– У нас уйдут годы, чтобы собрать нужную сумму, – рассудительно заметил Джейк однажды за ужином. – Почему бы не дать ей возможность помочь? Она же думает, что должна тебе после всех этих лет.

Лейла скрестила руки на груди.

– Моя любовь не продается. И она должна мне время, а не деньги.

– Мы оба об этом знаем, так что просто объясни ей. К тому же она изо всех сил старается это потерянное время вернуть. – Сделав паузу, он нежно ей улыбнулся. – Слушай, это твое решение, но почему бы не позволить кое-кому исправить прошлые ошибки и помочь нам начать новое будущее?

Несколько недель спустя Лейла без особого энтузиазма согласилась принять мамин подарок. Поначалу не заинтересованная в поисках дома, в скором времени она с удовольствием погрузилась в этот процесс и очень обрадовалась, когда они нашли дом с двумя спальнями, понравившийся им обоим, – с узким двориком для Флер и кирпичной пристройкой – зимним садом с множеством окон, который можно использовать как студию. А главное, всего в трех кварталах от дома, где живет отец.

* * *

В первую ночь в новом доме Джейк усаживает Лейлу на красное кресло-мешок на полу гостиной.

– Ты сделала меня по-настоящему счастливым, – говорит он, становясь на колени и протягивая ей коробочку. – Это тебе.

– Ты тоже сделал меня счастливой. – Она отправляет ему воздушный поцелуй, а потом хмурится. – Но я тебе ничего не приготовила.

– Это неважно. Открой.

Широко улыбаясь, она поднимает крышку и откидывается в кресле.

– О, какие они милые! Я рада, что эта традиция не умерла.

Однажды за семейным ужином в воскресенье она спросила у Амелии, почему та оставила лишь браслет с одним шармом и больше ничего не присылала.

– О! – Амелия выглядела озадаченной. – Я просто хотела подарить тебе что-то более взрослое и подумала, что вы с папой сможете заполнить его вместе. Что-то, что бы вас объединяло, когда меня не будет.

Позже тем вечером Лейла заметила Джейку, что это показывает, как по-разному они с Амелией мыслят. Все то время, пока Лейла придавала браслету такое значение, как будто он связывал ее с мамой, Амелии даже и в голову не приходила эта мысль.

– Тебе правда нравятся? – спрашивает Джейк у Лейлы, наклоняясь, чтобы взять крошечный домик и маленький шарм в виде бутылки шампанского с бархатной подушечки.

– Да! Но почему два?

– Потому что, – объясняет он, прикрепляя их к браслету, – у нас двойной повод для праздника. Во-первых, у нас теперь есть дом, а во-вторых, я буду просыпаться с тобой каждый день.

Скорчив гримасу, она шутит:

– Это дар или проклятие?

– Думаю, время покажет. – Он улыбается. – Может, тебе не понравится со мной жить.

Он целует ее, тесня и игриво подталкивая, чтобы она потеряла равновесие, и они вместе падают на ковер. В новом доме. Их доме.

* * *

«Кодалин» поют High Hopes[25], пока Джейк ходит по дому, подливая напитки и приветствуя людей. Все обсудив, Джейк и Лейла решили устроить новоселье. «Это стоит того, – думает Джейк, – собрать своих друзей, друзей Лейлы и ее семью здесь, чтобы отпраздновать такое счастливое событие; хотя мы явно недооценили свою популярность, учитывая, сколько пришло людей и сколько подарков громоздится на тумбочках и столах». Он чувствует себя благодарным и счастливым.

Оуэн и Джонни занимаются барбекю и вспоминают былое вместе с компанией школьных друзей, пока Джейк заполняет холодильник пивом. Когда он заходит в гостиную, Элоиза с сияющим лицом держится за животик, стоя с Шелл и Хлои в уголке и смеясь. Рука Хлои обнимает Лейлу за плечи.

– Эй, красавчик Джейк! Надеюсь, ты гордишься своей новой соседкой, которая делает такие успехи в своем бизнесе? – вопит Эл через всю комнату.

Помахав в ответ, он смеется.

– Конечно горжусь! Заказы так и сыплются. – Картины Лейлы и правда становятся все популярнее – ее работы очень востребованы. Джейк постоянно твердит, что она всего в паре шагов от того, чтобы захватить мир.

