В машине я сел на заднее сиденье рядом с Мариной и включил телефон. Спустя всего секунду он зазвонил.

– Да, мама. Что значит где? На работе я! И телефон потому выключен был! Ну, извините, звонить надо было, а не под дверью сидеть. Да все в порядке со мной, мама! Сейчас дело закончу и домой поеду. Пельмени поем.

Кое-как закончив разговор, я убрал трубу в карман. Марина странно и задумчиво смотрела на меня.

– Что?

– Так ты не врал?

– Нет, – сухо ответил я. – У меня на самом деле не лучшие отношения с родителями.

– Гораздо лучше, чем у меня. Будь у меня такие…

Она не договорила и отвернулась к окну. Коля с удивлением посмотрел на нас.

– За дорогой смотри, – бросил я.

Уже в тюрьме, оформив суккубу, он спросил у меня:

– Тебе её жалко?

– Знаешь, да, мне её жаль.

– Может быть, оформить все как несчастный случай?

Я внимательно посмотрел на него. Нет, не врет и не издевается.

– Не говори ерунды. Она пыталась охотиться, и, возможно, сама этого не понимает. Просто…

– Что?

– Дай мне закончить это дело.

– Ладно, – он хлопнул меня по плечу и пошел к машине. – Поехали в отдел.

Вот и думай теперь, всерьез он это предложил или нет? Или меня проверяли? Вот только что бы он сделал, ответь я иначе? Удержал бы от рокового шага или сдал начальству?

Смертельно уставший Владислав уже собирался домой, когда мы втроем зашли к нему в кабинет.

– Чего вам? В такой час вы, тунеядцы, уже давно пьяными должны быть.

– Дело раскрыто, убийца в камере, – скромно отрапортовал Коля.

– Да? Ну-ка… – взяв дело и быстро пролистав его, он озадаченно почесал затылок. – Ну, вы это… молодцы. Свободны, уже поздний час, а завтра к семи на работу. Да, это… Игорь, у тебя завтра день рождения. Так и быть, бери выходной.

– Владислав Иванович, вы же сказали без выходных.

– Ты уже второе дело раскрываешь успешно. Заслужил. Ну и Феникс пусть отдохнет, все равно без тебя её рано куда-то отправлять.

– А я?

– А ты чтобы завтра ровно в семь на планерке был. Ясно?

– Мы же вместе эти дела раскрывали!

– Вместе. Но кто в лесу мерз, пока кто-то здесь спал? – ехидно спросил Владислав. – А косяков за тобой сколько? Свободен.

Я сочувственно похлопал Колю по плечу. Говорил я ему, что не стоит так наглеть. Он, впрочем, не сильно расстроился.

– Тогда давай домой, я суккубу сам допрошу.

– Ага, – Коля устало зевнул. – Смотри только, не отпусти её.

Интересно, это шутка была или предупреждение?

Феникс я тоже отправил домой, пусть отдыхает. Допрос – это по большей части рутинная процедура. Особенно в том случае, когда мы и так уже все знаем.

Суккуба сидела в стандартной камере, с легким пластиковым столом, двумя стульями и матрасом прямо на полу. Окон не было, а тяжелая и массивная стальная дверь усилена заклинаниями и рунами.

– Для кого эта камера? – хмуро спросила девушка.

– Для нелюдей.

Я сел за стол. Девушка осталась сидеть на матрасе, обхватив руками колени. Её одежду забрали, выдав стандартную тюремную робу.

– Надеть на неё наручники? – поинтересовался охранник.

– Нет, спасибо. Мне она не опасна.

– Хорошо. В камере ведется видеонаблюдение.

– Я в курсе.

– Я человек, – сухо произнесла суккуба, когда охранник вышел в коридор.

– Нет, ты не человек. Ты полукровка. Дочь демона и человека.

– Вот как…

Я включил диктофон, положил перед собой листок бумаги с ручкой и начал допрос.

– Кто были твои родители? Когда ты поняла, что не человек?

– Я человек, – упрямо повторила Марина. – Просто не такой, как все.

– Отвечай на вопрос.

– Моя мама… пропала вскоре после моего рождения. Она… не была человеком. Просто жила какое-то время с отцом, а он просто человек и ничего не подозревал.

Я сделал пометку на листе – суккуба, скрывающаяся среди людей. Надо будет сделать запрос в архивный отдел.

– Я уже в первом классе догадалась, что я не такая, как все. Но все равно жила как обычная школьница. Старалась…

– Но это не так просто.

– Тебе откуда знать?

– Я знаю, – спокойно сказал я.

– А три года назад я вдруг увидела на улице оборотня. Его никто не видел, все вокруг замечали только большую собаку, и все. А я видела, кто это.

– Оборотень днем гулял? – удивился я.

– Нет, это было уже вечером. Оборотень заметил меня и подошел. Он мне и рассказал все про Орден и все остальное…

– Совсем расслабились, блохастые, – проворчал я. – Сколько раз ты нападала на людей, используя свои нечеловеческие способности?

– Один раз, – твердо ответила она.

– Всего один раз?

– Да. И это была самооборона.

– Так и запишем – самооборона, – я демонстративно выключил диктофон. – А теперь скажи мне правду, чтобы я мог помочь тебе.

– Добрый полицейский? – усмехнулась она. – А где тогда злой?

– Мы здесь в такие игры не играем, – улыбнувшись, ответил я, от этой улыбки девушка вздрогнула. – Здесь все злые полицейские, и у нас много способов узнать правду. Так что для тебя будет лучше, если ты сама все расскажешь.

– А мне нечего рассказывать.

– Тогда давай расскажу я. Узнаешь эту девочку?

Я показал Марине фотографию её убитой подруги.

– Вижу, что узнаешь. Её убили. И ты знала, кто это сделал, но ничего доказать не могла. На суде твоим словам просто не поверили, ведь ты не могла присутствовать на месте преступления. А сказать, почему ты знала, кто убил твою подругу, ты не могла. Да тебе бы никто и не поверил. И тогда ты решила отомстить сама. Для тебя это было не так уж и сложно. Я правильно все рассказал?

– Да… – глухо ответила она, опустив голову.

– Не будешь спорить?

– Нет, вы все точно узнали…

– Тогда расскажи, почему ты решилась на убийство? Ты ведь знала, что за этим будет.

– А что бы ты сделал на моем месте? – суккуба вскинула голову и зло посмотрела на меня. – Когда моих родителей уволили и они начали спиваться, Лера одна поддерживала меня. Почему ему можно было её убить, а мне его – нельзя?! Она в тысячу раз лучше его! Она была доброй и умной, она должна была жить! Почему вы защищаете этого урода?!