Единственным нашим укрытием была трава, но ее было много и она была достаточно высокой – примерно мне по грудь. Присев, мы сразу скрылись из виду, и обнаружить нас можно было только с помощью прибора ночного видения или инфракрасного детектора. Я очень надеялся, что ни того, ни другого у парня не было.

Охранник тем временем приблизился к нам на пять футов, и я почувствовал, как напряглась рука Летты. Парень сделал еще шаг, и тогда я выскочил из своего укрытия, как чертик из табакерки. Когда секунд через десять я вернулся к Летте, она лежала в траве ничком и крупно дрожала. Я подсветил себе лицо потайным фонариком, потом протянул руку и помог ей подняться.

Где-то за домом раздался характерный звук запускаемого двигателя, а следом – легко узнаваемый свист, с которым раскручиваются вертолетные лопасти.

Дальше мы двигались несколько быстрее. Вскоре, ярдах в ста пятидесяти впереди, мы увидели большой костер, вокруг которого танцевало человек десять. Летта тут же схватила меня за плечо и показала на одинокую фигурку, которая, подняв руки над головой, кружилась чуть в стороне. В этот момент пламя вспыхнуло ярче, и я увидел, что фигурка пошатывается и спотыкается чуть не на каждом шагу.

Высунув голову из травы, я прикинул расстояние до костра, но между нами и группой танцующих стоял громила, который выглядел, как еще одна гранитная скала. Он что-то говорил в микрофон крошечной рации. Я знал, что, если охранник вооружен (а в этом можно было не сомневаться), из моей попытки ничего не выйдет.

Тем временем громила снова заговорил в рацию, на этот раз – громче. С такого расстояния слов было не разобрать, но в ухе у меня был трофейный наушник, поэтому я хорошо слышал, что именно он сказал. Не дождавшись ответа, громила погнал танцующих к вертолету.

Минут через пять – ровно в три пополуночи – вертолет оторвался от земли, ненадолго завис над бунгало, потом резко набрал высоту и понесся куда-то на восток. Следом за ним в ночное небо взмыл второй вертолет, который я не видел и не слышал из-за рева турбин первого. Мы проводили их взглядами: не было никаких сомнений, что Энжел находится на борту одной из этих птичек.

Мы снова опоздали.

Опоздали и упустили наш шанс.

Стрекот вертолетов затих вдали, снова наступила тишина. Некоторое время мы молча стояли в темноте и прислушивались, но со стороны бунгало не доносилось никаких звуков. Мой наушник тоже молчал: скорее всего, охрана тоже улетела, и я вернулся за мотоциклом. На нем мы и добрались до бунгало, где все еще горел костер. Электричества в этих глухих местах сроду не было, поэтому я объехал бунгало на мотоцикле, освещая окрестности фарой.

В Эверглейдс нередко встречаются небольшие островки или сложенные из известняка холмики, которые возвышаются над морем травы примерно на фут – на два. При нормальном уровне воды этого обычно хватает, чтобы их не заливало. Когда-то на этих островках селились индейцы, которые высаживали на них небольшие цитрусовые рощи.

Бунгало было построено именно на таком холме площадью около двухсот квадратных ярдов, возможно, чуть больше. Со стороны холм выглядел как настоящий остров в океане травы, а мне такие места всегда нравились.

У задней стены мы нашли еще теплый бензиновый генератор. Это означало, что вся компания провела здесь достаточно много времени. Футах в пятнадцати блестело в лучах луны то ли небольшое озерцо, то ли заливчик. Летта уже собиралась шагнуть к нему, но я поймал ее за руку и, включив фонарик, направил луч света на десятифутового аллигатора, который плавал в считаных дюймах от берега. Увидев хищника, Летта всплеснула руками и попятилась.

Бунгало оказалось не заперто, несмотря на то что обставлено и оборудовано оно было по высшему разряду. Я решил его осмотреть – быть может, мне повезет и я найду что-то важное, что поможет нам в дальнейших поисках. Судя по открывшейся нам картине, здесь тоже была вечеринка – почти такая же, как на яхте. Пустые бутылки. Поломанная мебель. Разбросанные одежда и белье. Утыканная дротиками стена вокруг мишени для дартс. И все же здесь развлекались несколько скромнее, без особого размаха, но это было и понятно: вместо колонны дорогих машин мы видели только два улетающих вертолета, а значит, участников вечеринки было немного. Только девочки и избранные клиенты, прибывшие строго по приглашению.

Я негромко выругался. Мы опоздали на считаные минуты.

Так ничего и не найдя в доме, я вышел наружу и перекинул ногу через седло мотоцикла. Летта устроилась сзади. Я завел двигатель и, в последний раз обернувшись через плечо, включил первую передачу. Именно в тот момент я и заметил это. Крошечный красный огонек на стволе старого лайма.

Я ничего не сказал Летте, никак не показал, что я что-то заметил. Вместо этого я включил сцепление и, обогнув ранчо, остановился у задней стены. Оставив двигатель включенным, я прижал палец к губам, потом движением руки приказал Летте следовать за мной. Выйдя из-за дома, мы приблизились к дереву. Не доходя до него несколько шагов, я еще раз жестом призвал Летту к молчанию, а потом показал на предмет, прикрученный скотчем к стволу. Она всмотрелась, нахмурилась и хотела что-то сказать, но спохватилась. Я снова прижал палец к губам и покачал головой. Стараясь двигаться как можно тише, мы вернулись за дом, сели на мотоцикл и выехали на дорогу, ведущую назад к цивилизации.

Отъехав от бунгало примерно на милю, я остановился и обернулся к Летте. Даже сквозь тонированный визор мотошлема мне было видно, что ее лицо искажено страхом.

– Что это было? Айфон? – спросила она глухим, надорванным голосом и только потом подняла визор.

– Да.

– А почему на дереве?

– Через него за нами кто-то следил. Айфон работал как видеокамера-транслятор.

– Думаешь, они нас видели?

– Сто процентов.

– Но как им пришло в голову…

– Они хотели знать, продолжаем ли мы поиски Энжел или им удалось сбить нас со следа. А еще – кто именно ее ищет… Только поэтому они позволили ей сделать тот звонок. Это была приманка, и мы на нее клюнули. Моя вина – я должен был подумать о таком варианте, но…

Летта крепче обхватила меня руками за пояс и сказала – шепотом, потому что слова, произнесенные громко, могли слишком больно ранить:

– Это ведь очень плохо, да?..

Делать хорошую мину при плохой игре я не стал.

– Хорошего мало.

Тут я задумался, правильно ли я поступил, оставив айфон на дереве. После того как мы уехали, не попытавшись им завладеть, те, кто за нами наблюдал, скорее всего, просто разорвали связь и списали аппарат по графе «накладные расходы». Айфон, однако, мог дать нам хоть какую-то информацию, к тому же сейчас я мог забрать его, почти не рискуя.

– Подожди меня здесь, – сказал я.

Летта послушно слезла с мотоцикла, но тут же схватила меня за руку.

– Ты за мной вернешься?

Я кивнул.