Брат осчастливленным не выглядит, скорее испуганным. Он оглядывается на меня.

Ни открыто возразить, ни помешать Габриэль связаться с Алым союзом я не могу, зато я могу передать информацию Таэлю, чтобы империя успела отреагировать.

— Я…, — запинается Кей.

Габриэль решительна:

— Молодой князь Кокберг, только вы можете вернуть Вадору свет луны.

Внезапно двери с грохотом распахиваются.

— Что за чушь я только что услышал?!

Жив!

И даже в порядке. По крайней мере, так кажется. Вид цветущий, в голосе смесь брезгливого недоумения и лени.

Маска новая, не менее уродливая, чем предыдущая, мундир сидит идеально.

— В-ваше высочество? — князья Арден и Ярес встают плечом к плечу, будто готовы обороняться. — Простите, но мы не можем быть уверены, что видим именно вас, учитывая состояние, в котором вас забрали…

— И по какому праву вы врываетесь на Совет государственной безопасности?

Ксан оборачивается. Через распахнутые двери мне видно, что гвардейцы, пытавшиеся помешать, стоят обезоруженные, а рядом имперцы. Ксан захлопывает створки, оборачивается.

— Господа, вы настолько забавные, что я дарую вам должности младших придворных шутов при дворе Таэля. Вадор существовал милостью Белой богини. Милости нет, армии нет, власти нет. Словом, государства нет, а безопасность обсуждаете? Собственно… А есть хоть одна причина, по которой я не могу прямо сейчас вас всех обезглавить? Вам лучше поторопиться и назвать хотя бы одну, потому что я не знаю, а меч я недавно точил и хочу проверить остроту.

— Князь Кокберг! — восклицает Габриэль.

— О? Леди Габриэль, вы шутите ещё забавнее. Князь Кокберг, если я правильно понял, вас призывают убить меня. Пожалуй, я не возражаю, если вы попробуете. Пожалуйста.

Что он творит?

То, что магия не должна действовать, это одно, а как получится — другое. Вдруг невосприимчивость “сгорела” в храме?!

Папа медлит.

Убийство имперского принца только ухудшит положение. Для Таэля станет вопросом принципа уничтожение нашей страны, никакой Алый союз не поможет.

Но не убить означает подчиниться. Ксан ведь не поболтать пришёл.

— Да гори ты!

Кей срывается.

Поднимается жаркая волна, огонь вздымается высоко к потолку, а ведь это тронный зал… На белой поверхности остаётся чёрный след копоти. Пламя обрушивается вниз, накрывает Ксана оранжево-красной пеленой. Рёв огня бьёт по ушам.

Я на миг зажмуриваюсь. Одним ментальным поводком действия Кея не объяснить.

Почему он так со мной поступает?!

Стихия бушует. Со стороны кажется, что выжить в огне невозможно.

Но Ксан выходит, не пострадав. Не сгорела ни одежда, ни маска. А вот меч почему-то раскалился.

— Что?! — Кей опускает руки, и пламя стихает.

— Молодой князь, вы забыли, что я демон? — Ксан, не скрываясь, издевается.

— Я… Я вызываю тебя на поединок, демон!

Кей… Братик, ты жалок.

Ксан отвечает не сразу.

— Молодой князь, вы можете не уважать меня, но я всё ещё принц империи Таэль, и, обращаясь ко мне неподобающим образом, вы прежде всего, показываете собственный недостаток образования и выдержки. Много чести тратить на вас время.

Кей краснеет, но возразить ему нечего. Он действительно повёл себя некрасиво. К тому же всем очевидно, что поединок закончится безоговорочной победой Ксана.

Все молча расступаются, позволяя Ксану пройти к трону.

Он медленно поднимается на возвышение и останавливается перед Габриэль.

Внешне она сохраняет спокойствие. Габриэль поднимает голову, словно её ни капли не тревожит, что имперец смотрит на неё сверху вниз, буквально нависает над ней.

— Ваше высочество, если вы меня обезглавите, — Габриэль беспечно улыбается, — Таэлю придётся взять на себя ответственность, Алый союз получит поддержку стран, обеспокоенных агрессией империи. Захват Таэля также вызовет проблемы, которых можно избежать очевидным способом, а именно подтвердить воссоединение Вадора и Таэля через единство династий.

— Леди, я не ослышался? Вы предлагаете мне себя в качестве невесты?

— Да.

Только пальцы, впившиеся в подлокотник, выдают. что Габриэль не так расслаблена, как показывает. Если в браке с Кеем для неё смысл был — за счёт магии получить контроль над аристократией — то брак с Ксаном… кажется невозможным. И Габриэль, думаю, это отчёливо понимает. Однако не может не цепляться за малейший шанс.

— А пожалуй, вы правы, — усмехается Ксан. — Моей супругой станет Великая княгиня Вадора.

Габриэль растерянно улыбается.

Отец хмурится, а вот Кей доволен, но не знаю, чем именно — что Габриэль нашла себе нового жениха или что Ксан больше не претендует на мою руку.

— Ваше высочество…

— Поскольку династия Вадор утратила права на трон, будет коронована дочь единственной семьи, сохранившей дар Белой богини. Сегодня это решение должен озвучить Совет лордов. Единогласно. Также Совет лордов будет просить Таэль принять княжество обратно в состав империи. Князь Ярес, если вы рассчитываете сохранить хоть каплю влияния, вам стоит сосредоточиться на деле. Вас, князь Арден, это также касается, а вы, леди Габриэль, на сегодняшнем Совете выступите перед лордами с правдивым докладом о преступлении Великого князя и отречётесь от притязаний на корону в пользу моей невесты. В противном случае вы, принцесса Габриэль, предстанете перед судом. Вы готовы отвечать за преступление вашего отца? Как претендентке на наследство, вам придётся разделить ответственность.

— Князь Ярес станет прекрасным губернатором, а князь Арден — градоправителем, — вклинивается князь Шерс.

— Ваши способности делить места поражают, но прежде, чем что бы то ни было требовать, докажите свою полезность. Я ясно выразился?

— Да, ваше высочество.

Папа, пожалуй, единственный промолчавший. Но и он не возражает, а Габриэль медленно поднимается. Былая царственность куда-то пропала, Габриэль бросает на Ксана взгляд из-под ресниц, точь-в-точь как делала продержавшаяся дольше всех остальных фаворитка её отца. Ксан игнорирует призыв и насмешливо приказывает позвать Манса.

В одночасье Габриэль с вершины власти низвергнута до положения девочки на побегушках.

Но Габриэль не выглядит опечаленной. Спускаясь с возвышения в зал, она бросает оценивающий взгляд на Кея, словно решает попытать удачу с доверенным помощником принца или сразу предпочесть надёжного лопуха. Я совершенно не удивляюсь, что выбор падает на Кея — пригласив Манса, Габриэль возвращается к Кею, берёт его под руку нежно, но цепко, не стряхнуть. И если в первое мгновение брат напрягается, то, услышав тихие жалобы на невиданное унижение, Кей не только расслабляется, но и шёпотом принимается утешать бывшую принцессу, а она льнёт к нему и, не удивлюсь, если в ближайшие пару часов утащит в постель, чтобы Кей, как порядочный, на ней женился.