- Не выхожу, - несмело улыбнулась девушка, поднимаясь на ноги. – Но да, наверное, выйти – это хорошая идея. Только…

- Да, Сэм…

- Только я перекидываться не буду, ладно? Не хочу пока…

Что-то было не так в этом ее «не хочу пока». Возможно, она боялась, что опять не получится. И вот этот страх был мне вполне понятен. Это та же история, что была с Люком. Он знал, что с ним что-то не так. Знал очень хорошо. Но к врачу не пошел, потому что боялся услышать диагноз. Полагаю, он ставил на рак. В итоге старика пришлось почти силой тащить. Сэм тащить силой я никуда не собирался. Не та ситуация. Не сейчас.

Но… потерять зверя – это ужас. Самый страшный ночной кошмар любого оборотня. Это как на всю жизнь остаться в клетке, как умереть.

- Конечно, как скажешь. Просто погуляем.

Девушка кивнула и убежала на второй этаж. Видимо, переодеваться. Я же вышел на улицу, чтобы предупредить ребят о том, куда забираю Саманту, и что на ближайшие час-два они могут быть свободны.

Сэм держалась насторожено все то время, что мы шли вдоль городской улицы, и расслабилась только после того, как мы шагнули под кроны деревьев. Вдохнула полной грудью, снова немного несмело улыбнулась.

- Как ты себя чувствуешь? – спросил, ощущая, как пружинит под ногами прошлогодняя листва и земля, стараясь держаться поближе к девушке, но так, чтобы не нарушать ее личное пространство.

- Ну… Все не так плохо, как кажется, - пожала она худыми плечами. – На самом деле я уже начинаю скучать по «Берлоге» и работе.

- Ага, - не поверил я. – А если сказать мне правду?

- Это правда, - удивленно ответила волчица, продолжая идти вперед. Под сенью деревьев было прохладнее, городские запахи начали тускнеть, уступая место запахам леса. Еще несколько минут, и любой намек на город совсем пропадет, и тогда, возможно, Саманта еще немного успокоится.

- Но не вся.

- Ладно, - всплеснула она руками, сказала почти раздраженно. – Я боюсь, ясно? Не так, как… В общем, не так, но боюсь. И понимаю, что это глупо и мне с этим что-то надо делать… Но у меня ничего не выходит. Это как… Как бугимен в детстве под кроватью, как монстр из шкафа…

- Саманта… Тебе надо просто немного времени. Я и Клэр с тобой. Мои ребята всегда тебя защитят. Они у дома двадцать четыре часа в сутки и останутся там до тех пор, пока я не поймаю урода, который это сделал.

- Конард, господи, я знаю! Я все это знаю. Но меня это бесит! Понимаешь?! – Саманта остановилась, обхватила себя руками за плечи, уставилась вниз, на носки наших кроссовок, как будто не было ничего интереснее. – Я давно так не боялась, это, это словно возвращение… В прошлое. А я не хочу туда возвращаться. Там ничего не было. Я от любого мужика теперь шарахаюсь, от любого шороха. Я вчера вскочила в три часа потому, что на улице просто кошка мяукала. Вскочила и еще час просидела, сжавшись в комок. Я – волк! Я не должна себя так вести!

- Саманта… - я не знал, что ей сказать. Все слова казались жуткой мутью. – Ты уверена, что это был мужчина?

- Да! – дернулась она всем телом. «Да» прозвучало очень яростно. – Наверное, - добавила уже гораздо тише.

- А меня ты тоже боишься? – я сделал осторожный шаг к ней, стараясь, чтобы движение не было слишком резким. Я не умел утешать. Тем более не умел утешать после такого. Мужиков этому никто не учит. Учат не плакать, давать сдачи, нести ответственность, в общем, быть мужиком, а вот утешать… Волков тем более никто этому не учит. А надо бы...

Именно поэтому, сталкиваясь с чем-то подобным во взрослой жизни, мы теряемся, несем всякую чушь, делаем только хуже. Или ничего не делаем, и это тоже хреново.

- Нет, - покачала головой Сэм. Она все еще не поднимала головы. – Тебя не боюсь. Не знаю, почему. Ты сильный, Макклин…

Я обнял девушку. Прижал к себе, провел ладонью по спине, вдоль лопаток. Первые несколько секунд. Несколько долгих, бесконечных секунд Саманта была натянута, как струна, мышцы окаменели, она даже чуть втянула голову в плечи, а потом шумно, рвано вдохнула и вцепилась в меня, прижимаясь крепче, комкая сзади футболку, натягивая ткань.

- Все будет хорошо, Сэм. Я поймаю его и заставлю пожалеть о каждом вдохе. Он на брюхе будет ползать. Я никому не позволю больше тебя тронуть, никому не позволю обидеть. И мне тоже очень не хватает тебя в «Берлоге», и Джеймсу. Новенькая официантка совсем ничего не умеет, совсем зеленая. Путает заказы и столики… - пожаловался зачем-то. – И смеется не так, как ты, и шутки у нее глупые.

Саманта еще раз шумно выдохнула.

- А еще я соскучился по твоим перепалкам с Тобиасом. И мне кажется, что он тоже по ним скучает.

Снова шумный выдох, потом всхлип, и Сэм заплакала.

Я растерялся окончательно, заткнулся. Волк внутри замер, такой же потерянный, как и я. А Саманта плакала, вздрагивали плечи, сильнее натягивалась ткань футболки, громче и громче становилось ее дыхание, руки, стискивающие одежду холоднее.

А я продолжал гладить ее по узкой спине, чувствуя всхлипы всем телом. Каждый долбанный всхлип. Как битое стекло в ладонях.

Не знаю, сколько мы так простояли, но в какой-то момент мне показалось, что я ощутил чей-то взгляд. Я поднял голову от макушки девушки и столкнулся глазами с Кристин.

Она стояла дальше, глубже и смотрела немного озадаченно, немного нахмурившись на нас двоих. На меня и на Саманту в моих руках.

И Крис была обнаженной, абсолютно голой. Пробивающиеся сквозь деревья лучи солнца окутали фигуру волчицы, витиеватые, узкие тени лежали на бедрах, высокой груди, длинной шее. Укрывали руки, будто паутиной, путались в распущенных, растрепанных волосах, касались нежной кожи. Пылинки танцевали вокруг нее. Фарфоровая кожа, сочная зелень листвы, тени, шершавая, темная кора деревьев, волосы, окрасившиеся под солнцем в золотой.

К ней хотелось подойти и увлечь на траву, подмять под себя, насладиться, вкусить. Она не была нереальной, не была идеальной, даже наоборот. Но она была мечтой. Самым горячим, пошлым желанием. Эротической фантазией, от которой сносило крышу.

Я пожирал ее взглядом, прожигал, смотрел и никак не мог прийти в себя, рассматривал жадно и нетерпеливо каждый участок тела, каждую деталь, которую только мог увидеть с такого расстояния.

А потом заглянул девушке в глаза.

Хэнсон словно очнулась, какое-то непонятное выражение мелькнуло у волчицы на лице. Она повернулась стремительно спиной, обернулась и скрылась в лесу. Сбежала. 

Улыбка растянула мои губы.

Не понравилось увиденное, малышка Хэнсон? Очень надеюсь, что да.

Маркус Джефферсон

- Марк, пойдем? – Крис остановилась у моего столика. – Я на сегодня закончила.

Она протягивала мне руку. Стояла и смотрела в ожидании. Это значит, что между нами мир? Или нет? И чего от нее хотел ублюдок Конард? Как долго они вместе были там? И почему в зал она вернулась не через кухню?