— Марго.

Теперь вокруг нас небольшая толпа. Марго наклоняет голову в его сторону, но смотрит на меня.

— Что?

— Оставь ее в покое.

Ее идеально выгнутые брови удивленно взлетают вверх.

— Я просто даю ей дружеский совет…

— Думаю, ей достаточно советов, — заявляет он.

— Отлично сказано. — Я оттопыриваю большой палец в сторону Илайя. — К тому же, уверена, мой кубок идиотских советов уже переполнен.

Глаза Марго сузились до щелей. Она тычет пальцем мне в грудь.

— Не думай, что это конец. Только потому, что твоя мать — кровожадная психопатка, не значит, что ты уже не та дрянная шалава, которой была раньше.

Я делаю шаг вперед, пока не оказываюсь в дюймах от ее лица. Инстинктивно Марго отступает назад. Мой пульс бешено бьется. Мне так жарко, что кожу обжигает.

— Как ты вообще еще существуешь? Неужели ты не понимаешь? На самом деле ты никому не нравишься. Все тебя просто боятся. Но они не должны бояться. Ты слишком жалкая.

— Тебе лучше заткнуть свою жирную морду. — Она смотрит на Найю, чтобы та поддержала ее, но Найя ничего не говорит. У нее такой вид, будто она сосет что-то кислое, что-то неприятное.

В воздухе чувствуется какая-то перемена. Здесь все не так, как раньше. Народ смотрит на Марго, а не на меня. Я все еще пользуюсь их симпатией. Я все еще девушка-призрак, отягощенная трагедией. Тактика издевательств Марго наконец-то показывает, какая она на самом деле — уродливая до глубины души.

Мой рот наполняется дюжиной язвительных замечаний. Я могу разрезать ее на куски прямо здесь, не пошевелив и пальцем. Толпа на моей стороне. Я так и не отомстила за пляж. Я могла бы ударить ее, разбить ее хорошенький носик, вырвать клоки ее волос, повалить на пол. Никто бы меня не остановил. Но мне это не нужно. У меня есть идея получше.

— Слушай внимательно и постарайся уловить суть. Это важно. Если ты еще раз побеспокоишь Арианну, я войду в кабинет доктора Янга и расскажу ему, что ты со мной сделала.

— И что?

Я смотрю на Илайя.

— Похоже глупость засела в ней крепко.

Несколько человек хихикают.

— Я все ему расскажу, — повторяю ей. — Покажу ему видео. Ну, то, где ты пытаешься напасть на меня с ножом.

— Нет никакого видео.

— Нет? Ты уверена? Думаешь, каждый человек на той вечеринке предан тебе, королеве-стерве из школы «Нигде»?

Ее ледяная улыбка дрогнула, всего на секунду.

— Ты знаешь, что тогда произойдет? Школа вызовет полицию. И я выдвину обвинения по всей строгости закона. Как тебе попытка нападения с применением холодного оружия в твоем заявлении на поступление в колледж?

Ноздри Марго раздуваются.

— Ты не посмеешь.

Я распрямляю плечи.

— Попробуй. Хочешь сыграть в эту игру в салочки? Давай. Но ты проиграешь. Так что послушай моего совета. Не говори больше ни слова Арианне. Никогда. Даже не смотри на нее с усмешкой. И вообще, если я увижу, что ты пытаешься применить свою язвительную, уродливую тактику к кому-нибудь в этой школе, я обращусь в полицию. Все ясно?

Лицо Марго темнеет от ярости. Она похожа на увядающую, с дикими глазами королеву, отчаянно пытающуюся удержать свою корону.

— Ты маленькая сучка.

Илай хватает ее за руку.

— Серьезно, пора уходить.

Арианна рядом со мной, поддерживает меня. Я снова смотрю на Жасмин. У нее красные глаза. Она выглядит несчастной.

Я представляю, как мои ноги бегут к свободе. Воображаю голубые крылья бабочки, сверкающие в солнечном свете.

— Увидимся, Жасмин.

Я беру Арианну за руку, и мы идем сквозь толпу. Как только мы поворачиваем за угол, Арианна обнимает меня.

— Я даже не могу описать, как сильно я тебя сейчас люблю. — Ее щеки раскраснелись, глаза сияют. — Это было… это было…

— Просто потрясающе?

Она прыскает со смеху.

— Да! Ты расправилась с ней как крутой босс. Я уверена, что теперь у тебя будет свой фан-клуб. Надеюсь, ты подготовилась.

Мистер Кросс высовывает голову из дверного проема.

— Дамы, вы планируете прийти сегодня на занятия? Потому что кажется, здесь происходит вечеринка, которую некоторые из нас пропускают.

— Да, сэр, — соглашается Арианна между хихиканьем.

— Хорошо, мистер Кросс, — вторю я.

Он закатывает глаза.

— Просто проходите в класс, пожалуйста.

Мы с Арианной обмениваемся взглядами, когда заходим в класс. Она подмигивает мне, и я улыбаюсь в ответ. Настоящая улыбка, какой я не чувствовала уже несколько месяцев, а может, даже лет. Но сегодня она настоящая. И это лучше, чем я могу описать.

Глава 41

По выходным тетя Элли позволяет нам самим готовить большую часть еды. Мы с Аароном роемся в шкафах, ищем какое-нибудь странное сочетание продуктов, чтобы попробовать. Теперь это веселее, потому что речь идет о выборе, а не о необходимости делать что-то, чтобы впихнуть в них хоть какую-то пищу. На завтрак в воскресенье утром мы зачерпываем «Спагеттиос» из банки ложкой. Я достаю взбитые сливки, и мальчики чередуют теплые кольца томатной пасты с сахарной пеной.

Лукас пишет мне смс о том, куда он хочет меня сводить, когда все идет наперекосяк. Опять. Аарон начинает свое жалобное нытье, и Фрэнки сталкивает его со стула. Тетя Элли кричит на него, перекрикивая вопли Аарона от возмущения.

— Молодой человек, ты совершенно неуправляем. С меня довольно!

Фрэнки презрительно смотрит на нее.

— Да ну? И что ты собираешься с этим делать?

Тетя Элли поднимает руку, резные кольца из нефрита и граната вспыхивают, как будто она собирается его ударить. Глаза Фрэнки расширяются. Аарон икает и молча наблюдает с пола.

Мое сердце бьется о ребра.

— Тетя Элли, — зову я самым спокойным голосом, на какой только способна.

Она опускает руку, на ее лице появляется изумленное выражение.

— Простите меня. — Она бросает взгляд на потолок, как будто что-то там наверху собирается спасти ее от дымящейся кучи дерьма, в которую она наступила. — Я не могу поверить… я бы этого не сделала.

Фрэнки просто смотрит на нее.

— Я бы никогда… — Ее голос дрогнул. — Я не хотела этого. Простите меня. — Она убегает в свою комнату, закрывая дверь со страшным грохотом

Я поворачиваюсь к брату.

— Фрэнки.

— Что, Сид-ней? — Но часть борьбы ушла из его голоса. — Она нам здесь не нужна. Она нам не нужна.

Нижняя губа Аарона дрожит. Жирная слеза скатывается по его щеке.

— Я хочу, чтобы мама вернулась.

Фрэнки смотрит на свои ноги.

— А я хочу папу.

Я беспомощно пожимаю плечами.

— Вы не можете их получить. Да и зачем они вам вообще нужны? Они были ужасными людьми. Оба.