все, что было дороже доставшихся ему на халяву денег, и был готов продать собственную жизнь, за возможность придушить напоследок еще хоть одного лера. Значит, оставался третий вариант. Тот самый, который любая женщина, не будь даже она опытной агентессой, наверняка держала бы за первый…

Однако сейчас, окончательно убедившись в предательстве, Семен не чувствовал ничего, кроме облегчения. Его тайна, на которую слетелись все известные ему расы, и возможно даже одна неизвестная, не только не разгадана, но даже и не сформулирована толком. Его судьба в застенках Чи-при более чем туманна: после приведения в исполнение бессрочного ордера освободить его могли, пожалуй, только прозревшие, если они все-же существуют, и радоваться ли такой возможности – еще большой вопрос. Окончательно прояснился лишь статус Жустин Бертье, и почему-то именно это обстоятельство воспаленный разум Семена воспринял как отмену всех вольно или невольно, явно или скрыто взятых на себя обязательств.

Два года, если подумать, не такой уж большой срок. Чтобы откатить его назад нужно не так много, всего лишь отобрать у него человека, который стал его якорем в море безразличия к окружающему миру и к самому себе. Мастерски стал, надо это признать. Нет?

Да. И, значит, для окончательного погружения в привычное некогда состояние не хватает лишь бутылки дешевого лерского пойла, и отчаянной пьяной драки в баре за кинутое вскользь неприглядное слово или неловкий толчок локтем. Не в кровь, не в бессознанку – насмерть.

Впрочем, сейчас он, кажется, лишен и этого. Нет?

Лампочка над дверью снова разгорелась, в камеру снова вошел чи.

– Ты придумал ответ Семен Сикорский? – произнес он. – Тебе хватило времени?

Если бы не ошейник, тот рассмеялся бы. Искренне и весело. Господи, о чем думает этот инопланетчик? Неужели он надеется, что для землянина это все еще имеет значение? Хоть что-то имеет еще для него значение?

Ошейник ослаб, но Семен не произнес ни слова. Лишь выбулькнул несколько спазмов того смеха, что душил его сейчас надежнее оковы на горле. Чи-при ждал. Старик, он или юнец – не понять. Еще ни кто не видел их выглядевшими как-то по-другому.

– Уй… ди… – выдавил наконец Семен. – Или убей… Сэкономь себе… время…

– Ясно, – чи-при понимающе кивнул. – Ты счел мой вопрос праздным. Однако самые важные ответы редко возникают сами по себе. Часто необходимо пройти путь к ним с самого начала. От осознания своего места в этом континууме. И так, почему ты здесь, Семен Сикорский?

Ну вот, всего пара глотков воздуха и уже можно говорить.

– Мне на это плевать, чи. Ты не первый кто пытается меня ломать. Раньше я держался, потому что было ради чего. Вернее – кого. Теперь – как раз потому что мне плевать. Не трать время чи, я не стану играть с тобой в разгадки вселенских вопросов.

Чи-при качнул головой, словно выражая досаду. Совсем по-человечески. Интересно, этот жест естественный, или эту особь специально готовили к работе с землянами? Скорее второе конечно.

– Ты знаешь, как приводится в исполнение вечный ордер? – произнес он, приближаясь и склоняясь над человеком. – Ты проживешь весь срок, положенный твоему биологическому виду. Ты проживешь его в этой комнате, лежа на спине, с душилом на горле. Тебе будет предоставлено питание, подходящий температурный режим, и состав атмосферы. У тебя будет всего лишь одно ограничение – ты ни когда не сможешь дышать полной грудью. Сейчас ты еще полон сил и думаешь, что к этому можно приспособиться. Но я видел, как сулят все секреты вселенной за возможность свободно дышать хотя бы минуту. А потом я видел, как от этого сходят с ума, и тогда борьба с душилом становится единственным смыслом на весь остаток жизни. Ты конечно готов умереть. Ты даже готов к бессрочному заключению. Но готов ли ты к бессрочной схватке с собственным телом?

Чи-при был очень близко. Семен различил даже запах чужого – немного пряный и довольно приятный запах дезодоранта. Накидка со сброшенным назад капюшоном едва прикрывала его шею. Такую же морщинистую и дряблую, как и лицо. Едва ли внутри этой шеи находится какой-то особенно крепкий костяк. Простейший захват коленями, и поворот…

Соблазн возник внезапно, и через секунду уже угас. Зачем? Что это исправит? Одной жизнью в континууме станет меньше, но в судьбе землянина это не изменит ничего.

– Я мог бы тебя убить, чи, – выдавил он. – Прямо сейчас, секунду назад. Но тебе везет, мне и на это плевать.

Инопланетчик моргнул и сделал шаг назад.

– Ты готов? – повторил он свой давешний вопрос. – Или тебе нужно время, чтобы придумать и такой ответ?

– Ты его получил, – Семен усмехнулся. – Департамент СОС, профсоюз, леры, дроффа, даже прозревшие… Неужели ты думаешь, что в этой компании ты самый страшный?

Чи-при склонил голову и глубоко вздохнул. Все-таки его определенно готовили.

– Безразличие… В этом все дело? Тебе все равно, что с тобой будет. Но, может быть, тебя еще волнует судьба твоих спутников? Разве ты не осознаешь, что все, кто был с тобой, разделят твою судьбу, в точности до последнего вздоха?

Мгновение изумления было совершенно искренним. Чи-при что, действительно такие идиоты? Они заслали агента экстра-класса в пространство Земли, подготовили переговорщика, а может быть и не одного, вплоть до имитации человеческих эмоциональных проявлений, но не просчитали реакцию объекта на такой вопрос? Да, если инспектору вместе с лером достанется такой же вот ошейник, до конца их дней, Семен Сикорский примет свой не только с радостью, а и с благодарностью!

– Спасибо, чи! – булькнул он. – Порадовал! Теперь я точно не желаю другой участи.

Инопланетчик умолк на целую минуту, склонив голову, словно в раздумьях. Затем произнес:

– Я оставлю тебя ненадолго. Впрочем, вернусь, возможно, уже не я. Тебе нужно заглянуть в глаза тем, кого ты обрекаешь.

Дверь закрылась, лампочка пригасла. И воздух снова кончился. Почти – на легкое избавление здесь надеяться нечего. Семен представил себе, как заглядывает в глаза Грубберу… и заставил себя не смеяться. Давайте, старики, доставьте такое удовольствие! И лера приводите в придачу, падре давно напрашивался на покаяние за дела свои неправедные.

Интересно недоптицы с корабля тоже все лежат с хомутами на шее? Если и птенец присоединился к этой компании, чи-при не смогли бы сделать подарка лучше.

Дверь в камере открывалась бесшумно, а лампочка так и осталась гореть в полнакала. Так что появление постороннего на этот раз Семен пропустил. Он открыл глаза лишь на голос.

– Кто здесь?

Жустин сделала короткий шаг, беспомощно протянув руку в пространство перед собой. Другой она