очень много. Не магазин, а склад какой-то: широкий бетонный пол, высокие потолки, с тянущимися по всей площади коммуникациями. Узкие продолговатые окна высоко под потолком. Много ничем не занятого пространства. Почти ничем не занятого. Я поджал губы, взглянул исподлобья. Чувствовал, как холодная злость просыпается во мне.

В центре помещения стоял мужчина. Рядом с ним – бесформенная глыба льда, пару метров высотой. У ног – связанная девушка. Я знал, что это Света.

– Эй! Одержимый! – Низким глубоким голосом крикнул мужик, – подойди ближе. На пару слов.

Я пошел. Звук шагов высоких сапог ксифоманта громким эхом отражался от стен.

– Это ты, значит, убил Дарью? Один мой друг, теперь очень страдает по этому поводу. Привет тебе передавал.

Я приблизился. В полутьме помещения, освещаемого лишь светом уличных фонарей, падающим сквозь узкие окна, я разглядел его.

Высокий, мощный мужчина. Широкие плечи, грудь. Толстые руки, бычья шея. Небольшая, на фоне остального тела, голова. Одетый в черные штаны, водолазку и длинный осенний плащ, он выглядел угрожающе. Но я не боялся. У его правого плеча, вмороженное в глыбу льда, покоилось тело Вали.

– Что молчишь? Ммм?

Я приблизился еще. Лица было не рассмотреть. Серая маска-балаклава скрывала личность криоманта. А в том, что он именно криомант, я не сомневался.

– Неразговорчивый, – мрачно проговорил криомант, – ведешь себя странно, не соответствует внешнему виду. Щуплый, мелкий, а смотришь волком.

Я молчал.

– Ты начинаешь мне нравиться.

Мой взгляд упал на Свету. Поджав колени, она сидела у его ног, связанная. На лице повязка. Тем не менее, взгляд ее был жесток. Она неприязненно уставилась на меня.

– Что, соскучился за своей соской? – криомант схватил ее за волосы, потянул так, что Свете пришлось привстать.

Я не сказал ни слова. Даже ксифоса не достал. Сейчас скрывать мою настоящую сущность не было причины.

Я просто помчался вперед. Магия одержимого, придавшая мне силы, включилась сама собой. Я промчался последние десять метров за доли секунды. Зарядил в левом кулаке столько силы, сколько смог собрать за это мгновение.

Криомант тоже не мешкал, он бросил Свету, скрестил руки перед лицом в защитной позе. Его предплечья быстро покрылись льдом. Через мгновение я грохнул прямо в них. Лед треснул и разлетелся. Мужика отбросило, он покатился по полу.

Я молча взглянул на Свету, она удивленными глазами – на меня.

– Я не оставлю тебя в беде, – серьезно проговорил я. Достал ксифос, разрезал путы. Снял повязку.

Бросил взгляд на мужика. Он с трудом поднимался на ноги.

– Когда выберемся, – я вновь обратился к Свете, – можешь послать меня хоть к черту, хоть к дьяволу. Можешь рассказать магистру ордена, что я одержимый. Делай, что посчитаешь нужным. Но пока мы здесь, стань позади меня.

– Хорошо, – тихо и неожиданно покорно сказала девушка. Ее взгляд изменился. Теперь он выражал не неприязнь и страх, а что-то вроде… удивленного восхищения.

Я выпрямился, бросил взгляд на глыбу льда. Лицо Вали было безмятежно внутри ледяной клетки.

– Ты неплох пацан, – криомант поднялся, отряхнулся, – хотя кто там внутри тебя сидит? Мож дед девяноста лет? Или девка-потаскушка?

– Я предлагаю тебе уйти, – спокойно, но громко проговорил я, – я уже почти забыл свой голос, из другого мира, но сейчас мне показалось, что этот голос, голос Стаса, удивительно напоминал мой собственный. Или он всегда был моим собственным?

– Хех, – прыснул мужик, – мне за тебя заплатили. А значит, ты не выйдешь отсюда живым.

– Я уже имел дело с криомантами, – сказал я, – знаю, что вас и так осталось мало. Пройдет еще десяток лет, и не останется никого. Советую, не приближать этот момент.

– Наглый щенок, – мужик сгорбился, кольцо на пальце загорелось синим, – ты ничего о нас не знаешь! Не лезь не в свое дело, подонок!

– Ну, как пожелаешь, – ксифос щелкнул в ножнах, я достал его правой, тут же ощутил боль в руке. Ни одна мышца не дрогнула на моем лице.

Он напал первым. Разбежался, в руках возникли ледяные ножи, под ногами – ледяная дорожка. Криомант поскользил по ней, как на коньках. Быстро.

Я понесся навстречу, отставив ксифос в сторону. Усилился кругом тела.

Мы кратко сцепились, я тут же ударил его силой, мужик отъехал по льду, но не упал. Я бросился следом, стараясь не свалиться на скользкой поверхности. Он ударил ледяным мечем, возникшим в руках. Я ловко вывернулся из-под удара, отскочил влево, резанул ему плечо, оказался сзади.

Мужик гаркнул, ударил наотмашь, куда-то назад, там, где, по его мнению, был я.

Я ушел и тут, немного прогнулся назад, ледяное лезвие просвистело в двух сантиметрах от подбородка.

Я ловко развернулся на месте, чтобы дать клинку набрать инерции, влил в острие немного массы. Резанул. Лезвие перерезало плащ, водолазку, оставило на спине красную линию.

Криомант не издал ни звука. Он ударил бэкфист, с зажатым в кулаке острым куском льда. Промазал.

Я отступил на шаг, инерция повела мужика в сторону, он повернулся здоровым плечом, и тут же получил порез ксифосом. Криомант отскочил. Я застыл на месте.

– У тебя еще есть возможность уйти, – спокойно сказал я, – иначе истечешь кровью.

Прошло несколько минут боя, а я уже чувствовал истощение. Кажется, я не восстановился после схватки с одержимой. Не хотелось усугублять обстоятельства, и я надеялся, что криомант свалит. Однако, надежда эта, стремительн гасла. Нужно было готовиться к худшему.

Клинком, я прожужжал в воздухе плавной мельницей, вытянул его в катану.

– Не старайся, молокосос, – угрожающе проговорил криомант, – я не боюсь детишек с иголками.

Я увидел, как нанесенные ему раны, тут же заледенели на теле, превратились в темные рубцы.

– Веселье только начинается, – проговорил он, сгорбленный, угрожающий, смотрящий исподлобья.

Криомант хлопнул в ладоши, расцепил пальцы. В его руках образовался большой синий шар. Знакомый прием. Им меня не удивить. Я направил катану острием к врагу, раскалил кончик.

– Советую вам греться друг о друга, голубки, – проговорил он, резко развел руки в стороны.

Шар мгновенно расширился, казалось, занял все помещение цокольного этажа. Образовался туман. Подул ледяной, пробирающий ветер. Пол покрылся льдом, началась метель. Криомант испарился, будто его и не было.

– А-а-а-а! Стас! – Крик