что было всегда. Ты всегда пользовался магией. Ты просто не понимал этого. Разве ты не понимаешь, вождь? Эта битва была не первой, когда магия спасла твое племя. Наверное, уже сотни раз.

Выражение лица Сунгара постепенно сменилось от гнева к смирению.

— Ты оказал нам услугу, маг. Мы знаем, что нужно делать.

Он встал, взяв в руки топор, отошел от лагеря, поднял его над головой и с невероятной силой швырнул далеко-далеко на бесплодную землю Павших Земель. Один за другим остальные последовали его примеру. Этот образ никогда не покинет меня. Они взяли свои мечи, топоры, копья, молоты, шлемы и доспехи, все, что излучало магию, и выбросили их. Вскоре настоящая сокровищница магических предметов лежала в грязи. Тлуна поднялся одним из последних. Он бросил на меня печальный, но все же довольно решительный взгляд, прежде чем снять отцовский шлем и швырнуть его к остальным.

Я больше ни словом не обмолвился с Сунгаром, но на следующее утро Тлуна дал мне лошадь и проводил до края Высокого Ущелья. Оттуда я мог бы отправиться по берегам реки Делимбийр в Лаудуотер, если такое место еще существовало. Возможно, там я смогу присоединиться к другой компании искателей приключений. Возможно, я все-таки окажусь в Эвереске.

— У нашего народа есть своя история, — сказал мне Тлуна. — Дело в том, что эта область, которую вы называете Павшими Землями, когда-то была королевством магов, живших в сияющих городах. Они росли в силе, пока не перестали делать что-либо для себя. Вместо этого они заставили магию сделать это за них. Они гордились собой и считали себя способными на все. Но однажды колодец, из которого они черпали свою магию, пересох. Их цивилизация рухнула в одночасье, и те, кто выжил, были атакованы орками и другими мерзкими тварями. Все, что когда-то было их сияющими городами, исчезло под землей. Я не могу сказать тебе, правда ли эта история, маг, но я знаю одно: Утгар приказывает нам сопротивляться цивилизации, где бы мы ее ни обнаружили. Цивилизация порождает досуг, упадок и магию, которые кажутся сильными сторонами, но в конечном итоге оказываются слабыми. Мы, утгардцы, переживем всю цивилизацию. Все цивилизованные люди в конце концов станут такими, как мы.

Я долго сидел молча, обдумывая то, что он мне сказал, и то, что я сделал. Мне хотелось рассказать ему все, что я знаю о Нетериле и о создании Анороха, о том, что, возможно, его предки и, скорее всего, мои тоже, были выжившими из цивилизации, умершей от магии.

Почему-то я промолчал.

Отъезжая от Тлуны, я почувствовал под одеждой книгу заклинаний. На какое-то мгновение я задумался, достану ли её когда-нибудь снова.

О, леди Мистра! Приказывай мне. Как ты могла даровать нам такой разрушительный дар, дар, которым мы так редко пользуемся должным образом? Ибо Тлуна был прав. Это магия, которая однажды может превратить весь Фаэрун в Павшие Земли.

КОГДА ТЕНИ ПРИХОДЯТ ЗА ТРОНОМ

Эд Гринвуд

1 Киторна, год Дикой магии

Сотни крошечных звезд вспыхивали и искрились, их отражения бесшумно ползли по ярко отполированному серебру по всей комнате.

Королева Кормира поставила свой высокий бокал, откинула в сторону темное покрывало из мерцающей ткани еще до того, как леди Ласпира успела подготовить королевский магический щит, наклонилась вперед и мягко спросила:

— Да, Мрин? Ты в порядке?

Леди-Правитель Арабеля выглядела изможденной в глубине хрустального шара. Темная, рваная линия недавнего пореза от меча на ее щеке — это все, что нужно было увидеть королеве Филфаэрил и старшей военной волшебнице, чтобы узнать правду. Мирмин Ллал пожала плечами, улыбнулась и просто ответила:                    

— Ваше высочество, я жива.

Мирмин все еще была в полном вооружении, и они могли видеть большую, изрядно потертую рукоять ее боевого меча, лежащего на столе в пределах легкой досягаемости. Филфаэрил покачала головой в ответ на мрачную шутку.          

— Недостаточно хорошо, Мрин, — и отложи в сторону мои титулы. Это я, девочка, Фи. Твой старый друг, помнишь?

— Ваше высочество, — сухо произнесла леди-правитель Арабеля, — я вижу, что вы не одни.

Настала очередь Ласпиры вздохнуть.

— Мирмин, — сказала она с легким намеком на усталость, —  нас только двое. Поставь свои сапоги на стол, наполни свой кубок и скажи нам: как поживает Арабель?

Раздался приглушенный стук, когда в поле их зрения врезались два запачканных грязью каблука сапог, изящно скрещиваясь в лодыжках, и быстро движущееся золото вспыхнуло в свете свечей, когда кубок размером с человека был поднят из-под края стола.

— Хорошо, — решительно сказала Мирмин, салютуя им обоим с бокалом в руке. — Как прикажете.

Королева Кормира усмехнулась тем же мягким, глубоким смехом, каким так часто смеялся ее муж. Леди-правитель Арабеля едва не вздрогнула от этого звука. Азун был мертв и похоронен, но в любой момент она ожидала, что он выйдет из-за угла со смехом в глазах, и...

— Мрин, — тихо сказала Филфаэрил, словно читая мысли, —  я тоже по нему скучаю. Больше, чем кто-либо другой, хотя я прекрасно знаю, как сильно я его разделяла. Ради него я продолжаю день за днем поддерживать Кормир сильным. Как поживает Арабель?          

—Мне так жаль, моя Королева... Фи.

Леди-правитель Арабеля в гневе на себя хлопнула ладонью по столу, пригубила — нет, сделала воинственный глоток — вина и решительно сказала:

— Город возвращён. Постоянные патрули восстановлены, закон Короны восстановлен, мы закончили чинить дороги и мосты, и большая часть ваших войск сейчас находится среди фермеров. Полным ходом идет строительство амбаров, и люди благодарят твою щедрость. Теперь может начаться настоящая перестройка.

Филфаэрил улыбнулась, и Ласпира откинулась на спинку стула, удовлетворенно кивая.

— Ах, Мрин, как приятно разговаривать с человеком, который думает, видит и говорит прямо. Ты даже не представляешь... эти придворные....

— О да, я знаю, — горячо ответила Мирмин Ллал. — Если бы не опасность, которую навлекут на нас их безрассудство и предательские амбиции, когда Каменные Земли так близко, и эта новая темная магия, что хуже зентов, я бы заставила тебя согласиться на мой старый любимый план.

Настала очередь Ласпиры усмехнуться.

—Заковать всех наших придворных в доспехи и отправить их к вам, чтобы они работали грязными руками, смотрели в лицо военному страху и слышали несколько суровых