Но ощутив горячий укус в уязвимой точке между плечом и ключицей, я с готовностью оттолкнула герцога. Анвар не отпустил, сжал меня крепче, окатив волной тяжелого дыхания. Поднял голову.

Растрепанные волосы, черный от желания взгляд, золотой блеск чешуек, идущих от скул к вискам. Руки, как стальные.

Будь я проще, потеряла бы от него такого последний разум.

— Давайте не будем портить деловые отношения, — предложила добродушно.

На миг в его глазах мелькнула растерянность, после что-то отдаленное похожее на стыд и, может быть, на горечь. Я даже не удержалась, похлопала его успокаивающе по плечу.

В конце концов, мне все еще нужны титул и золотишко.

На несколько секунд он впечатлился лбом мне в плечо, пытаясь укротить тяжелое дыхание. Рука, еще миг назад скользившая по вороту платья, отыскивая ленты и застежки, сжалась в кулак. После герцог отстранился.

— Верно, — поднялся тем неуловимо слитным движением, свойственным военным драконирам. — Ты же меня не любишь.

Медленно поднял с кровати упавшую ленту и прикусил ее углом губ, не отводя от меня тяжелого взгляда. Прямо пальцами расчесал волосы, собирая в небрежный хвост.

Я все еще лежала на софе, глядя снизу вверх, как Анвар наспех собирает волосы. Несмотря на заледеневшее лицо и экономные жесты воина, его уязвимость можно было потрогать пальцами. Таким плотным стал воздух между нами.

— Мне нужно часа два на приготовление лекарства, — пошатываясь, встала с софы. — Готовить его быстро, но нужно часа три настаивать, зато к вечеру уже можно будет освободить потоки магии в теле.

Запнулась о резной подлокотник, но Анвар даже руки не протянул, чтобы помочь мне. Просто стоял и смотрел.

— Хорошо, иди.

Медленно прошла к двери, чувствуя, как его взгляд скользит огненной лаской от лопаток к щиколоткам. А уже у двери встряхнулась. Ну смотрит он, и пусть смотрит. На меня многие смотрят.

Положила пальцы на мокрую от растаявшего льды ручку двери, но не открыла. Все, о чем мы говорили, вело к очевидным выводам, но я хотела знать наверняка. Должна была.

— Вашей Истинной была та девушка, упавшая с обрыва? — спросила глухо.

Герцог молчал так долго, что я собралась уйти без ответа.

— Да, — так же глухо.

— И как же метка Истинной оказалась на вашей… на Лале Фьорре? Вы же сами сказали, что поделать метку нельзя, — а после поддалась интуиции и уточнила: — Ей помог клан Ферхе?

— Ты очень сообразительна, — после очередного молчания согласился Анвар. — Клан Ферхе действительно умеет переносить метки с одного человека на другого. При согласии сторон.

При согласии сторон это как?

Мне очень хотелось увидеть лицо герцога, но я не рискнула обернуться. Мое собственное лицо склонно проговариваться.

— На моей Истинной метки не было, приставленная к ней горничная, искала ее, но не нашла. Это было очень странно. Чувствовать свою Истинную, но не видеть на ей метки.

— Вы думаете, что ваша Истинная отдала свою метку вейре Фьорре?

— Нет, — медленно сказал Анвар. — Я думаю, Лале Фьорре получила метку другим способом.

— Вы думаете…

— Я думаю, что лекарство, вейра Анте, само себя не приготовит.

Последнее герцог сказал уже откровенно холодно. О, такой знакомый лед в голосе, да и по двери поползли знакомые морозные завитки. Продолжать провокацию я не решилась, открыла дверь и выскочила вон, пока он и меня не заморозил.

В коридоре было на удивление тепло.

Ах да. Дракониры в Сопределье преимущественно огненные, не смотря на Ледяное герцогство. Ледяных, таких, как Анвар, остались единицы. Чистокровные ледышки, берущие начало от трех главенствующих родов герцогства.

Завернув складку на платье, чтобы скрыть оторванный кусок, подняла голову повыше и шагнула сквозь строй боевых дракониров. Теперь провожающие меня взгляды были другими — оценивающими, тяжелыми. Я больше не была иномирянкой Анте, которую можно ткнуть носом в происхождение или напомнить о шатком положении в Академии. В один миг я стала политической фигурой. Пешкой, что в одночасье побила ферзя.

И в потере дара тоже винили меня.

Не императрицу, не Лале, не самого герцога. Таков мир Вальтарты, где виновен не преступник, а слабак. Но хуже всего было то, что в глубине души я думала так же, я понимала этих драконов.

Один неловкий шаг и кто-нибудь из дракониров сорвется… А, нет. Уже сорвался. Какой-то храбрец придавил сапогом край платья, и с интересом уставился мне в лицо.

Я нахмурилась, пытаясь освежить память. При разговоре с императрицей он не присутствовал, и был слишком уж юн, но о произошедшем в этой зале знал. По глазам видела, что знал. Наверное, доблестные вояки успели посплетничать, пока я герцога откачивала.

Быстрым взглядом оценила обстановку и едва не хмыкнула. Понимают. И не остановят юнца. Ждут, когда я начну рыдать или просить, или угрожать герцогской благосклонностью.

Зато стало понятно, почему за эти четыре года меня никто толком не воспринимал всерьез, даже несмотря на редкие способности в зельеварении. Драконы — все драконы — просто не чувствовали мою драконицу. Все, что они видели, это красивого слабосилка, чьих способностей хватает лишь на пару редких настоек.

Артефакт закрыл меня от окружающих целиком. Один только Анвар и увидел его. Даже я сама не знала о странных качествах своей ладанки.

Только на боевке меня трезво оценивали. Драконицу боевики не видели, зато у них болели разные части тела, которыми меня так неловко задевали.

— Проводить вас, вейра? — юнец с улыбкой протянул мне руку.

Молодой драконир рвался поставить меня на место, и я не стала ему мешать. Охотно взяла предложенную руку и легонько сжала, чувствуя, как похрустывает кисть. Слабенький.

— С удовольствием, — сказала чинно.

Драконир взвился, как напуганный кот, и с силой выдернул руку из моей хватки. Молчание вокруг стало глубже, грозовее.

— У клана Верхош ни выдержки, ни манер, — холодно резюмировал знакомый голос.

Кастор, чтоб ему на том свете икалось. Пришел меня выручить.

Кто-то хмыкнул, а кто-то едва слышно запротестовал, сбоку слышался поскуливающий стон покалеченного юнца. Оборачиваться не стала, двинулась к лестнице, чувствуя рядом ауру разозленного Кастора.

На выходе из коридора все же остановилась. Распри распрями, но все эти люди верны герцогу и беспокоятся о нём. Как бы я к ним ни относилась, негоже молчать им в пику.

Все также, не оборачиваясь, но отчетливо чуя ауры дракониров, преданно ждущих у двери, строго сказала: