class="p1">Жанна встретила нас около рубки. В её руках я приметил небольшую сумочку и не преминул поинтересоваться:

– У вас там что? Молоток?

– Почти. – она подошла к нам и, повернувшись к Клёну, спросила: – Ты его лечил?

– Ага.

– Что делал?

– Ну, – он начал загибать пальцы: – Вколол противошоковое.

– Так, – она кивнула.

– Потом начали удалять поражённые участки, но он орал громко, я ему дал обезболивающее и снотворное.

– Помогло?

– Успокоился. Затем я поставил прокладки с пеницилином, забинтовал и закрыл кожухом. Вот.

– В целом верно. – она кивнула и повернулась ко мне: – Вы пальцами шевелить можете?

Вместо ответа я поднял руку на уровень глаз и сделал, что она просила.

– Я про те, что на больной ноге.

– Уточнять надо. – я пошевелил ими и гвоздь тут же радостно отозвался, заставив меня зашипеть от боли.

– А ступня?

– Может не надо?

– Надо!

Новая порция боли.

– Ну, сухожилия они вам не перерезали.

– Спасибо! – сдавленным голосом ответил я.

– Не меня благодарите, – Жанна открыла сумочку и вытащила из неё шприц.

Что? Ещё один врач? Я вжался в переборку.

– Жанна, а это что? – опасливо косясь на шприц в её руках я попытался было отползти по стене от неё, но девушка вытянула руку, отрезая мне путь к бегству.

– Ничего особенного. Витамины, заживитель и обезболивающее. Поворачивайтесь спиной.

– Зачем? – я сглотнул.

– Укол поставлю. Снимайте штаны.

– Че-чего?

– Ну я же не могу сквозь одежду.

– Вот и не надо.

– Надо! – таким же решительным тоном, как и в прошлый раз повторила она: – Вам же лучше будет.

– Мне и так не плохо.

– Капитан! Ну что вы как маленький. Поворачивайтесь.

– Никогда! Не в этой жизни!

– Можно поменять раствор, как пожелаете.

– Жанна! Вы – издеваетесь, да?

– Совсем немного, чуть-чуть, – она показала пальцами – как именно немного.

– И, капитан. Меня ваши интимные подробности не интересуют, не переживайте.

– А жаль! – не подумав ляпнул я, за что тут же и поплатился.

– Лицом к стене, быстро! – рявкнула она на меня: – Клён! Придержи его!

Прежде чем я успел опомниться, я был развёрнут лицом к стене, с меня содрали комбез и что-то легонько кольнуло меня в то место, на котором обычно сидят.

– Ну, вот и всё, а крику то было.

Когда Клён развернул меня лицом от стены, Жанна уже убрала шприц в сумочку и смотрела на меня заботливым материнским взглядом.

– Послушай, Поп. Я, вообще-то, хочу получить место бортинженера на твоём корабле. Так что не надейся, помереть я тебе не дам.

– Есть и другие способы к этому месту, – проворчал я, потирая место укола.

– Если вы про то, что спереди, то это слишком просто.

– Зато приятнее! – я оттолкнулся от переборки и зашагал к рубке. На самом пороге меня окликнул Клён:

– Капитан!

– Ну, что тебе? Предатель!

– Ваша нога?! Вы – идёте?!

– Иду и… – я осёкся. Боли не было.

– Жанна? Вы волшебница!

– Увы нет. Я всего лишь кандидат на должность… Должности, – она подняла руку и сжала ладонь в кулак:

– Бортинженер. Тут я свой профессионализм доказала, – она отогнула мизинец: – Так?

– Да.

– Врач. Специализация – полевая хирургия. Результат на лицо, ой, извините – на ногу.

– Согласен. – я пошевелил пальцами ноги – болело едва-едва.

– Психолог. Имею степень Бакалавра по управлению конфликтами в лётных экипажах и стандартный Диплом специалиста по неотложной психологической помощи.

– Повар. Тут увы, только двухмесячные курсы, – прижатым к ладони оставался только большой палец: – И, так уж и быть, бонусом, бесплатно – уборщица. Свинарник вы на борту развели изрядный, но ничего, это я исправлю.

Её ладонь полностью раскрылась, и она протянула её мне.

– Испытательный срок – до базы, – я осторожно пожал ее руку: – И ещё. На четыре оклада не рассчитывайте.

– Хорошо, – подозрительно легко согласилась она: – После обеда обсудим.

В животе, при упоминании обеда, предательски заурчало и я поспешно развернулся в сторону рубки, не желая так откровенно демонстрировать свою слабость.

– Подождите, капитан, – окликнула меня Жанна, когда я готовился перешагнуть комингс: – Вы что? Рулить собрались?

– Да. Пора отсюда убираться.

– Извините, но вы сейчас не можете исполнять свои обязанности.

– Вы о ноге? – я согнул её в колене и поболтал ступнёй в воздухе: – Могу. Не переживайте. Педалей там, – я кивнул на своё кресло: – Нет.

– У вас сейчас снижена реакция. Я же вам успокоительное дала. Ближайшие сутки вам туда, – она кивнула в проём двери: – Нельзя, я, как врач экипажа, отстраняю вас от полётов.

– А вам не кажется, Жанна, что это не лучший способ начинать свою карьеру на моём корабле?!

– Кажется, – вздохнув согласилась она: – Но уж лучше так, чем врезаться в звезду при выходе из прыжка.

Резон в её словах присутствовал, и я кивнул, соглашаясь пойти на попятную.

– Кроме того, – она взяла меня под руку: – В кают-компании нас ждёт обед. Разогревать его мне бы не хотелось.

– Да, командир, – Клён взял меня под руку с другой стороны: – Я, когда шёл мимо кают-компании, такие запахи унюхал… Ммм… Пойдёмте, а то уж очень есть хочется.

– Выпить дадите? – повернулся я к Жанне: – А то вот этот хмырь, – кивок в сторону Клёна: – Не разрешает.

– Только после обеда и только сто грамм. Исключительно в медицинских целях – для улучшения пищеварения.

– Маловато будет.

– Вам хватит. И ещё один момент, капитан, – она повернулась и внимательно посмотрела на меня: – Там, в кают-компании, сейчас Грей. Я вывела его из ступора, но в норму он ещё не пришёл. Вы поможете?

Я молча кивнул. Грея было действительно жалко – вот так, за несколько минут потерять всех своих ребят, парней, с которыми ты прошёл множество боёв, в которых вы прикрывали друг друга – было жёстко.

– Общаемся неформально, как близкие друзья. Поняли?

Я кивнул, и мы двинулись к кают-компании.

Грей действительно сидел за столом в кают-компании, вяло ковыряя вилкой кучку зелени в своей тарелке.

– Что? Не вкусно? – Жанна подошла к нему и положила руку на плечо.

– А? – отвлёкся от своих мыслей старшина: – Это вы. Нет, что ты, салат хорош. Именно такой любил Пётр, второй, то есть. Если б тут была брынза или моцарелла – он их терпеть не мог, отдал бы сыр Сэму. Сэм от любого сыра с ума сходил. Мы его как-то раз даже побили – приволок что-то вонючее перед операцией. Представляете? – он поднял на нас затуманенный воспоминаниями взгляд: – Мы броню цепляем, оружие готовим, а тут он – с чем-то жутко вонючим. Я его тогда чуть с задания не снял – боялся, что противник нас по запаху обнаружит.

Его голова снова опустилась, пряча глаза.

– И