— Ну вот, пожалуйста. Я люблю тебя, девочка, и намногое закрываю глаза, однако… однако в один прекрасный день ты меня доконаешь,и я посажу тебя под замок. Между прочим, из-за твоих дрянных игр я лишилсядвоюродного брата.

— Ты же его и убил, — съязвила я.

— Она в самом деле так сказала? — обращаясь кАнтону, удивился Гришка. — Детка, тебя послушать, так всех, кого богприбрал в этом городе, я убил. Она обожает рассказывать про менянебылицы, — вновь полез Гришка к Антону. — Тебе тоже рассказывала,а? — Тот недовольно кивнул. — Вот-вот. А про отрезанную голову? Этоее любимая страшилка, она с ней даже к прокурору ходила. На счастье, прокуророказался здравомыслящим человеком. Я терплю все это по одной причине: я безумнолюблю эту чокнутую. Кстати, рассказывая свои глупые сказки, она создала мнепотрясающую репутацию. Даже делать ничего не надо, просто время от временидостаточно посмотреть на кого-нибудь, скроив зверскую рожу…

— Где его семья? — стараясь вернуть Гришку кпервоначальной теме разговора, спросила я.

— Я же сказал, с его семьей полный порядок. А вот что сним? Мы поладили?

— Поладили, — проворчала я.

— Не слышу.

— Отпусти его… пожалуйста.

— В этот раз я нес большие потери…

— Ты имеешь в виду свои зубы?

— Допустим. Простым «пожалуйста» ты не отделаешься.

— Я жить без тебя не могу, — скривилась я.

— Это я знаю, — довольно кивнул Гришка. — Тыведь скучала, правда? И ночи казались длинными-длинными. Давай, порадуй меня.

— Я тебе говорила, он псих, — пожала я плечами,глядя на Антона, и рявкнула:

— Отпусти парня, и я тебя порадую! Только, ради бога,не устраивай циркового представления.

— Согласен. Заметь, я всегда иду тебе навстречу, —хмыкнул Гришка, достал сотовый и начал звонить, однако ему не ответили, оннахмурился, пошел к двери, распахнул ее и крикнул кому-то:

— Сгоняй к Карасю, узнай, какого черта он не отвечает!

Антон стиснул зубы, а я разозлилась:

— Гришка, если это опять твои фокусы…

— Все просто отлично, девочка. Главное, чтобы ты незабыла о своем обещании. Может быть, мы присядем? Тебя я не приглашаю, —сказал он Антону и плюхнулся в кресло.

Я устроилась на подоконнике и оттуда следила за стрелкойнапольных часов. Двигалась она страшно медленно. Прошло минут двадцать, ителефон в Тришкиных руках ожил, но разговор мне не понравился. Дав отбой,Гришка мило улыбнулся и заявил:

— Карась скончался, еще один парень тяжело ранен, асемейки нет…

— Сукин сын… — начала я.

— Я здесь ни при чем, — усмехнулся Гришка. —Мы же договорились, когда это я нарушал данное слово? Конечно, я планировалприсутствовать на похоронах Карася, но не сегодня.

— Ты знал, что он…

— Называй вещи своими именами, детка, — перебилГришка. — Он иуда, верно? И получил по заслугам, но я к этому рук неприкладывал. Вот так рождаются мифы, — удрученно заметил Щербатов, глядяна Антона. — Завтра весь город будет болтать, что Карася убил я, а междутем я ни сном ни духом… Раненый парень сказал — там был какой-то тип, один.Представляешь? А перед этим Карасю звонил некий Макс, думаю, он и наведался вгости. Не переживай, парень, — продолжил Гришка, глядя на Антона. —Твоя семья этому психу не нужна, он боялся Карася. А жену с детишками мынайдем…

— Когда-нибудь я тебя пристрелю, — прошипела я.

— Вообще-то мы живем душа в душу, — вздохнулЩербатов. — Малышка иногда злится на меня, если честно, у нее есть повод.Девочка считает, что я укокошил ее первого мужа. Это показалось мненеобыкновенно интересным.

— Я считаю? А на самом деле?

— На самом деле он погиб в результате роковойошибки, — ухмыльнулся Гришка. — Плохие дяди взорвали мою тачку,однако меня в ней не оказалось, а вот шофер…

Это навело меня на совершенно неожиданную мысль.

— Мой муж ведь часто ездил вместо шофера?

— Конечно. Он хороший водитель, и в тот день…

— Заткнись, — перебила я. — Где мой муж?

— Дорогая, я сижу перед тобой уже довольно давно и ещене услышал ни одного доброго слова.

— Лучше не зли меня. Мой муж действительно взорвался вмашине? Не вздумай врать, знаешь, чем это кончится.

— Мы можем съездить на кладбище, купим цветов, яникогда не ревновал к покойнику… Я распахнула окно и выглянула во двор.

— Здесь метра три .высоты, — сказала зло. —Внизу мраморная плитка. Говори правду — или я сигану головой вниз. Уверяю, мояголова расколется, как арбуз. Ты этого хочешь?

— Немедленно отойди от окна! — рявкнул Гришка.

— Скажи мне правду! — заорала я.

— Отойди от окна, иначе не скажу ни слова. От окна яотошла и поторопила:

— Ну…

— Она немного сумасшедшая, — глядя на Антона,сказал Гришка, словно извиняясь. — С этим приходится считаться.

— Он жив?

— Понятия не имею.

— Скажи мне правду, черт возьми.

— Допустим, жив, что с того? Он тебе не муж. Если тыдумаешь иначе, посажу под замок до полного прояснения в мозгах.

— Ты заставил его уехать? Ты… но как?

— О господи, какая разница?

— Гришка, последний раз предупреждаю, говори правду!Как ты это проделал?

— Очень просто. Взорвал машину. Парень отбыл из города,а мы похоронили его имя.

— И он согласился? Почему?

— Я сделал предложение, от которого он не смоготказаться.

— Какое предложение? — рявкнула я.

— Иди к черту! — заорал Гришка.

— Отвечай немедленно.

— Иди к черту… — Он даже побледнел от злости, и былоясно, что он не уступит. Я усмехнулась и покачала головой.

— Сколько ты ему заплатил? — Гришка поморщился, ая повторила:

— Ну так сколько? Не валяй дурака.

— Тебя все это не касается…