Тревога была двойного действия. Наряду с сигналом в соседнееотделение милиции на месте происшествия срабатывала мощная, парализующая слух иволю сирена. Ее вой резанул по ушам. Омар выругался и повернулся к своимбойцам.

Проклятье! Хватайте эту жирную свинью и тащите в машину!

Муса тоже растерялся, но девушки, повинуясь приказу, сбилиШнапскопфа с ног и волоком потащили к лифту. Выскочивший из спальни голыйРайнеке замер в недоумении. И тут же бросился к телефону…

Шмидта он застал дома. Когда Дмитрию удалось наконецразобраться в его сбивчивой русско-немецкой речи, он побледнел. Ольга стревогой посмотрела на него.

– Случилось что-то? – спросила она.

Случилось, – подтвердил он. – И такое, что хуже некуда… – онрассказал ей о похищении их немецкого партнера.

Затем позвонил Введенскому и поставил в его известность ослучившимся. Полковника это известие тоже выбило из седла. Отлаженнаяконструкция дала трещину в самый неподходящий момент…

Герр Райнеке с самого утра сидел в офисе фонда"Реставрация" и вертелся, как на иголках, отбиваясь от въедливыхвопросом Шмидта. От предложенного секретаршей коньяка он, как представительевропейской культуры, отказался, но чашку за чашкой глотал крепчайший кофе.

Дмитрий, сидя за столом напротив измученного немца,попроси,! его еще раз перечислить требования похитителей. Райнеке с утомленнымвидом отставил в сторону пустую чашку.

– Они позвонили примерно через пять минут после того, какувезли Шнапскопфа. Милиция еще не приезжала. Они сказали, что убьют его, еслине получат выкуп в размере двухсот миллионов долларов. То есть, все те деньги,которые мы вложили и собирались вложить в нефтяной завод.

– Но ведь эти деньги крутятся в деле. Их не так простооттуда изъять, – возразил Шмидт.

– Они требуют, чтобы мы все, и вы тоже, продали свои акции.

– Какой дурак сейчас их купит?

– Они сказали, что такой человек есть. Шмидт с торжествующейулыбкой стукнул кулаком по столу.

– Ага, вот оно что! Кому мы должны продать акции? Этонаверняка их человек. Стоит его взять за жабры, и можно будет легко раскрутитьвсю цепочку. Так чье имя они вам назвали?

Райнеке посмотрел на Шмидта затравленным взглядом.

– Они предложили продать акции Зорину. По нашим данным, оннедавно купил нефтяную компанию и ему срочно понадобился нефтехимический завод.

– Логично. Хотя завода пока нет, только фундаменты икоммуникации! Но место стратегически выбрано правильно.

– Так вот, они сказали, что это он покупатель, но формальнозавод будет принадлежать

note 4

новлен адрес, по которому боевики проживали в Москве, ноперед самым похищением они его покинули и перебазировались в другое место.

– Вот результаты прослушки, – полковник щелкнул кнопкой диктофона.

Все сидели и с удивлением слушали, как герр Шнапскопфстарательно роет яму своему коллеге господину Райнеке. Ту яму, в которую сам жеи угодил.

Прослушав запись до конца, Райнеке не выдержал и вскочил сместа.

Этот жирный боров хотел убить меня, чтобы получить паршивыймиллион долларов! – кричал он, едва не подпрыгивая на месте от возбуждения. –Как это у вас говорят? Откат! Получить миллион за то, чтобы бандиты моглипродать нам все ваши акции. А теперь за этот кусок дерьма его друзья-бандитытребуют двести миллионов долларов!

Так может быть послать в задницу этого ублюдка Шнапскопфа? –пошутил Шмидт. – В конце концов, он получил то, что заработал. Это самоепростое решение проблемы.

Введенский посмотрел на него с пониманием. В душе онсочувствовал именно такому решению, но, к сожалению, положение обязывает…Международный скандал ни нам, ни немцам не к чему.

Но гут герр Райнеке, буквально понявший слова Дмитрия,принялся театрально заламывать руки и рвать волосы на голове.

– О, майн гот! Унмеглихь! Невозможно. Эта проклятая свиньяВилли – сын Отто Шнапскопфа, хозяина нашей фирмы. Лучше бы они похитили меня!

– Успокойтесь, Генрих, – вернул его к действительностиШмидт. – Вас никто не стал бы выкупать за двести миллионов.

Введенский счел, что разговор себя исчерпал, и пригласилРайнеке пройти с майором Коноваленко к машине и там подождать его.

Когда те вышли, Введенский спросил Шмидта, успел ли тотузнать что-либо существенное?

Шмидт рассказал полковнику то, что услышал от немецкогопредпринимателя. Введенского эта информация очень заинтересована.

– Значит, за ними стоит Зорин? Это совпадает с данными изнаших источников. Он хочет за двести миллионов купить все – и ваши акции, иакции немцев. Что же, сильный ход. А самое обидное то, что пока мы не освободимнашего пузатого немца, руки у нас связаны по самые коленки. Если что узнаешь,держи меня в курсе дела. А еще лучше, поехали со мной. Ведь они ждут, что тысам должен предложить Зорину все ваши акции.

Шмидт подумал и решил, что в сложившейся ситуации лучшенаходиться в центре событий. Он собрался и вышел из офиса вместе с полковникомВведенским.

Виктор Петрович Зорин и сам не знал, радоваться ему или нет.Не ждал он от своих горячих помощников таких глупых поспешных действий. Да иАсланбека считал более серьезным человеком. А все жадность. Решили в обход негозагрести деньги, много и сразу. Не получилось. И теперь они прибежали к немупросить помощи.

Ну, конечно, не прибежали и не попросили. Гордые дети гор,мать их! Со стороны можно было подумать, что это они облагодетельствовалиЗорина, предложив ему но дешевке строящийся нефтяной завод. По ведь его ещепостроить надо. А потом от связей с террористами не отмоешься. Впрочем, на этоВиктору Петровичу было наплевать. У пего хватит связей отмазаться от всехобвинений…

Недавно он с помощью своих связей в Администрации президентаприватизировал – на подставное лицо и без всякого аукциона крупную нефтянуюкомпанию "Акос". И завод для переработки сырья был сейчас и в самомделе необходим ему до зарезу. Чеченцы, что греха таить, подвернулись как нельзяболее кстати.