Шум толпы становится громче, и Джейк чувствует, как вибрирует телефон. Пошарив в кармане, он хмурится, глядя на экран. Номер незнакомый.

– Алло?

– …вы? – говорит несвязный голос. – Здравствуйте, я пытаюсь…

Кто-то рядом с Джейком смеется, и он засовывает палец в левое ухо, чтобы слышать лучше. Не помогает, здесь слишком шумно. – Подождите, пожалуйста. – Он идет по коридору до двери и выходит в сад. Садится на низкую серую стену, упираясь ногами в тротуар. – Так лучше. Теперь слышно. Извините, я на вечеринке. С кем я говорю?

– Я пытаюсь дозвониться до Джейкоба Маркуса Хардинга, – говорит женский голос тихо, но уверенно. – Это вы?

В животе что-то опускается. Звучит официально.

– Да. Меня давно не называли Джейкобом, но это я.

– Могу я попросить вас уточнить несколько подробностей, чтобы знать, что говорю с тем человеком?

– Думаю, да. Но сначала подскажите, пожалуйста, кто вы.

Она делает паузу.

– Я из следственного комитета Манчестера. Звоню в связи с Терри Ли Хардингом. Вы его знаете?

Следственный комитет? Это может значить только одно.

– Да, он мой… – слово застревает в горле, – отец.

Уточнив кое-какие детали, она сообщает, что звонит из отдела естественных смертей.

– Просто скажите мне, – просит он, удобнее упираясь ногами в асфальт. Маленькая, но сильная ладонь опускается на его плечо, и он не глядя знает, что это Лейла; аромат ее шампуня окутывает его лицо, когда она наклоняется, чтобы послушать.

– Конечно. Мне жаль сообщать вам об этом, но у вашего отца сегодня случился сердечный приступ на улице. Несмотря на старания медработников, его не удалось спасти. Он умер в машине скорой помощи по дороге в больницу.

– Вы уверены, что это он?

– Да. – Она делает паузу. – Вы указаны как ближайший родственник. Мне очень жаль. Есть несколько моментов, которые нужно решить…

Джейк не знает, каким человеком это его делает, но его единственное чувство – облегчение. Терри мертв и никогда больше не сможет им навредить.

* * *

Девять дней спустя Джейк и Лейла сидят вместе в незнакомой церкви, сплетя руки; сбоку от него – мама. Джейк знал, что она не хотела приходить, но им обоим нужно было попрощаться с ним для собственного блага.

Джейк все еще ждет, что его тронет хотя бы тень горя, частичка сожаления – но они не приходят. И он не уверен, что это когда-нибудь произойдет.

Он по привычке надел костюм, но его мама – в ярко-оранжевом облегающем платье, молча и вызывающе салютует двумя пальцами мужчине, который слишком долго держал ее в темноте. Она отказывается скорбеть. Лейла надела старомодное темно-синее платье и убрала длинные серебристые волосы в пучок.

После короткой службы Джейк выходит из церкви; мама шагает впереди, а Лейла – рядом с ним. Она поворачивается к нему.

– Ты в порядке? – Она касается его щеки, рука задерживается на щетине.

– Да. – Он целует ее ладонь. – Мы никогда друг друга не понимали, и теперь у меня нет возможности попытаться понять, почему он был таким, но я переживу. – Он оборачивается и вытягивает шею, чтобы посмотреть, как из трубы поднимается дым. «Пока, ублюдок», – думает Джейк.

– Ты точно в порядке? – повторяет Лейла, нежно глядя на него серыми глазами.

– Да, – твердо говорит он. Сунув ее руку себе под локоть, он идет к машине. – К тому же зачем думать о плохом, когда можно праздновать хорошее? Я счастлив оставить эту часть своей жизни позади и идти вперед с тобой. А теперь поехали домой.

ДЖЕЙК

30 августа 2017

Джейк часами придумывал места для поиска сокровищ в честь дня рождения Лейлы и так же долго писал подсказки. Он надеется, что она сможет их разгадать и не будет ходить кругами. Каждое место что-то значит для одного из них или для обоих – это что-то любимое или важное в истории их отношений. Словно маленькие жемчужины, они нанизаны на побережье Дорсета, как шармы на ее браслете. Если все пойдет по плану, они встретятся в их любимом месте, где он преподнесет ей