Приблизительно в это же самое время его включили в небольшую межведомственную спецгруппу, задачей которой было обезвредить преступную группировку, курирующую проституцию и избравшую своей основной базой одну из смитфилдских прачечных самообслуживания. Свои услуги торговцы живым товаром рекламировали в основном на «Крейгслисте»[126], но также и на более темном сайте под названием «Дакбург». Марти принялся мониторить оба сайта, засиживаясь до позднего вечера и размышляя, не завести ли ему и собственную интрижку – может, даже через Интернет, через какой-нибудь сомнительный ресурс вроде «Дакбурга», – и не изменит ли это что-то в его жизни. Там-то, на «Дакбурге», он меня и нашел, когда я искал такого же фаната «Незнакомцев в поезде». Книгу он не читал – Марти тогда еще не был завзятым книгочеем, – но в детстве смотрел фильм и хорошо его помнил. Роберт Уокер. Фарли Грейнджер. «Я убью за вас, а вы за меня». Он ответил на мой запрос. Подумывал даже попросить меня убить свою жену, но в итоге понял, что так легко не отделается, даже если организует себе алиби. Однако все-таки имелся человек, которого Марти жаждал убить даже еще сильнее, чем собственную супругу. Норман Чейни был мелким предпринимателем в Холиоке – у него были три станции техобслуживания, ни одна из которых не славилась среди автомобилистов высоким качеством услуг, но зато все они были известны, как имеющие непосредственное отношение к местной наркоторговле. Чейни никогда не могли предъявить ничего конкретного, но было ясно, что он как минимум занимается отмыванием денег, а может, и просто торгует наркотой непосредственно на станциях. Но привлек он внимание Марти, когда Маргарет Чейни – жена Нормана, с которой они практически разошлись, – вдруг погибла при пожаре их дома. Все местные копы знали, что Чейни проделал это ради того, чтобы получить страховку – и за дом, и за жизнь жены, – и что в результате он сбежал в Нью-Гемпшир. Вышел сухим из воды.

Получив из моего сообщения имя и адрес Эрика Этвелла, он дал мне взамен имя и адрес Нормана Чейни.

Перед тем как застрелить Эрика Этвелла в Саутвелле, Марти провел кое-какие изыскания – просто чтобы убедиться, что ему не предстоит убить какого-нибудь кристальной души человека. И выяснил, естественно, что Этвелл тот еще поганец. Обнаружились несколько арестов за мелкие правонарушения – вождение в пьяном виде, хранение запрещенных веществ… Но на Этвелла были выписаны и еще целых три судебных ордера, запрещающих ему приближаться к трем разным женщинам, все из которых обвиняли его в развратных действиях.

Убить Этвелла оказалось несложно. Марти пару дней его выслеживал, выяснив, что ближе к вечеру Этвелл часто уходит из дома на продолжительные энергичные прогулки, надев наушники и используя многочисленные уединенные пешеходные дорожки поблизости от своего фермерского дома. Вооружившись пистолетом, прихваченным пару лет назад при обыске какого-то заброшенного строения, Марти проследил за Этвеллом до лесистого участка Саутвелла и выстрелил в него пять раз.

– Помнишь ту сцену из «Волшебника страны Оз»? – спросил Марти. – Когда черно-белая картинка вдруг сменяется цветной?[127]

– Конечно, – я кивнул.

– Вот что мне это напомнило. Мир изменился. И я просто не мог не заключить, что для тебя он тоже изменился. После того, как услышал, что произошло с Норманом Чейни.

– Нисколько, – сказал я. – Ну, то есть изменился, но в обратную сторону. Мир потерял краски.

Он нахмурился и пожал плечами.

– Наверное, я ошибался. Но все же тогда решил, что ты, наверное, испытываешь те же самые чувства, что и я, и что мне надо выяснить, кто ты такой. Может, даже встретиться с тобой воочию.

Выяснилось, что разыскать меня оказалось проще простого. В ходе своего недавнего изучения Этвелла Марти уже выяснил, что тот имел непосредственное отношение к смерти некоей Клэр Мэллори, жены управляющего каким-то книжным магазином в Бостоне. Едва заполучив мое имя, Марти отыскал мой блог – в первую очередь составленный мною список, озаглавленный «Восемь идеальных убийств», – а в нем, едва ли не на самом видном месте, «Незнакомцев в поезде». Марти сначала прочитал эту книгу, потом остальные рекомендованные, и мир распахнулся для него еще шире. Прежде чем все это произошло, у него был лишь дышащий на ладан брак, напрочь лишенный любви. Его сын боролся с дурной привычкой к наркотикам, и хоть дочь уделяла ему чуть больше внимания, в глубине души он знал, что для нее это лишь тягостная обязанность. Но теперь он открыл для себя убийство, а после, что даже лучше, открыл для себя чтение. Марти подписал документы на развод, раньше срока уволился из полиции и переехал в Бостон.

Чтобы быть поближе ко мне.

В две тысячи двенадцатом он стал приходить ко мне в магазин на встречи с авторами, и постепенно мы сблизились. По-моему, Марти думал, что будет достаточно просто познакомиться со мной, подружиться. Может, со временем мы даже поговорили бы о том, что произошло, – про убийства, которые совершили друг для друга. Но такого не случилось. Да, мы подружились, но этого было для него недостаточно. И, как я уже говорил, впоследствии мы стали проводить заметно меньше времени вместе. И это как раз тогда, когда у него возникла идея исполнить все до единого убийства из списка, который я составил. Это был бы способ укрепить наши узы, поскольку сделать это за парой пива не вышло. Другими словами, будь у меня компания получше, целая куча народу осталась бы в живых. Или, может, все было совсем не так. Когда Марти совершил свое первое убийство, лишив жизни Эрика Этвелла, это было все равно что откупорить бутылку шампанского. Опять затыкать такую бутылку пробкой уже без толку. И после знакомства с моим списком у него на руках оказался целый ворох методов, способных поддержать его новое хобби. Ему просто была нужна очередная жертва.

Прежде чем его жена пустилась во все тяжкие – когда Марти Кингшип жил еще где-то к востоку от Смитфилда, – она как-то прочла печально известную книгу телеведущей Робин Каллахан, расписывающую все прелести супружеской измены. Назывался этот опус «Жизнь слишком длинна», и вышел он в свет примерно через год после того, как его авторшу застукали на амурах с ее женатым соведущим. Желтая пресса несколько месяцев не могла угомониться, тем более что Каллахан была эффектной блондинкой и раскаиваться, судя по всему, не собиралась. Она ухитрилась еще и заработать на своей дурной славе, выпустив книгу, в которой в основном уверялось, что беспорядочные половые связи куда естественней моногамии, что продолжительность жизни ныне настолько увеличилась, что необходимость навеки держаться за одного и того же партнера просто потеряла смысл. Поскольку Каллахан неустанно продвигала эту идею также и в телевизионных ток-шоу, ее книга ракетой взлетела в первые строчки списка бестселлеров. Марти Кингшип винил это произведение в том, что впоследствии его жена спуталась с семейным дантистом. Я просто-таки уверен, что он оказался не единственным мужчиной или женщиной, крайне недолюбливающим Робин Каллахан. Но Марти был еще и тем, кому уже доводилось убивать и выйти сухим из воды, и его так и подмывало попробовать еще.