, как это выглядело. То, как себя вела миссис О’Кейре. Этот мужчина, которого увидела леди Сент-Винсент. Что-то не так с тем местом.

Опершись рукой на раму, Габриель оглядел тихую улицу за окном, потом побарабанил пальцами по Дереву.

— Я доверяю твоим инстинктам, — сказал он наконец. — Ты видел столько разных бед, что понимаешь, откуда они могут нагрянуть. Но в полиции нас слушать не станут: нет убедительных улик. И я не знаю ни одного компетентного детектива во всем управлении: они либо коррумпированы, либо просто идиоты.

— Я знаю, с кем поговорить.

— С кем?

— Лучше не называть его имени. Он говорит, что большинство лондонских детективов примелькались: в преступном мире известно, как они выглядят, какие у них привычки, поэтому вся их работа бессмысленна. Скоро у них в управлении устроят чистку и организуют специальный отдел. Это пока секрет, кстати.

Габриель вскинул брови:

— Откуда тебе известно то, чего не знаю даже я?

— Вы многое пропустили, — заметил Драго. — Женитьба и все такое.

На губах Габриеля появилась улыбка.

— Свяжись со своим человеком, и как можно скорее.

— Сегодня вечером.

— И еще одно. — Габриель заколебался, почти страшась ответа на вопрос, который собирался задать. — У тебя возникли какие-нибудь сложности с леди Сент-Винсент? Может, она спорила с тобой, пыталась от тебя ускользнуть?

— Нет, милорд, — сухо ответил Драго. — Она кирпич.

— О? — Габриель был потрясен. — Хорошо. Он пошел наверх на поиски жены, ломая голову над заявлением Драго. В Лондоне на уличном жаргоне назвать кого-то кирпичом означало дать самую высокую оценку, которая предназначалась лишь мужчинам, при этом мужчинам исключительно преданным и имевшим доброе