Перед тем как уходить в свою берлогу, Нестор решил поговорить с пареньком ещё раз.

— Слушай меня внимательно, Ян! Не говори Джованни, что видел меня. И никому другому. Будет бить тебя, отрицай. Дрогнешь на этот раз, и тебя Чёрный действительно убьёт. Ты настоящий брат Ордена, и достоин лучшего. Мы в большой беде, парень. И Зона-мать тоже. Придёшь ко мне сегодня вечером, я покормлю тебя и расскажу, как дальше жить.

— Ты поэтому притворялся таким раненым?

— Да. Опять же, никому ни слова. Расскажешь, я выдам твой секрет.

— Справедливо.

Ветеран вздохнул и протянул послушнику руку:

— Договорились. Сегодня вечером.

— Я приду.

Рукопожатие получилось сильным. Юноша оказался вовсе не слюнтяем.

— А теперь приберись, чтобы наш Отец не заметил присутствия чужих.

Домой Нестор вернулся разбитым и уставшим. Нестерпимо болела рука. Похоже, яд отвара хорошо проник через кожу в кровь, раз вызывал такие неприятные ощущения. А может это из-за воздействия портала, при одном упоминании которого становилось дурно. Но основная причина уныния заключалась в собственной неспособности повлиять на ход событий. Выходило, что смерть Молчуна стала напрасной. Чернокнижник перехитрил всех. Теперь оставалось локти кусать от бессилия, валяясь на топчане. А ведь это лишь начало. Неспроста он затеял перемещение капитала на безбедную старость. Вначале порвал связи с припятскими молодчиками, затем эти вечерние шатания. Ничего хорошего это не предвещало. Если Чёрный задумал совершить новую акцию, то первым плеснёт бензин на костёр. Моральную черту он переступил очень давно.

С такими унылыми мыслями Нестор решил готовиться к худшей развязке. Жизнь показала, что всегда выбирался из задницы самый подготовленный к неприятностям человек. Сборами послушник и занялся. В любой момент мог вернуться Чернокнижкин, чтобы со второй попытки расправиться с неудобным Хранителем. Словам юноши он не особо поверил. Умный Джованни мог с любого человека выбить показания, и это без щипцов и паяльника. Главное, знать, в каком месте надавить на больной мозоль.

Вначале он промыл рану концентрированным раствором перекиси, вычистил нагноения и перебинтовал. Подумав, Нестор проглотил просроченные антибиотики. Ампулы он приберёг на чёрный день. Сборы не заняли много времени. Фляжка воды, патроны, несколько самодельных дымовушек для отвлечения внимания, ножик — вот и весь инвентарь. Раздобыть еду он мог в Припяти. С недавних пор в излучине реки появилась стерлядь. Да и голодать для него не составляло труда. В режиме жёсткой экономии голод воспринимался как обыденное явление.

Вторым этапом подготовки к выполнению плана «Б» стала чистка оружия. Его старенькая СВД требовала бережного отношения к себе. Винтовка длительное время пролежала в земле и покрылась ржавчиной, поэтому неудивительно, что детали механизма люфтили и требовали частой чистки. К этому процессу Нестор относился ответственно. Разложив нехитрые приспособления, он методично протёр тряпкой каждую движущуюся деталь, проверил прицел, не сбился ли, пощёлкал предохранителем. Убедившись, что оружие в норме, он зарядил в магазин оставшиеся два патрона. Больше, увы, у него не было. Зато на Холмах в тайнике лежал спрятанный автомат с патронами. Его Хранитель планировал подобрать попозже.

Закончив с делами, сосредоточенный Нестор приставил к дощатой двери колышек. Незваный гость опрокинет его, когда войдёт, и он услышит. А сам улёгся на спальном месте и прикрыл веки.

Ему приснился сон.

