Осталась лишь сервировка. Мы не успевали, но не могли проиграть, когда всё было почти готово. Осталось две минуты, и мы начали действовать. Наши соперники выбрали рецепты проще и уже ждали конца времени, злорадно глядя на нас. Мы же распределили роли. Дежан лил на тарелку соус, сверху я клал куски петуха. Дальше француз выкладывал грибы и морковку. Украсили веточкой зелени. Я успел сделать чесночные крутоны для подачи.

Мы успели вовремя. Громкий сигнал объявил о конце этапа, и мы отошли от тарелок. С горем пополам успели. И даже не поругались в ходе нашего этапа. Неплохо, совсем неплохо.

Судьи пробовали сначала блюда соперников. По лицу Гордона можно было понять, что приготовили соперники полное… Когда же судьи дошли до нас, они оживились. И в итоге мы выиграли, оставив Гордона в полном восторге от обоих блюд. Хорошая новость. Дежан же подозрительно смотрел на меня, будто я сговорился с Годоном. Но я, в отличие от него, не играю по таким правилам.

Дальше мы разошлись по разным углам, чтобы посмотреть на другие команды. День обещал быть долгим, а ведь это даже не финал. Финал будет проходить завтра, как сказал Гордон после объявления правил этого этапа.

И самая неприятная новость. Выбыли Оливия и мастер Цзян. Они сделали блюда слабее, чем у Тома и Франца. Это было неожиданно для всех. Ведь именно американец и австриец были настроены друг против друга в начале их раунда. Но блюда оказались слабее. И Дагон лишь пожал плечами, показывая зрителям, что и так может быть, когда на него направили камеры.

Под конец выступал Юдзиро в паре с неизвестным мне поваром. И в итоге вышло так, что все трое судей были в восторге от его японского национального блюда. Рамен. Вроде бы звучало просто, но, видимо, что-то было особенное в его рецепте. Да и с напарником он показал себя лучше, чем мы с Дежаном. Его победа надо мной была справедливой.

Осталась лишь половина участников. Завтра мы вдесятером выйдем в финал, чтобы побороться за звание лучшего кулинара мира. Но уже так хочется домой. К клиентам, своим помощникам. Я даже по белке соскучился.

Загородный особняк Леоморта

Объединенная Российская Империя

Леоморт сидел в кресле и смотрел новости. Сейчас все каналы показывали одно и то же, ведь в Империи всё было относительно тихо. И герой восьмого уровня не мог не сопоставить факты, что его врага в это время здесь не было.

Поэтому все новости касались нынешнего турнира кулинаров. Почему-то герой не был удивлён, что Фер Адалороков прошёл в финал турнира. Совсем не был удивлён. Если уж князь Золотов пал от его рук, то почему на турнире всё должно было происходить не по его правилам?

Раны Леоморта уже зажили. Руки ещё плохо слушались, но его помощник, Ганс, сказал, что нужна лишь неделя, чтобы привести их в прежнее состояние. Утешительные новости. Хоть что-то шло, как надо.

Закончив с просмотром новостей, Леоморт придвинул к себе папки, которые окружали его со всех сторон. Это была информация по барону Адалорокову, которую Ганс перетащил сюда из дворца. Нельзя было герою появляться в обществе в таком состоянии. А работать он мог и из своего особняка.

Сейчас Леоморт был занят тем, что просматривал всё имущество Фера, которое очень сильно увеличилось из-за последней его войны.

Как всегда, неожиданно пришёл его подчинённый, Святослав. Он никогда не предупреждал о своих визитах. Такая уж у него была отличительная черта, к которой все в команде уже привыкли. Он был слишком горд, чтобы предупредить о своём приходе. Где Святослав? Да где-то шарахается. Такой был привычный ответ.

— Я могу с ним разобраться, — без предисловий сказал Святослав, сверху вниз посмотрев на своего главного. — У меня появилась сила.

Леоморт скептически посмотрел на героя. Как всегда, уверен в своей мощи. Не безосновательно. Но только не в этот раз.

— Слишком мало информации, Святослав. Да и ты чересчур импульсивен, — покачал головой Леоморт, убирая в сторону документы. — Мы должны найти слабые места барона, а уж потом атаковать. Это единственно верный вариант.

— Нет, — сжал губы Святослав. — Мне хватит сил его убить.

А вот это было смелым заявлением.

— Что ты сделал? — прищурился Леоморт.

Святослав самодовольно хмыкнул и поднял руку вверх. Она тут же загорелась белым. И от этого Леоморт лишь сильнее прищурился. Не к добру была новая информация. Об этом кричало чутьё. И не просто кричало, а пронзительно. Так, что заглушало все мысли.

— Ты хоть понимаешь, что наделал, болван⁈

— Допустим, — пожал плечами Святослав. — Но это означает лишь одно. Я смогу с ним поквитаться. За тебя. За Бориса. Хватит уже того, что мы его недооценивали. Теперь я лично займусь им. Мне хватит сил, как ты видишь.

— Нет, мы должны найти его слабость, — не унимался Леоморт.

В целом командир легендарного отряда был прав. Самое главное в войнах и не только — найти слабость противника и использовать её против него же. Но с этим Фером… Будто у него и не было никаких слабостей. Чувство, что он был неуязвим. А ведь такого не могло быть. Все люди имели слабости. И Леоморт знал это лучше других.

— Ищи, — хмыкнул Святослав, опуская руку и сжимая её в кулак. Надоело ему вести диалог с Лемортом. Командир всегда был таким. Слишком много планирования, слишком много ненужных действий. А ведь всё должно быть проще. Святослав был силён. Очень силён. Ни один его враг не жил долго, когда герой становился серьёзным. — Ты — ищи, а я уничтожу пекаря.

Леоморт сделал глубокий вздох. Что бы он сейчас не сказал Святославу, тот останется убеждён лишь в своей правоте. Уже не раз он сталкивался с таким взглядом Свята. Он означал то, что герой никого и слушать не будет.

— Хорошо, допустим, — ещё один вдох. — Но у тебя лишь одна попытка. И если ты провалишься, барон поймёт,