Кендик — канцелярская крыса, а по совместительству секретарь ректора, сунул нос в приоткрывшуюся щель.

— Лорд Вардбрук передал послание, — заискивающий голос и масляная улыбка клерка резанули по нервам. Наверняка читал записку, а теперь наслаждается ситуацией. Удавить бы… — Ответа ждать?

— Нет.

Разочарование на лице Кендика подтвердило догадку.

«Срочно прибыть к королю. Он в гневе».

Стоило ожидать.

Гаррон повернулся к Саше, застывшей с тревогой в глазах.

— Что? — выдохнула она.

— Меня вызывают во дворец.

— Я с тобой!

— Нет, не будем дразнить Элькассара. Я сам справлюсь.

— А мне что делать? — Александра вся подалась вперед. Еще чуть-чуть и бросилась бы на шею.

— Ждать. Постарайся никуда не выходить.

— А Источник?

— Я успею вернуться, — притянул к себе, поцеловал. — Не смей плакать.

— Можно, я кое-что скажу? — Саша глотала слезы. И когда успела так привязаться? — Я, кажется, тебя…

— Ну? — в предвкушении подтолкнул Рон.

— …ненавижу. Я объясню. Я жила тихо-спокойно…

— Особенно в Хаюрбате.

— …никого не любила, а тут ты…

— Я тоже тебя ненавижу. Лежал себе спокойно в песках, подыхал, а тут ты. Напялила на себя строн, насильно сделала мужем, а теперь против меня ополчился целый мир. А ведь мог стать супругом царевны.

— Жалеешь?

— Еще как.

— Я тоже жалею. Не надо было нырять за тобой в реку. Не спасла бы пса, не лила бы сейчас слезы о малознакомом мужчине.

— А я жалею о напрасно потраченном времени. Надо было сразу, в первый же день тебя тра… переспать с тобой.

— Я тоже тебя за это ненавижу. Столько пропустили!

— Ненавижу тебя…

Долгий поцелуй.

— Ненавижу тебя…

Ответный.

— Король ждет! — канцелярская крыса поскреблась в дверь.

— Я убью его…

— Кого? — изумилась Саша и уже придушенным голосом уточнила: — Короля?!

— Сначала Кендика.

— Не то. И это не то, — Саша перебирала свои вещи. Похоже, Гаррон схватил с вешалки первые попавшиеся. Ни чулок, ни нижнего белья. Одни панталоны все-таки нашла — те, которые с нее сняли, когда «наколдовывали» вместе с Зирой щиты. Но без сменных никак не обойтись. И вроде бы Рон не запрещал выходить из башни. Да и чего бояться в академии? Убийца оборотня залег на дно, об этом все говорят. Если уж окопался в альма-матер агридских магов, то высовываться и подставляться не станет. Столько лет шпионской работы и псу под хвост?

«Псу под хвост», — подумала Саша и сразу вспомнился бассет-хаунд по кличке Рон. Тяжелый был, гад. Пока дотащилась с ним на руках до моста, чуть не сдохла. А как рыдала, когда убежал? Бедный Тиш, наверное, и сейчас заглядывает в подворотни. Надо бы отписаться. Сказать, что вышла за этого пса замуж. Теперь она не Дафой, теперь она Бассет-хаундова. Тень и Тишь оценят.

— Нет, без запасных штанов мне не обойтись. Придется идти.

Она будет аккуратна — бегом туда и обратно.

— Ты куда так спешишь? — Дюша сидел на подоконнике и болтал ногами. Переход от учебных корпусов был пустынен. Оно и не удивительно — заканчивались выходные, и студенты разбрелись по академии, избегая тех мест, где в них вдалбливали знания.

— К себе. Надо кое-что из вещей забрать.

— Я с тобой, — он ловко спрыгнул и побежал рядом. Его золотистые кудряшки смешно подпрыгивали. От бега щеки ангелочка раскраснелись, и у Саши родилось непреодолимое желание обнять милашку. Любой женщине хочется потискать симпатичного ребенка или забавное животное.

— Дюша, какой же ты все-таки милый! — Алекс возилась с ключом, а он терпеливо ждал, когда она справится с заевшим замком. — Так и хочется тебя расцеловать!

— Начинается, — скривился ангелочек.

— Что начинается? — не поняла Саша, плечом подталкивая дверь. И никакого здоровяка рядом, чтобы помочь. Немагийники будто специально попрятались — буквально минуту назад толкались в коридоре, а теперь ни души. И ветер ледяной откуда-то взялся. Александра поежилась и покосилась на Дюшу, который еще пылал жаром после забега по переходам и озноба явно не чувствовал. Вон, даже камзольчик свой расстегнул.

— Только-только вышла замуж, еще не наласкалась с мужем, а уже на других мужчин заглядываешься. Так и до измены недалеко.

Александра фыркнула.

— Э! — возмутился Дюша. — Знаешь, каким обольстительным мужчиной я быть могу?

— Дюша-Дюша! Обольстительный мужчина — это мой Рон, а ты милый мальчик…

Дверь, наконец, открылась, но ангелочек вдруг с несвойственной ему силой оттолкнул Александру так, что она свалилась и больно стукнулась локтем о каменный пол.

— Ты че…

— Смерть танцовщице! — завопил кто-то из глубин комнаты.

И над Дюшиной головой пролетело огромное копье. Будь он с Алекс ростом, лежал бы с раскроенным черепом. Наконечник, мощно вонзившись в противоположную дверь, расщепил древесину надвое.

— И тебе смерть, — спокойно ответил Дюша и щелкнул двумя пальцами.

Саша поразилась хладнокровию ангелочка — копье чуть ли не чиркнуло его по макушке, а он даже с места не сдвинулся. Потирая ушибленный локоть, Александра подошла ближе и опасливо заглянула за дверь. На полу, прямо на ковре с защитными рунами, корчился от удушья хаюрдаг. Он держался за горло, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. Саша перевела взгляд на Дюшу и вздрогнула — его небесно-голубые глаза стали бесцветными, и почудилось ей, что на умирающего смотрит сама тысячелетняя Смерть — столько в них было ледяного равнодушия.

Впечатленная этим открытием Александра судорожно выдохнула. Смерть на этот звук хищно развернулась, и Саше пришлось зажать рот руками, чтобы не закричать — в Дюше не осталось ничего человеческого.

— Кто ты, Дюша? — спросила она, пытаясь не слушать предсмертные хрипы, раздающиеся из комнаты. Хаюрдаг сучил ногами, сбивая ковер в кучу.

— Ты еще не догадалась? — голос вроде был тот же самый, но веяло от него арктическим холодом.

— Сколько же тебе… вам лет?

Смерть пожала плечами и улыбнулась. Оскал, неуловимо изменивший милое детское лицо, был страшен.

— Сейчас пройдет, — сказала Смерть и отвернулась к багровеющему хаюрдагу, который уже не хрипел, а лишь пучил глаза и тянул руку к светлокудрому мальчику, моля о пощаде. — Наказание всегда ужасно и забирает силы у обеих сторон.