Рози радостно взвизгнула, повисла у него на шее и звонко чмокнула в щеку. Потом вспомнила о Патрисии, неловко попятилась, пробормотала «Всего доброго» и шмыгнула в ближайший проулок.

Тэйт пожал плечами и дернул за уздечку, призывая Нелли продолжить путь.

— Собираешься в лагерь? — нагнав его, обеспокоенно спросила Пэт.

— Не-а. Собираюсь на танцы. А в лагере у меня чистая рубашка и новая шляпа.

— Ты серьезно?

— Вполне. Пойдешь со мной?

— Зачем? В смысле…

— Без всякого смысла, Пэт. Сходим на танцы, погуляем и хотя бы пару часов не будем думать ни о каких злобных духах.

— Я…

За спиной раздался быстро приближающийся перестук копыт. Тэйт обернулся, но слишком поздно, чтобы рассмотреть мчащихся прямо на него всадников или успеть увернуться от тяжелой палицы. Удар пришелся по голове. Такой сильный, что, падая, Тэйт слышал, как трещит его череп, и едва разобрал сквозь этот треск приглушенный женский вскрик…

Дерево…

Тэйт с трудом раскрыл невидящие глаза и медленно поднялся на четвереньки. Звенящая голова тянула вниз, пульсировала рассеченная бровь…

Почему — дерево?

Лучше бы стреляли. Тогда он без труда прикрыл бы и себя, и Пэт…

Пэт!

Он завертел головой, не обращая внимания на усилившуюся боль.

Ничего. Никого. Только серое марево вокруг.

Потянулся ладонью к глазам. Размазал по лицу кровь вперемешку с дорожной пылью. Серое марево никуда не девалось.

«Сумерки», — понял с облегчением и страхом. Сколько же он провалялся в безлюдном переулке? Где Патрисия?

И почему все-таки дерево? Знали, как работает защита, или так неудачно совпало?

Он дополз до ближайшей стены и, придерживаясь за нее, поднялся на ноги. В ушах шумело, но не настолько, чтобы не расслышать негромкий глухой звук. Так лошадь бьет копытами утоптанную землю…

Прежде чем Тэйт успел о чем-то подумать, рука заученным движением метнулась к кобуре.

— Кто здесь? — Голос был хриплым. Револьвер дрожал в пальцах.

В ответ — нерешительное ржание.

— Нелли?

Белое облако выплыло из сумрака и ткнулось в лоб теплой мордой.

Тэйт стиснул зубы, чтобы не застонать от болезненных в данных обстоятельствах нежностей, и потрепал кобылку по шее.

— Умница моя… Поможешь?

Влезать в седло не рискнул. Только схватился за него. Нащупал притороченную сбоку сумку с копченым окороком и яблоками…

Лошадь не увели, покупки на месте, оружие тоже не отобрали. Словно отпихнули с дороги, чтобы не мешался, и тут же забыли.

Для чего?

Была у него мысль на этот счет. Неприятная.

Где-то вдалеке звучала музыка, но Тэйт шел в другую сторону — туда, где светился защитный купол над сгоревшей станцией. Шел и надеялся на чудо.

Не верил. Не было ни одной причины верить.

Но надеяться-то можно?

— Жди! — доковыляв до знакомого порога, приказал он Нелли.

Отцепил сумку с продуктами и поднялся на крыльцо. Постучал.

Дверь открыл доктор Эммет. Окинул встревоженным взглядом. Вытянул шею, заглядывая за спину.

— Где?..

— Не знаю.

— Т-ты…

— Угу. — Тэйт вручил целителю сумку. — Тут ужин. Нас с Пэт можете не ждать.

Ничего больше не объясняя, прошел к рукомойнику. Мельком взглянул в зеркало на стене. Куда дольше рассматривал стекавшую с рук воду, серую от грязи и розовую от крови…

— Мама! Где мама? Что случилось?

К голосу Бекки он еще не привык. После многодневного молчания тот казался чужим, незнакомым. Слишком звонким и слишком громким.

— Я ее найду, — пообещал Тэйт, не глядя на девочку.

Снова посмотрел в зеркало, теперь уже внимательно. Правый глаз превратился в узкую щелку между опухших век, разбитая бровь кровоточила.

— Шить надо, — севшим, каким-то безжизненным голосом проговорил за спиной док.

— Времени нет. Спирта плесните.

Прислушался к удаляющимся шаркающим шагам. Прижал к брови полотенце. Осмотревшись, заметил на полочке старый деревянный гребень. Сунул его в рот, пока не одумался, закусил до треска и, собрав на кончиках пальцев жар чистой магии, прищепил края раны.

Из глаз брызнули слезы, а зажатый в зубах гребень не помог сдержать болезненный стон.

— Идиота кусок! — выругался в сердцах возвратившийся тем временем доктор. — Спирт на кой просил?

— Обработать…

Тэйт взял принесенный целителем стакан. Макнул в него палец, вскользь мазнул по обожженной коже. Спирт выпил.

— Найду, — повторил на выдохе. — А вы тут…

Закончить не успел: быстрый топот пронесся по лестнице, а следом хлопнула входная дверь.

— Бекка! — Эммет ринулся в коридор.

Тэйт — за ним.

Обогнал. Первым выскочил на улицу. Успел увидеть, как маленькая тень юркнула за угол.

Сумасшедшая девчонка! Вся в мать!

— Спокойно, док. — Похлопал по плечу схватившегося за грудь старика. — Я ее верну.

Свистнул, подзывая Нелли. Взобрался в седло.

Горожане развлекались на празднике, и удаленные от ярмарочной площади улицы были пусты и тихи. Совсем несложно в этой тишине разобрать звук легких шагов.

— Куда намылилась? — хмуро поинтересовался Тэйт, догнав целеустремленно спешащую куда-то девочку.

— Маму искать.

— Как?

— Это — моя мама! — выкрикнула Бекка визгливо. — Я ее даже на другом конце королевства найду!

— Верю, — кивнул Тэйт, не желая доводить ее до истерики. — Но давай все же я этим займусь?

— Ты? — Она сердито зыркнула на него снизу. — Ты на лошади еле держишься!

— У тебя вообще лошади нет. На другой конец королевства пешком пойдешь?

Зря он это сказал, ох зря. Секунды не прошло, как его выбило из седла. А у Бекки теперь была лошадь. Сильная и быстрая — сам ведь выбирал.

— Вернул, да? — Доктор Эммет подъехал на каурой мохноножке, едва Тэйт поднялся с земли и отряхнулся. — Вернул, нашел! Спаситель недоделанный!

— Знаете что, док? — пропыхтел Тэйт, приближаясь к гарцующей на месте лошадке. — Знаете… — Схватил свесившегося в седле старика и стащил на дорогу. Не давая опомниться, занял его место. — Идите вы… домой! А то я вашу семейку до утра не соберу!