как? Как прошло? – Я уселся на диванчик напротив него. Рядом пристроился Сергей, а Жанна села рядом с Греем.

– Повезло. Обошли их так, чтобы ветер на нас был. И покрошили. – он уронил вилку, и та неприятно звякнула о край тарелки: – Эхх… Такие парни были.

– Мы все что-то теряем, – я покосился на Жанну: – Ну, хозяйка, кормить нас сегодня будут?

– Ты не понимаешь, – всё так же, не поднимая головы и упершись взглядом в салат продолжил Грей: – Ты не терял…

– Я не терял?! Послушай, старшина, – я протянул руку и отобрал у него тарелку, желая спровоцировать его хоть на какую-то реакцию. Не сработало – он лишь проводил её безразличным взглядом:

– У меня была любимая. Понимаешь? И я её… – я не договорил, вытащил с тарелки какой-то листик тёмно-фиолетового цвета и, после внимательного осмотра, засунул себе в рот.

– Ой, как интересно, – поддакнула, пользуясь паузой Жанна: – Расскажи, Поп. Это была любовь, да? – она положила руки на стол и уложив на них голову посмотрела на меня снизу-вверх.

– Ничего интересного, – я потянулся было к следующему листику, но Клён проворно вытащил тарелку из-под моей руки.

Мысленно погрозив ему кулаком, я продолжил:

– Да обычная история. Познакомились по работе, ну туда-сюда, а потом, потом мы расстались. Обычная вещь.

– Она погибла? И вы страдали, да? – заинтересованный тоном произнесла Жанна.

– Да, погибла. На моих, можно так сказать, руках.

– Какой ужас. Бедненький… – девушка приподнялась и погладила мою руку своей.

– Так не в бою же, – всё так же безучастно произнёс Грей: – Несчастный случай, наверное. Не свезло.

– Грей. Я с Аришей, её так звали, был во многих переделках. Про мятеж Имперских Адмиралов слышал?

– На уровне слухов, не более. Так вроде Инквизиция поработала. Что-то с верой у них, адмиралов, было. – он поднял голову и в его глазах проскочила искорка интереса.

– Мы с ней подавляли. Его.

– Иди ты?!

– Угу. – я откинулся на спинку дивана, наслаждаясь его вниманием.

– И что – там жарко было?

– Стреляли, – как можно более равнодушно произнёс я: – Потом ещё было… Да много через чего мы прошли. В бою она погибла.

– Против кого?

– А она красивая была? – не смогла удержаться Жанна.

– Красивая, – я предпочёл ответить на её вопрос, чем вдаваться в подробности смерти Аришы, но Грей был настойчив:

– Кто её убил?

– Да блин, Грей. Не важно это.

– Важно. Ты отомстил? Убийце?

– Нет, блин, Грей. Это долгая история, а я есть хочу. Жанна? Как там еда?

– Греется. Расскажи, Поп.

– Чёрт с вами. Я её убил. Довольны?!

От этих моих слов проняло даже Жанну, несмотря на все её дипломы по психологии. Она не наигранно, по-настоящему округлила глаза и даже приоткрыла от удивления рот. В кают-компании повисла идеальная тишина. Так продолжалось несколько секунд, а потом под Клёном скрипнули пружины дивана и это словно послужило сигналом ко всем.

– Ты? Убил женщину? – взгляд Грея стал каким-то враждебным.

– Любимую? – Жанна сглотнула, произнеся это слово и даже Клён отодвинулся от меня.

– Выпить дай. – я посмотрел на девушку. Она кивнула и встала, направляясь к бару. Пока она в нём копалась мы дружно смотрели в стол, избегая встречаться взглядами.

– Вот. – девушка поставила перед нами по рюмке и налила в них коньяк.

– Ну, вздрогнули? – я приподнял свою рюмку, но ни Грей, ни Клён ко мне не присоединились, предпочтя молча опустошить свои: – Ну и чёрт с вами!

Поставив пустую посуду на стол, я выдохнул и продолжил:

– Ничего не знаете, а уже осудили и приговорили.

– А что тут знать? – старшина осуждающе посмотрел на меня и сидевший на дальнем краю дивана Клён кивнул.

– Начнём с того, что мы оба тогда в Инквизиции служили. Твои слухи о мятеже были верными. Почти. Но там вопрос не в вере был.

– А в чём?

– Меньше знаешь – крепче спишь. Жанна? – я покачал пустой рюмкой, намекая, что неплохо было бы повторить, но она отрицательно помотала головой.

– Жаль, – искренне вздохнул я: – Ладно. Потом, после мятежа, нас осудили – меня и мой экипаж и расформировали. Аришу и остальных по тюрьмам и монастырям сослали, а меня послали выкрасть Федеральный Корвет.

– Ты так говоришь, будто это Бог весть, когда было. Чего врёшь то? Корветы только-только в производство запустили. – Грей осуждающе покачал головой.

– Это сейчас тут только-только. Не перебивай.

– Тут? Сейчас? – он собирался что-то ещё сказать, но девушка так посмотрела на него, что он уселся на место, что-то недовольно тихо и неразборчиво ворча.

– Выкрал я его. Потом на Корвете экипаж собрал, вернулись – и, вместо благодарности меня на каторгу упекли.

– А Ариша?

– Она любовницей Гранд Инквизитора оказалась. Дурила меня! – я хлопнул рюмкой по столу и на этот раз Жанна наполнила её.

– А потом что было? – задал очевидный вопрос Клён.

– Три года каторги. На Рае. Слыхал про Рай, старшина?

– Слыхал, как не слыхать. – он исподлобья посмотрел на меня: – Три года? Корветам и года ещё не исполнилось.

– С каторги я сбежал. Помогли. Кто – не скажу они же меня назад, во времени, отправили.

– Хорошо врёшь, заслушаться можно, – Грей саркастически хмыкнул: – Ну, пой дальше.

– Ушёл в наёмники. Воевал. Разбили нас. Снова сам по себе стал. Узнал, от знакомых, что на том Корвете, что я угнал Ариша с Тодом, так того Инквизитора звали, рассекает. Ну…. Найти их мне помогли. Там я Тода и прибил. А Ариша… Она на меня с ножом бросилась. Ну – и её тоже. Пришлось.

– Гранд Инквизитор Максимилиан Джа Тод? Ты о нём говоришь?

Я молча пожал плечами: – Я его Тодом звал.

– Было дело, – Грей прищурился, разглядывая меня, с таким видом, будто видел в первый раз в жизни:

– Пропал он не так давно. Ушёл в полёт со своим адъютантом и пропал. И да – они на Корвете были. Мне вот что интересно, – он постучал пальцами по столешнице: – Почему он не воскрес?

– Мне помогли.

– И кто помог – ты не скажешь?

– Нет, – я отрицательно покачал головой: – Не могу, извини.

– И ты её, ножом?

– Нет. Пристрелил. У нас с Тодом дуэль была. На шпагах. А так как фехтую я не очень, то сначала его пристрелил, ну, а когда Ариша на меня, ну, с ножом, то и её.

Я замолк и поиграл рюмкой.

– Как-то не очень на правду тянет. – первым нарушил молчание Грей.

– Но, он не врёт, – неожидано вступилась за меня Жанна: – Много не договаривает, но, в целом, не врёт.

– Уверенна?

Она молча кивнула и тут я сорвался: – Знаете, дорогие мои, – я встал из-за стола