настоящий головорез, как настоящий хёвдинг. Пожалуй, даже солиднее, чем покойный Кетиль Стрела. А учитывая, что встречают здесь всё так же по одёжке, мой внешний вид играл далеко не последнюю роль. За таким вождём не зазорно пойти, перед таким вождём не зазорно склонить голову.

Ни у кого в хирде уже не возникало сомнений в сделанном выборе, мой авторитет с каждым днём становился всё крепче, и даже Олаф, с которым мы дрались на поединке, признал мою власть. За глаза меня, конечно, называли странным, пришибленным, но в лицо это сказать никто не осмеливался. В лицо меня называли удачливым хёвдингом, хотя неудачи преследовали меня ничуть не меньше остальных.

Снег понемногу начинал сходить, обнажая чёрную жирную землю, и Рагнарсоны всё чаще отправляли конных разведчиков во все стороны, в любой момент ожидая прибытия короля Эллы. Шпионы докладывали, что он всё-таки объединился с Осбертом, крайне неохотно, но всё же объединился, и теперь они не могли поделить власть и полномочия уже в действующей армии. Это снова играло нам на руку. В точности как у Сунь Цзы. Если враг объединён — раздели его.

У нас в целом имелось масса преимуществ, которые мы не стеснялись использовать. У саксов не было выбора, кроме как идти на штурм стен, они не способны на долгие боевые действия. Вести осаду они не смогут, у них банально не хватит провизии и снабжения, чтобы кормить свою армию. А война это в первую очередь снабжение. Не героизм, не кровопролитные битвы и не сверкающие доспехи, а всего лишь скрупулёзный подсчёт, длинные обозы, полевые кухни и подвоз боеприпасов. Без всего этого не бывать никакому героизму.

И вот, когда на деревьях начали набухать почки, а на вербах у воды появились пушистые комочки, короли Нортумбрии выдвинулись в поход, чтобы прогнать захватчиков-данов и снова вернуться к своему любимому занятию. Междоусобной резне.

Об их приближении доложили сначала шпионы, а затем и конные разведчики, так что мы были готовы. Застать Великую Армию врасплох не получилось.

Глава 26

Клин. Стена щитов. Скьялдборг. Можно называть это по-разному, но суть остаётся одна. Ты стоишь плечом к плечу со своими людьми с оружием в руках, а потом вы сходитесь с врагом ближе, чем любовники, с одной только целью. Убить как можно больше врагов самому и постараться при этом не погибнуть. Других тактик тут особо не завезли.

И всё же это казалось мне честнее, чем закидывать позиции противника чемоданами с закрытых позиций. Артиллерия не разбирает, кто храбр, а кто нет, кто силён, а кто держится на последнем издыхании, она бьёт всех и сразу. А здесь личная сила и мастерство ещё играли немалую роль.

Скоро нам предстоит выяснить, кто сильнее. Саксы или викинги. Два короля или четыре конунга.

Саксонская армия приближалась к городу, медленно и осторожно, растягиваясь на многие мили, и если бы у нас было побольше конницы, я бы заставил Рагнарсонов измотать армию саксов на марше. Но здесь верхом почти никто не сражался, лошадей использовали только для передвижения, а в бой шли пешком. О франкской кавалерии можно было только мечтать.

Двигались саксы двумя колоннами, Элла и Осберт действовали порознь, не желая иметь друг с другом ничего общего, но в бой они пойдут вместе, и будут вынуждены всякий раз оглядываться, не предал ли ещё союзник? С такими союзниками и врагов-то не надо, и это снова давало нам преимущество.

Весь Йорвик тут же оживился, словно просыпаясь от зимней спячки, норманны с утроенными силами принялись за строительство укреплений, саксы тихо радовались скорому освобождению, веря в победу своего короля. Каждый день мы дежурили на стене, высматривая, что происходит в лагере Эллы, расположившемся на поле напротив города.

Саксы остановились там, решая, что делать дальше. Повторить наш собственный трюк у них не выйдет, мы оставались бдительными и днём, и ночью, круглосуточно наблюдая за подступами к стенам. Тут были и наши лучники, немногочисленные, но меткие, и мои камнемёты, как их прозвали в войсках, и простая пехота.

— Вот бы по их лагерю из камнемётов долбануть, — сказал Лейф.

Мы стояли на стене, наблюдая, как вдалеке копошатся обозники саксов, напоминая рабочих-муравьёв.

— Бранд, может, дострелим? — спросил он. — Вдруг получится. Натянуть посильнее, и всё.

— Нет, — отказал я. — Надо подпустить поближе.

Война — это путь обмана, недаром здешний бог войны, Один, зовётся ещё и Отцом Лжи.

Нельзя раскрывать наши преимущества раньше времени. До лагеря саксов мы всё равно не дострелим, а вот принцип действия раскроем, и в атаку они пойдут не плотными рядами, а поодиночке и короткими перебежками, собравшись вместе только перед самым последним рывком. А если мы станем тянуть чересчур сильно, то верёвки просто лопнут, и мы останемся без наших онагров.

Рагнарсоны тоже замыслили хитрость. Самое главное на войне это не бить сильнее и не убить как можно больше, самое главное — перехитрить врага. Ещё лучше, конечно, заставить его сложить оружие без боя, но пока что саксы были настроены решительно. Братья намеренно оставили городские ворота без внимания, когда ремонтировали стену, и теперь они выделялись на фоне остальной стены как гнилой зуб. Ударь сюда, и защита рухнет, вот только сразу за воротами атакующие попадут в западню из ещё одного ряда укреплений. Достаточно самонадеянный план, но можно было полагать, что саксы так и поступят.

Но прежде, чем атаковать, саксы выслали переговорщиков. Это значило, что в своих силах они не уверены.

Из саксонского лагеря выехали несколько всадников, какой-то олдермен в кожаном шлеме и плаще из медвежьей шкуры, пара воинов из его личной охраны и пятеро священников верхом на осликах.

Бескостный лично вышел на стену, чтобы выслушать их предложение.

— Я — олдермен Херебрюхт! Я говорю от имени короля Нортумбрии! — прокричал переговорщик, остановившись у стены.

Херебрюхт, несомненно, понимал, что всю их делегацию могут нашпиговать стрелами по первому же знаку Бескостного, но держался в седле уверенно и прямо. Зато священники за его спиной нервно поглядывали то на него, то друг на друга, то на стену, заполненную ужасными норманнами.

— Которого из них? — спросил Ивар.

Олдермен оглянулся на лагерь, на своих сопровождающих.

— От имени короля Эллы! Он предлагает вам почётную сдачу!

— Элла желает сдаться? Так чего он сам не пришёл? — спросил Ивар.

Викинги на стене захохотали, Херебрюхт покраснел, но сумел сохранить достоинство.

— Вы должны освободить город и