Цветущие холмы благоухали жизнью и весной. Возле ядовитого озера внезапно расцвела фиолетово-розовыми бутонами почерневшая сирень. Голые деревья обрамились салатовыми побегами и молодыми листьями. Повсюду зеленела трава, даже между камнями. Но особенно красиво было в яблоневом саду. Когда-то сто лет назад пришедший на Холмы хуторянин высадил возле дома на участке плодовые саженцы. Войны и катаклизмы уничтожили мирную жизнь на отшибе. Так продолжалось до прихода на Холмы братьев Ордена. Они заново отстроили цивилизацию на этом плато, окружённом притоком Припяти и аномальными ловушками. Однако яблони зацвели только сейчас. Раскидистые истуканы с отваливающейся корой ощетинились побегами, которые устремились навстречу солнечным лучам. Достигнув точки роста, они распахнули бутоны, озаряя мёртвую тишину настоящей, непридуманной красотой. Дивное зрелище для Зоны. Нежные лепестки раскрытых цветков завораживали и вынуждали щурить глаза.

Нестор стоял поодаль и моргал. Это сон, прикрытый воспоминаниями из прошлого? Достаточно проснуться — и красивый мираж рассыпется в прах жестокой правдой. Однако цветущие яблони выглядели настоящими. Источаемый запах манил к себе, отчего хотелось зарыться носом в колючие ветки, как рабочая пчела, и наслаждаться сладковатым ароматом молодости. Но послушник предпочёл остаться на месте и сомневаться.

«Это не наяву, простой обман!» — говорил он себе, а в мыслях лежал под яблонями с закрытыми глазами на мягкой травке. Член братства порывался уйти и не мог. Наваждение приковало тело невидимыми цепями к месту.

«Слабак ты, парень! Зона манипулирует разумом, а ты ведёшься».

А он и не спорил. Пусть будет слабак. Пора хотя бы сейчас, на склоне лет, побыть размазнёй и отдаться влекущему искушению. Он жалкий человечек, как говорил Нестор, с присущими пороками и комплексами. И если умрёт, то с улыбкой на лице и умиротворением.

Усыпанные рубиновыми соцветиями сад медленно раскачивался в такт воздушным потокам. Мёртвые деревья ожили, и он ожил вместе с ними.

Хранитель сделал быстрый шаг навстречу яблоням.

«Дурак ты! Деревья не отдают теней, и нету пчёл. Ты погибнешь!».

«Погибнешь!»

Нестор вдохнул сладостный нектар распустившихся бутонов и направился в самую гущу сада. Но ему проход загородила девушка с рыжими волосами.

Впервые Нестор увидел её без накинутого балахона. Рыжие локоны, заплетённые в хвостик, вяло подпрыгивали на плечах от ходьбы. От сурового взгляда не осталось ничего, кроме выдающихся скул и плотно сжатых губ. В голубых глазах плясали задорные огоньки. Девушка выглядела довольной. В руках она держала букет свежесорванной сирени. Одну из веточек она закрепила за ухом.

«Ты умр…».

Нестор отмахнулся от голоса, не дослушав его. Его вниманием полностью завладела яблочная красавица с рыжими кудрями. Не мигая, он робко смотрел на треугольник ниже её подбородка. И покорно ждал, чем всё закончится.

Послушник вздрогнул, когда её одежда соприкоснулась с бесформенной мешковиной Нестора. Ветки сирени упёрлись в живот, а осунувшиеся плечи столкнулись с лицом Мадонны. Она обвила шею послушника руками, крепко прижимая к себе. Жгучие волосы разметались по плечам, скользнули по огрубевшей коже на руках и шее, а хрупкие пальцы вцепились в пропахшую потом и дымом одежду. Сирень посыпалась вниз под ноги пары, составляющей одно целое.

Нестор зажмурил глаза. Его обдало жаром с макушки до пят, а по телу прокатились конвульсии. Девушка вжималась в него всё сильнее, отдавая себя без остатка, и у крепкого мужчины едва находились силы сдерживать порыв вожделения. Он вдохнул в себя горячий воздух, с ужасом глядя, как Мадонну охватил огонь. Она вспыхнула, как спичка, синие языки пламени взметнулись протуберанцами вверх. Белая кожа на лице сморщилась, и тут же пузырями лопнула, обнажая челюстные кости. От жара закипела кровь, которая с треском испарялась в нагретом воздухе. Отшатнувшийся прочь Хранитель с ужасом наблюдал, как в костре из плоти, ткани и костей плавится стройная некогда фигурка. Он попытался защитить себя от жара локтем, отстраняясь прочь, и ему почти удалось, как вдруг на него рухнула Мадонна. От удара хрупкий скелет с догорающими сухожилиями и мышечной тканью рассыпался на части.