– Да прекрати же ты наконец! Он очень чувствителен в этом отношении, и я не должна была тебе ничего говорить. Но если уж я проболталась, то ты хотя бы не повторяй на весь паб! И перестань называть Поппи «бедной». Глухонемым людям не нужна жалость, они не хотят, чтобы на них вешали ярлыки, будто они какие-то не такие, как все. Они хотят только понимания и равных с нами возможностей, чтобы делать все то же, чем занимаемся мы. Иногда им бывает трудно, но все равно они нуждаются в участии, а не в сострадании.

Руби посмотрела на подругу, широко раскрыв глаза:

– Боже, кажется, я повела себя бестактно.

– Вот именно.

– Извини. Это от неожиданности. Я не хотела никого обидеть. Я должна бы реагировать на такие вещи спокойно, ведь я видела, как Кэл всю жизнь терпит это дерьмо. Уж кому-кому, а точно не мне таращить глаза и сгущать краски.

Уиллоу кивнула. Кэл, брат Руби, еще в раннем детстве попал в автомобильную аварию и потерял ногу. Расти с этим ему было тяжело, но он мог кому угодно послужить примером того, как надо преодолевать трудности. Он даже в Параолимпийских играх участвовал. Действительно, Руби должна бы реагировать мудрее.

– Теперь все, обещаю. Больше ни слова об этом, – сказала она и с решительным видом принялась изучать меню.

Уиллоу обернулась: Морган и Поппи о чем-то очень оживленно беседовали, девочка не переставая смеялась. А Лотти смотрела на Уиллоу. Неужели слышала то, о чем они с Руби разговаривали? Так или иначе, на этот раз никто вроде бы не сказал ничего бестактного или обидного. Хотя Эндрю был прав: она, Уиллоу, действительно не знала, что значит быть глухим, – сейчас ей, вероятно, все-таки удалось занять верную позицию.

Морган и Поппи продолжали болтать, малышка очень оживилась. Уиллоу вряд ли могла научиться так же легко общаться с нею. Неудивительно, что Лотти испытывала к Морган симпатию. Но сдаваться Уиллоу не собиралась: сегодня же она попытается наладить с Поппи контакт.

* * *

Когда Руби поднялась в номер, чтобы еще немного поспать (ночка, похоже, выдалась бессонная), Уиллоу заторопилась в свой магазинчик. Из паба она вышла прямо перед Морган и придержала для нее дверь. Хоть подруга Эндрю и вела себя за завтраком враждебно, Уиллоу почему-то хотелось продемонстрировать ей серьезное отношение к проблеме глухонемых и заслужить ее одобрение.

– Вы с Поппи так чудесно болтали! Вам отлично удается с нею ладить, она вас просто обожает.

– Это потому, что я ее понимаю, – сказала Морган довольно едко: очевидно, она до сих пор сердилась на Уиллоу.

– Я тоже хочу освоить язык жестов. Чтобы общаться с Поппи и чтобы быть ближе к Эндрю, ведь это важная часть его личности. Не могли бы вы меня кое-чему научить?

Морган задумалась.

– Ладно, что вам показать?

– Поппи любит свечи и сегодня придет ко мне в свечную мастерскую. Я бы хотела сказать что-нибудь вроде: «Давай делать свечки вместе».

– Ладно, – опять немного поколебавшись, ответила Морган и сделала несколько медленных движений руками.

Уиллоу принялась повторять их, Морган поправляла, пока не стало получаться правильно.

– А теперь посмотрите: я научу вас еще кое-чему. Можете сказать это Эндрю в постели.

Морган показала, Уиллоу добросовестно повторила.

– Идеально.

– А что это значит?

– Пусть Эндрю сам вам переведет, но я обещаю: ему понравится, – ответила Морган с улыбкой, которая показалась Уиллоу несколько самодовольной.

– Большое спасибо, – сказала она и, помахав рукой, вошла в свою мастерскую.

Начало было положено, пусть и скромное. Ей не терпелось показать Эндрю и Поппи то, чему она научилась, чтобы они убедились в серьезности ее намерения быть с ними рядом и поддерживать их.

Уиллоу с волнением ждала, когда Эндрю и Джейкоб приведут к ней в мастерскую Поппи. Первым делом она решила поговорить с Эндрю: признаться, что случайно выдала его тайну всей деревне. Как он отреагирует, она даже представить себе боялась. Он достаточно сильно разозлился, когда ему пришлось рассекретиться перед нею одной. Какова же будет его ярость, если о его глухоте заговорят все вокруг? Уиллоу оставалось только надеяться, что пока ему никто ничего не сказал. Она хотела быть первой.

Еще она нервничала из-за того, получится ли у нее правильно воспроизвести для Поппи выученные фразы. Но в любом случае Эндрю должен был увидеть, что она старалась. Все необходимое для изготовления свечек уже лежало на столе. Уиллоу надеялась порадовать этим малышку.

Наконец за дверью послышался смех: Эндрю и Джейкоб вели Поппи за руки, через каждые несколько секунд отрывая ее от земли и раскачивая, как на качелях. Уиллоу выскочила им навстречу.

– Джейкоб, ты не погуляешь с Поппи еще минутку? Мне нужно поговорить с Эндрю.

– Без проблем.

Он быстро сказал что-то племяннице на языке глухонемых, она кивнула, он посадил ее к себе на спину и принялся скакать туда-сюда, чем привел девочку в полный восторг.

– О чем ты хотела поговорить? – спросил Эндрю, входя в магазин и целуя Уиллоу в шею.

Глаза его светились нежностью. Значит, ему еще не сообщили о ее промахе.

– Послушай, мне очень жаль… – Она положила руки ему на грудь. Трудно было сказать такое. – Я случайно ляпнула в разговоре с Руби, что ты не слышишь.

Эндрю нахмурился.

– А она… случайно повторила мои слова на весь паб, – договорила Уиллоу и сжалась.

Его брови сначала резко поднялись, а потом опустились и сдвинулись. Он был в ярости.

– То есть теперь вся деревня в курсе?

– Извини, мне правда очень жаль. Я спросила Джейкоба, не поработает ли он сегодня переводчиком для меня и Поппи. Руби была тут же и спросила, зачем нам переводчик. Мне пришлось сказать, что Поппи глухая, а потом я к слову сболтнула, что ты тоже… Прости. Я знаю, ты не хотел никому говорить. Хотел, чтобы к тебе относились как к обыкновенному человеку. Я все испортила… Не нарочно!

Эндрю ничего не сказал, но челюсти его напряглись, а потемневшие глаза смотрели уже безо всякой нежности.

– Ну? Можем начинать? – спросил Джейкоб с порога.

Поппи стояла впереди него, восхищенно оглядывая магазин, весь заставленный свечками.

Уиллоу опять повернулась к Эндрю, он попятился.

– Позже поговорим, сейчас мне надо работать.

Объяснение прошло далеко не гладко, однако продолжать действительно было не время: Поппи уже лопалась от любопытства. Джейкоб ввел девочку, и Уиллоу слегка улыбнулась, увидев, что она притащила с собой свою ужасную куклу.

– Зайду за вами через несколько часов, – сказал Эндрю Джейкобу, а потом присел на корточки перед племянницей и прожестикулировал: – Я еще приду. Тогда, может быть, поедим мороженого?