Гораздо более решительные действия партизан под руководством Тито производили куда большее впечатление на британских военных. Поэтому начиная с мая 1943 года Британия начала отправлять по воздуху небольшие партии офицеров и гражданских лиц для взаимодействия с Тито. В течение нескольких месяцев множество подобных групп находилось среди кочующих отрядов и лагерей партизан. Как позже писал Черчилль, это было сделано «…несмотря на ожесточенную борьбу между этими отрядами и „четами“ и невзирая на то, что Тито воевал, как коммунист, не только против немецких захватчиков, но и против сербской монархии и Михайловича».

Бригадир Фитцрой Маклеан, командир британской военной миссии, прикомандированной к партизанам, в отчете о проделанной в Югославии работе пишет о своем разговоре с Черчиллем, который состоялся в Каире через несколько месяцев, в ноябре 1943 года. Обсуждался тот факт, что движение под руководством Тито, которое поддерживала Британия, после войны, вероятно, будет иметь тесные связи с Советским Союзом. Вот что пишет Маклеан: «Ответ премьер-министра разрешил мои сомнения. „Собираетесь ли вы остаться в Югославии после войны?“ – поинтересовался Черчилль. „Нет. сэр“, – ответил я. „Я тоже. Поэтому чем меньше мы с вами волнуемся относительно формы правления, которую они установят, тем лучше. Это следует решать им. А вот что интересно нам, так это – кто из них наносит больше вреда немцам?“»

Для этого была весьма весомая причина. Партизаны Тито отвлекали огромные силы войск Оси, которые могли бы использоваться на Восточном фронте или в Италии. В Тегеране Черчилль объяснил Сталину и Рузвельту, что, согласно разведывательным данным Британии, тридцать дивизий стран Оси подавляли движение Сопротивления на территории Югославии, Греции и Албании. По мнению Сталина, цифры были значительно завышены, и впоследствии он не раз повторял, что у Британии слабо налажена информация.

На протяжении весны и лета Черчилль и его военные советники втолковывали американцам, как важно дать возможность югославским партизанам расширить свои действия, объясняли, как много уже сделано с помощью поставок оружия и продовольствия, групп связников и инструкторов, отвлекающих немцев налетов и тому подобного. Черчилль выдвигал большие стратегические проекты. Как выяснилось позже, по его замыслу, в удобный момент союзнические силы должны были пересечь Адриатику, высадиться в Югославии и, объединившись с партизанами, нанести удар по Вене и Германии; возможно также, что в некоторых пунктах Югославии они сумеют объединиться с советской армией.

Британское правительство пыталось уговорить оба движения югославского Сопротивления действовать сообща. Одновременно британцы, защищая короля и правительство в изгнании, оставляли югославам возможность спокойно разобраться, кто должен управлять страной. Можно было заранее предвидеть угрозу длительной гражданской войны, или развал югославской конфедерации, или захват власти коммунистами.

Британцы пытались убедить советское правительство помочь в установлении согласия в Югославии. Постепенно Британия и Советский Союз меняли курс в отношении конкурирующих движений Сопротивления. До осени 1943 года и даже позже британцы поддерживали Тито, а советские власти проявляли дружелюбие в отношении четников. В сентябре, по совету Британии, югославское правительство направилось из Лондона в Каир, чтобы оказаться поблизости, когда союзники высадятся на побережье Адриатики. На приеме, которое советское посольство в Лондоне устроило в честь отъезда короля и его кабинета, Богомолов, посол при правительстве в изгнании, занялся восхвалением героического движения Михайловича, которое, отводя немецкие дивизии с русского фронта, выполняет неоценимую работу.

Можно предположить, что таким способом советское правительство проверяло Тито, который был не столь управляем, как этого бы хотелось Сталину.

В октябре 1943 года, находясь в Москве на конференции министров иностранных дел, Идеи предложил Молотову использовать влияние советского правительства, чтобы сплотить сторонников Тито и Михайловича. Он рассказал, что британское правительство однозначно дало понять королю, что с Михайловичем, если он не предпримет определенных действий против немцев, вероятно, придется расставаться.

Идеи вкратце обрисовал Молотову план объединения двух движений, позволяющий им, как и прежде, действовать вполне самостоятельно. Хэлл, охраняющий Соединенные Штаты от проблем на Балканах, когда к нему обратились по поводу комментариев, ответил, что ему нечего добавить.

Что касается Греции, то ситуация здесь также достигла высшей критической отметки. Существовали документы, в частности представленные Черчиллем, свидетельствующие о жестокой борьбе, которую вели отряды Сопротивления в горах против завоевателей и друг против друга. На этих страницах будет рассказано, весьма отрывочно, о том, как сложившаяся ситуация превратилась в проблему для коалиции.

Король Греции, преданный друг союзников, и его правительство в изгнании, по большей части роялисты, отправились из Лондона в Каир. Эта власть рассматривалась в качестве законного правительства Греции, но в связи с возникновением и деятельностью на территории Греции движений Сопротивления она уже мало что значила. Одно из движений (ЭДЭС) концентрировалось вокруг полковника Зерваса, истинного республиканца, но антикоммуниста: другое (ЭЛАМ-ЭЛАС) было чисто коммунистическим по происхождению, руководству и целям. Британское правительство чувствовало потребность оказывать помощь каждой группе, борющейся с немцами и итальянцами. Британия закрепила небольшие миссии за штабами и военными лагерями обоих движений Сопротивления. Но на этой земле, где в древности ради свободы совершались удивительные подвиги, британцев постигло разочарование. Две фракции боролись друг с другом, оспаривая приоритетность в правительстве.

В июле 1943 года правительство и король объявили, что стоят за конституционную монархию, и пообещали свободные выборы после освобождения. Это не удовлетворило ни одну из фракций. В августе те потребовали, чтобы король, который в то время находился в Каире, не возвращался в Грецию, доказывая, что народ не хочет его возвращения. Кроме того, они настаивали, чтобы участники греческого Сопротивления получили должности в кабинете, в том числе должности министров внутренних дел и юстиции. Король нашел эти требования чрезмерными; он потребовал того, что полагалось ему по праву: как можно скорее вернуться в Грецию и вынести вопрос о монархии на всенародное обсуждение.

Король, прежде чем отвергнуть предъявленные требования, обратился за советом к Черчиллю и Рузвельту, которые в это время находились в Квебеке. Черчилль полностью поддержал тот ответ. который собирался дать король. Премьер-министр был убежден, что единственный способ предотвратить гражданскую войну и предоставить народу Греции подлинную возможность выбрать собственное правительство состоит в необходимости отложить все политические споры до полного освобождения Греции и только после восстановления мира и спокойствия, под наблюдением союзников, провести честные и свободные выборы. Черчиллю не хотелось, чтобы во время войны небольшие группировки, в особенности под руководством коммунистов, используя интриги и принуждение, получили возможность захватить власть в свои руки. Рузвельт пообещал Черчиллю, что американское правительство будет придерживаться такой же позиции.