там граничило – было самоубийством: – Сергей, снизь высоту до пятнадцати метров и медленно иди вдоль трещины.

Он снова не ответил, но поверхность приблизилась и медленно поплыла подо мной. Впереди, выделяясь на светлом фоне показалась медленно бредущая человеческая фигурка. Вот ей пересек путь небольшой ручеёк из расплавленного камня и она, механически растопырив для баланса руки, перепрыгнула его.

– Сергей, чуть-чуть быстрее.

Корабль прибавил ход и начал нависать над Греем. Когда до него оставалось не более трёх-четырех метров я снова вызвал Клёна:

– Клён. Я знаю, что то, что я сейчас скажу звучит дико. Но поверь, так надо.

– Готов, капитан. – ответил он с небольшой заминкой.

– Сергей, – я замялся, произнести следующие слова мне было сложно: – Отключи щит.

– Что?! Мы же…

– Выполняй! – я добавил крепкое и обидное ругательство: – У нас боевая броня, улучшенная. Выдержит! Ну! Отключай, твою мать!

– Исполняю, – ответил он, не замедлив высказать своё мнение о моих умственных способностях. Ёмко так высказал. Ёмко и кратко. Одним словом.

Я скользнул вниз, придерживаясь за импровизированный трос.

– Теперь чуть медленнее, вот так, хорошо.

Анаконда, играя выхлопами маневровых, казалось неподвижно зависла над моей головой. Жёлтые всполохи на поверхности планеты отражались в её золотом корпусе, отчего она казалась местным обитателем, решившим размяться в канун апокалипсиса.

Сделав пару шагов к Грею, я примерился и рванулся к нему, намереваясь обхватить его поперёк туловища. Наверное, он что-то почувствовал – начал оборачиваться, поднимать руки в боевую стойку, но довести начатое движение до конца он не успел – я налетел на него раньше и, схватив его поперёк туловища, заорал:

– Вверх, Клён, рви наверх!

Одновременно с этим я сумел дистанционно запустить лебёдку, пользуясь своими капитанскими полномочими, и нас резво повлекло вверх, оставляя негостеприимную поверхность внизу. Вслед запоздало рванули сразу несколько огненных языков, отчего мою правую ногу обдало жаром и болью ожога.

– Вверх, Клён, жми!

Свою боль я выплеснул в крике и так сжал Грея, что он, наверное, охнул, по крайней мере, когда наши шлемы на миг соприкоснулись, я услышал его глухой, сдавленный стон.

Менее чем через десяток секунд нас затащило в трюм, и я прокричал в рубку: – Клён, люк, ходу отсюда!

В следующий миг Грей, извернувшись в моих объятиях пнул меня по ноге и, конечно же попал. По той самой, обожжённой. Уже теряя от боли сознание я заметил, как он рванулся в сторону люка, но в следующий момент у меня перед глазами всё поплыло, и я отключился.

Глава 8

Просыпаться, выходить из тёплого, тёмного и нежного забытья не хотелось. Тут было уютно и спокойно. Там, снаружи, ярко, холодно и жёстко. Ну и нахрена мне покидать этот уютный сумрачный мирок? Кто-то или что-то неприятно вцепилось мне в плечо, начав немилосердно трясти, отчего ажурные, хрупкие конструкции моей дрёмы, затрепетали, покрылись трещинами и обрушились с грохотом, в котором я скорее угадал, нежели услышал слова:

– Чтооо с нииим? Пооочемууу ооонн неее…

Ещё не успела опасть пыль, поднявшаяся на месте упавших конструкций моего сна, как во мне начала разгораться злость. Что именно я видел в своих снах я не помнил, но это было нечто важное. Очень ценное, такое нечто неосознанное, неощутимое, но критическое для меня и всей вселенной.

И вот это всё кто-то разрушал, бесцеремонно вторгаясь в мой, такой мирный и уютный, сумрачный мирок.

Новая встряска и новый поток грохота голосов.

На этот раз я не стал пытаться разобрать слова, наоборот, все силы я бросил на то, чтобы уйти вглубь сумрака, скрыться там – среди теней, раствориться в блаженной и желанной пустоте.

Не успел.

Чьи-то грубые лапы резко дёрнули меня, лопнули, с тонким и печальным звоном последние нити, связывавшие тьму и моё сознание, лицо окатил резкий, неприятно едкий запах, и я открыл глаза.

– Ну, что я говорил? – стоявший рядом Клён убирал в аптечку какой-то пузырёк: – Нашатырь! Проверено столетиями!

– Гады! – простонал я, оглядываясь по сторонам, узнавая обстановку кают-компании. Вот только я, почему-то, лежал, точнее уже сидел на нашем столе.

– И всё же, электрошок был бы быстрее, – послышался с другой стороны голос Сэймора. Он стоял подле стола, облокотясь на небольшой чемоданчик на самом краю столешницы и постукивал пальцами по его ручке.

– Спасибо, Сэймор, – я попытался слезать со стола, но резкая боль в ноге заставила меня вскрикнуть. Правая нога ниже колена была заключена в белый пластиковый кожух.

– Без резких движений, Поп, – Сэймор протянул мне руку, помогая слезть со стола, что я и проделал, избегая наступать на повреждённую конечность: – У тебя ожог ноги.

– Ожог? Но я точно помню, что скафандр повреждён не был – иначе б меня тут не было. И, кстати, почему я в кают-компании и на столе?!

– Микроволновое излучение, – помрачнев ответил Клён: – Капитан, вам прожгло ногу сквозь оболочку скафандра, задело только живую плоть.

– Сильно? – я попробовал пошевелить пальцами ноги и скривился от короткого болезненного укола – будто на гвоздь наступил.

– Сильно. Кожа и немного мяса сварило просто.

– Рульку любите? – присоединился к детализации моих страданий наш доцент.

– Угу. С квашенной капустой и пивом.

– Твоя нога имела точно такой вид – с хрустящей корочкой. Аппетитно выглядела, да.

– Сволочь ты, Сэймор. А ещё учёный. Я тебе это припомню. Ладно. А стол тут при чём?

– Так как же, капитан? – неподдельно удивился Сергей: – Гордая морская традиция велит раненых лечить именно в кают-компании. На столе. Я не мог пренебречь ей.

– Лечить? – я кое как доковылял до диванчика и уселся на его мягких подушках с наслаждением вытянув больную ногу: – А я-то грешным делом подумал, что вы меня съесть решили. Вон у этого, – я кивнул на археолога: – Уж больно голодный вид.

В ответ на эту реплику Сэймор скрестил руки на груди и с видом оскорблённой невинности уставился выше моей головы.

– Кроме того…ох, – я неудачно шевельнул ногой и гвоздь тут же напомнил о своём существовании: – Кроме того, у нас есть мед отсек. Может лучше было бы там меня того? Лечить, я имею в виду.

– Но, традиции… – начал было Сергей, но я отмахнулся от его слов.

– Ты мне лучше скажи. – я немного поёрзал, устраиваясь по удобнее: – Сколько времени я в отключке был и что с кораблём?

– Сейчас утро. Вы были без сознания пол дня. По бортовому времени.

– Ого! Это из-за ноги?

– Ну… – он замялся: – Да.

– А по точнее?

– Я вам обезболивающее со снотворным вколол. Иначе вы орали сильно.

– Я? Орал? С чего?

– Когда мы тебе обваренное