– Я в порядке, это был просто шок. Теперь я чувствую себявполне хорошо.

Она стояла, глядя на Филиппа Старка, – оба молчали, не зная,что сказать. Миссис Перри ждала у двери в стене.

Таппенс первой нарушила молчание.

– Я, наверное, ничего больше не могу сделать? – спросилаона, хотя это мало походило на вопрос.

– Хочу сказать вам только одно: тогда на кладбище васударила Нелли Блай.

Таппенс кивнула:

– Я это поняла.

– Она потеряла голову. Решила, что вы напали на след,разгадали ее... нашу... тайну. Она... Я безумно сожалею о том, что подвергал еетакому страшному напряжению все эти годы. Нельзя было требовать такого отженщины... Удивляюсь, как она могла это вынести.

– Она, должно быть, очень вас любила, – сказала Таппенс. –Но мы больше не будем разыскивать миссис Джонсон, если об этом вы хотели бы наспопросить.

– Спасибо. Я вам очень благодарен.

Снова наступило молчание. Миссис Перри терпеливо ждала.Таппенс огляделась вокруг. Она подошла к разбитому окну и поглядела вниз, натихий, спокойный канал.

– Я, наверное, больше не увижу этот дом. Посмотрю на него какследует, чтобы запомнить.

– Вы хотите его запомнить?

– Да, хочу. Кто-то мне сказал, что этот дом использовалинеправильно, не по назначению. Теперь я понимаю, что они имели в виду.

Он вопросительно посмотрел на нее, но ничего не сказал.

– Кто послал вас за мной?

– Эмма Боскоуэн.

– Я так и подумала.

Вместе с доброй ведьмой они вышли через потайную дверь испустились вниз по лестнице.

«Дом, предназначенный для любовников», – сказала ей ЭммаБоскоуэн. Ну что же, таким она его и оставляет – принадлежащим двум любовникам:одна из них мертва, а другой остался жить и страдать.

Таппенс вышла из дверей, возле которых ее ждал в машинеТомми.

Она попрощалась с доброй ведьмой и села в машину.

– Таппенс, – сказал Томми.

– Я знаю, – ответила она.

– Больше так не делай. Никогда больше так не делай.

– Не буду.

– Ты только так говоришь, а на самом деле будешь.

– Нет, не буду. Я слишком стара.

Томми нажал на стартер, и машина тронулась.

– Бедняжка Нелли Блай, – вздохнула Таппенс.

– Почему ты так говоришь?

– Она так отчаянно влюблена в Филиппа Старка. Служила емуверой и правдой все эти годы. Такая бесконечная, поистине собачья преданность ипропадает даром.

– Глупости! – возразил Томми. – Я уверен, что она все этоделала с удовольствием. Некоторые женщины именно так устроены.

– Бессердечное чудовище, – заявила Таппенс.

– Куда ты хочешь ехать? В гостиницу в Маркет-Бейзинге?

– Нет, я хочу домой. Домой, Томми. Домой, и никуда больше.

– Аминь, – сказал мистер Бересфорд. – Но если у Альбертаснова подгорела курица, я его просто убью.