Кр-р-р-бам!

Справа огромное дерево с кроной-лабиринтом начинает выбираться из земли. Ветви раскручиваются, превращаясь в очередной клубок исполинских змей. Сердце пропускает удар: кажется, Рэйдан бежит медленнее, чем оживает лабиринт.

— Рэй! — интонации Дафны другие, без истерик и сопливости, какие-то обречённые.

Впервые Рэйдан реагирует на её окрик, хоть и продолжает бежать. Я могу ошибаться с выводом, но дрогнул он именно от её выкрика. Не оглянулся, только хватка на моих ногах стала крепче.

— Бросай придурка мне и убегай! — крикнул он. — Я профессор, контракт не засчитает передачу его мне предательством.

Контракт с академией? Это он не давал Дафне бросить Лузиро умирать?

Вцепившись в куртку Рэйдана, я наблюдала, как скривилось лицо Дафны. Почти болезненно, очень сожалеюще.

— Ты был рядом, вас тоже будут преследовать! — проорала она сквозь рокот и треск. — С двумя ты…

— Основной удар направлен на тебя! — у Рэйдана, хотя он бежал уже минут двадцать или тридцать, не сбилось дыхание. — Надо максимально разойтись. Только так у тебя есть шанс выжить!

Несмотря на тряску и расстояние в пару десятков метров, я видела борьбу на лице Дафны. И сожаление. Она что-то крикнула, но треск веток заглушил слова.

— Быстрее! — рявкнул Рэйдан.

Дафна набрала в лёгкие больше воздуха:

— Я не дура, просто не знала, что контракт заставит меня спасать студентов при угрозе моей жизни! Я думала, замректора и профессор будут важнее!

Часть звуков смазалась, но я разобрала её слова и глухое Рэйданово: «Всё же дура».

Лицо Дафны было уже не такое решительно-обречённое, словно от самооправдания перед Рэйданом ей стало легче. А я подумала, что Дрэгонхолл очень хорошо относится к студентам, несмотря на наказания и прочие неудобства контракта. И хорошо, что даже заместитель ректора не может подставить учеников так, как хотела эта клиническая идиотка.

Мысль была мимолётной, потому что намёк на одухотворённость исчез с лица Дафны, а чёрные верёвки на Лузиро зашевелились, опутывая его крепче.

— На счёт три! — предупредила Дафна.

Волны земли качали её вверх-вниз, деревья топали следом и тянулись ветками, всюду сияли алые глаза химер лабиринта. Нас тоже поднимало и опускало на колышущейся земле, качка под нашими ногами усиливалась, непрозрачно намекая, что нас скоро настигнут, и я не представляла, как Рэйдан будет вытаскивать Лузиро, как собирается его перехватить, если Дафна не может нас догнать, а нам отставать даже на пару десятков метров — смертельно опасно.

— Раз! — Дафна стянула Лузиро с плеча на вытянутые вперёд руки. — Два!

Его, ещё брыкающегося, с вытаращенными глазами и чёрным кляпом во рту, окутала тьма.

— Три!

Чёрный кокон Дафна швырнула навесом, как бомбу. И далеко. Пока мой взгляд невольно поднялся следом за коконом, она свернула в сторону.

Рэйдан рванул вперёд. Он перехватил кокон у самой земли и крутанулся градусов на триста, гася инерцию. У меня чуть шея не свернулась от такого резкого импульса, в ушах зазвенело. А когда мозг снова начал соображать, Рэйдан с чёрным кулём под мышкой снова бежал. И Дафна бежала. С каждым шагом мы расходились всё больше. Чудовищные создания лабиринта замедлились, тараща алые глазищи то на одну цель, то на другую. А затем эта волна гигантских химер стала разделяться. Большая часть хлынула за Дафной. Но некоторые — за нами.

И уже на расстоянии я заметила, что волнение земли следовало за ускорившейся Дафной, а под ногами Рэйдана поверхность успокаивалась, и мох, кажется, цеплялся не так интенсивно.

Рэйдан бежал. Его скорость, вроде бы, не сильно изменилась, но преследователей стало меньше, рокот отдалялся, и ощущение, что нас сейчас схватят, слабело.

* * *

С плеча меня Рэйдан так и не спустил. Несколько часов непрерывного бега по пересечённой и перестраивающейся местности с двойной ношей — сказала бы, что он монстр, но он дракон, архонт среди драконов.

За эти жуткие часы нам не раз пришлось сворачивать, петлять между оживающими деревьями, взбираться на холмы и спускаться в лабиринтные долины. Возвращались мы совсем не той дорогой, какой я попала сюда. И всё это время лабиринт сначала гнался за нами, потом пытался удержать ветвями и камнями, запутать. Смотрел красными глазищами.

Постепенно жуткий рокот отдалился на границу восприятия звуков, исчезли красные глаза, и лес-лабиринт вроде бы перестал к нам цепляться, но Рэйдан бежал, словно от нас так и не отстали.

Стемнело, только Рэйдана это не остановило. Он бежал. Нёс меня и куль с Лузиро. Я проклинала всё на свете, сочувствуя ему и моему отбитому животу.

Лишь когда золотистая огромная луна вспыхнула в небе, Рэйдан чуть замедлил бег и поднял голову. Густые кроны не смогли полностью скрыть лунное сияние, падающее на нас и мох световыми пятнами. Рэйдан с бега перешёл на трусцу.

— Я могла бы бежать сама, — сипло предложила я.

Лучики лунного света то и дело слепили привыкшие к сумраку глаза. Рэйдан некоторое время молчал.

— Ты слышал? — спросила я.

Горло драло от жажды. Мне, почти не двигавшейся это время, дико хотелось пить, и я боялась представить, что чувствовал Рэйдан.

— Пожалуйста, — я погладила его по доступной мне части спины, — позволь снять с тебя немного нагрузки…

— Ну уж нет, — голос Рэйдана был хриплым, усталым, но уверенным, — тебя нельзя отпускать ни на минуту, вляпаешься ещё во что-нибудь.

Я бы обиделась — если бы не эти несколько часов бешеного бега от смертельно опасного лабиринта. Даже если Рэйданом двигал контрактный долг профессора по защите студентов, то, как стоически и безропотно он вытаскивал нас, полностью виноватых в том, что оказались в этой заднице, достойно уважения, восхищения и всяческого поощрения.

Но как бы Рэйдан ни изображал стоицизм, он постепенно замедлялся.

Мы прорезались сквозь полоски лунного света. Полотно мха гасило звук шагов. Отдалённый рокот стал таким тихим, что его можно было принять за шум в ушах.

Зато дыхание Рэйдана стало громким, прерывистым.

Перейдя на шаг, он довольно уверенно двигался между переплетений валунов и кустов, но, прижатая к его телу, я ощущала зарождающуюся в его мышцах дрожь усталости.

— И долго нам ещё идти? — спросила я.

Ещё было интересно узнать судьбу Дафны, но… подспудно меня тревожила реакция Рэйдана: вдруг он не так равнодушен, как показывает, и после напоминания о ней бросится её спасать, оставив меня и Лузиро в условно безопасном месте?

Тяжело вздохнув, Рэйдан перехватил безвольно висящий у него под мышкой куль и тихо ответил:

— Часа полтора или около того.

Теперь настала моя очередь вздыхать. Я зажмурилась от очередной вспышки лунного света:

— Ты же понимаешь, что, если вымотаешься окончательно, не сможешь