Она забыла! Она буквально полчаса назад включиласигнализацию, а потом открыла балконную дверь! И не позвонила на пульт, непредупредила, не сняла охрану. Там прошел сигнал тревоги. И вот вам результат…

– Что тут происходит?! – Еще один грозный голос. И кто-тогромко топает, поднимаясь по лестнице. – Вы кто такие?

– Отдел охраны Советского района. А вы? Милиция, что ли? Васкто вызвал, соседи?

– Да нет, из этой вот квартиры звонили – кто-то в дверьломится. Вы и ломились, что ли?

– Ну, наверное, мы. Хозяйка забыла снять квартиру с охраны,а теперь не пускает нас.

Загрохотали в дверь кулаки:

– Откройте! Милиция! Немедленно откройте, или дверь будемломать!

Да, это она уже слышала…

Алена зашла в ванную, сняла с вешалки халат, надела, потужезатянула пояс, два раза, не глядя, провела щеткой по волосам и побрела к двери.

Сдаваться.

В то же время

Конечно, она не открыла дверь. Слишком испугалась! Да и чтоможно было бы сделать, если бы открыла?

Выстрелить ей в лицо?

Опасно, опасно, хотя сделать это хочется больше всего насвете. Вывести ее из игры нужно, необходимо, она стала опасной…

Я хочу убить ее. Хочу свести ее с ума. Будь проклят тотдень, когда эта бредовая мысль пришла в голову…

Ладно, хватит бесноваться. Нужно пойти домой и хорошоподумать. Ну теперь-то уж с нее глаз не спущу.

Завтра буду идти за ней след в след, и если пойму, что она ив самом деле так опасна, как мне кажется…

От злости на нее, на себя я схожу с ума. Как дожить дозавтра?

Предчувствия… Самые мрачные предчувствия…

До завтрашнего дня мы доживем вдвоем – она и я. Но кто изнас переживет день и увидит вечер? Она или я?

Нижний Новгород, наши дни

– Что ж тут удивительного, что я ее так хорошо запомнил?

– Ну, у вас столько пациентов…

– Много, вы правы. Но этот случай был особенный.

– Чем же?

– Да уж понятно чем! Причина, по которой даму к нампривезли, весьма своеобразна. Все-таки человек намеревался покончить с собой,лишь бы не испортить какое-то там полотно. Уникальный случай, ничего подобногони в моей практике не было, ни в литературе не встречалось. К стыду признаюсь,я об этой картине в жизни не слышал. Потом нарочно сходил в музей, на неепосмотрел…

– Ну и как?

– Да знаете, не нашел ничего, из-за чего бы стоило с умасходить.

– А между тем сходят! Сходят!

– Да, вы говорили, что вчера произошел еще подобный случай.Надо мне связаться с коллегами, побеседовать… Странно. Весьма странно.Интересно было бы узнать, с чего начинаются приступы, человек к ним постепенноподходит или нужен какой-то толчок?

Полненький, невысокий, седой, благообразный, румяный ивесьма моложавый человек в белом халате – Николай Анатольевич Грунский,психиатр, смотрел на Алену очень доброжелательно. Однако ее не оставлялоощущение, что там, в глубине его небольших и очень ярких темных глаз, таитсянекая недоговоренность, невысказанный вопрос: «А не морочите ли вы мне голову,сударыня? Возможно, вы только делаете вид, будто вас эта история интересует,так сказать, для сюжета. А на самом деле… а на самом деле вы тоже ощущаетечеткий сдвиг по фазе. И пришли ко мне этак втихую, чтобы удостовериться, что выеще нормальны, что нервная дрожь, которая вас так и бьет, вызвана самыминевинными причинами на свете… недосыпом, к примеру, или неудачно начавшимсяднем, или, скажем, бурным телефонным разговором с человеком, который вас, кпримеру, идиоткой назвал…»

Самое смешное, что все это имело место быть. И ночьбессонная, и неудачно начавшийся день, и бурные телефонные разговоры, во времякоторых Алену жестоко оскорбили. А если идиоткой не назвали, то лишь потому,что к слову не пришлось. А сумасшедшей назвали-таки, причем неоднократно!

Ну, с ночью все понятно… Алена устала считать количествопротоколов и штрафных квитанций, которые ей пришлось подписать. Когда онахотела объяснить, почему была так взвинчена, почему так испугалась ночныхзвонов, и попыталась рассказать о страшном приключении прошлого вечера, ее ислушать не стали.

– В отделение приходите и подавайте заявление, – был весьответ.

А когда Алена, обиженная таким отношением, ляпнула, чтопожалуется начальнику следственного отдела городского УВД товарищу Муравьеву,ее просто подняли на смех… Единственное, чего ей удалось добиться, это чтобыбравые ребята в бронежилетах прочесали весь подъезд сверху донизу, от чердакадо первого этажа (вход в подвал, как уж упоминалось, находился снаружи,отдельно от входа в подъезд, туда Алена их посылать не стала), и сообщили, чтодверь на чердак заперта на большой замок, да и парадная дверь на первом этаже,выходящая на улицу Ижорскую, а не во двор, – тоже заперта, правда, на замокпоменьше, но вполне надежно. В жизни Алены уже происходили приключения,связанные с тем, что обе эти двери оказывались открытыми как нельзя болеенекстати[9], поэтому она никому на слово не поверила – пошла и сама подергалазамки, а также проверила петли.

В самом деле, все оказалось закрыто.

В конце концов бряцание оружия в ее квартире утихло, и двемашины (службы охраны и патрульная) с громким недовольным фырканьем отъехали открыльца. Само собой разумеется, уснуть после всего этого оказалось непросто.Если Алена и забылась часам к пяти, то это хорошо, однако вволю поспать неудалось. В восемь утра ее разбудил телефонный звонок.

– Алло? – хриплым, несчастным голосом пробормотала нашагероиня, не открывая глаз, чтобы не развеять сон.

– Отца позовите, – буркнул кто-то, мужского или женскогопола, Алена не поняла.

– Вы ошиблись номером, – с трудом шевеля губами, ответилаона, положила трубку и только что намеревалась проделать то же самое с головой,вернув ее обратно на подушку, как звонок раздался снова.

– Алло? – пробормотала она, кляня себя всеми словами за то,что не выключила телефон.