в Град всё равно не пускают. Отметят, что въехал пацан с тем-то, тем-то, и всё. Так, что рано пока наших охотников своим троеростом пугать-удивлять. Свои силы светить перед ними в мои планы не входит.

— Отряд, вроде нашего — мужиков человек восемь-девять — сильно нас обогнал? — поинтересовался Лодмур у охранника, пока остальные сверялись долями у одарённого. — В одинаковых шлемах ребята.

Стражник подозрительно глянул и неприветливо буркнул:

— Не припомню таких. С утра много кто в город въезжал.

И секундой спустя зло добавил:

— Никаких драк внутри. Все разборки только снаружи. За стенами хоть поубивайте друг друга, а в городе, чтобы всё тихо-мирно.

Не иначе, как принял нас за ватагу обманутых конкурентами, что спешат поквитаться с обидчиками. У охотников такое в порядке вещей. Это в деревне у нас нет большого соперничества — каждый отряд в свою сторону ходит — а, если на весь остров разом смотреть, то проблема большая. Ватаги из разных посёлков частенько сшибаются лбами друг с другом и с градскими. Велик Мун, и зверя на нём много разного, но и людей, порой за добычу дерущихся, тоже хватает.

— Давай так, — поравнялся Лодмур с Драмадом, когда, закончив с проверкой, мы въехали в город. — Мы в Гнездо, ты к дружинникам. Помощи от них ждать не приходится, но уведомить надо. Когда бучу начнём, надо чтобы повод властям был известен.

— Это да, — не стал спорить Драмад. — За лихих людей примут, несладко придётся. Только что, в Гнезде-то сидеть? По улицам малого бы повозил. Гладишь, признает кого из ублюдков.

— Только время терять, — покачал головой Лодмур. — Град большой. Тут трактиров одних три десятка, а корчма на корчме так и вовсе. Думаешь, они после бессонной ночи будут по улицам шляться? И Патара таскать за собой? Залегли где-нибудь — не найдёшь ты их так.

— И то правда. Даже, если погони не ждут, уже на боковую отправились. Могут и не в трактире быть даже. Может, дом свой в аренде? Один йок утром поймаем на пристани.

— Поймаем, — согласился Лодмур. — У дружинников трепаться не принято, но больше смотри никому. Эти гады не знают, что мы так быстро за ними примчали. И вообще, что погоня есть. Золотой ставлю, на завтрашнем пароме убраться хотят. На сегодняшний успеть не могли — слишком рано отходит.

Меня предводители ватаг не стеснялись. Да и какие тайны? Небось, вражин предупреждать не метнусь. Как и на весь город орать не начну про планы охотников. То, что похитители не с нашего острова — то понятно и так. Ворованных детей на Муне девать просто некуда. В батраки не пристроишь — всплывёт. В дальний хутор какой-нибудь продавать — то тем более глупость. Была мысль сначала, что у старосты хотят выкуп потребовать, да одной только доли Фрона, в целых пять золотых, хватило, чтобы этот вариант отмести. Слишком большая сумма в итоге получится, не про наш деревенский достаток. Другое тут что-то.

И я даже почти знаю что. Почему и зачем лишь осталось узнать. И здесь только фальшивый шут мне способен на эти вопросы ответить. Осталось только его найти и спросить. Всего-то делов. На всё про всё у меня остаток дня, вечер и ночь. Утром наши припрутся на пристань и начнут проверять всех, садящихся на паром, что раз в сутки ходит от Муна к большой земле и обратно. Даже, если Патара без чувств, в каком-нибудь ящике, закинут в грузовой трюм — Такер мне рассказывал, как тут что в Граде устроено — сами воины мне точно на глаза попадутся. И молчать я не стану.

Йок с ним с Рыжим. Пусть свин возвращается, пусть дальше меня достаёт, пусть рассказывает, как силками охочусь, лишь бы скоморох не ушёл. Оборвётся последняя ниточка, что связывает меня с Тишкой, и что буду делать? Вдруг, дружинники Ярла, что в Граде за порядком следят, допытаются у шута, зачем детей крал и куда, кому отвозил?

Только мне вот едва ли про то, кто расскажет потом. Да и было бы кого пытать, кого спрашивать. При сопротивлении дружинники убить могут запросто — там у богатырей такой троерост, что Лодмур обзавидуется. С чужаками не будут цацкаться. Не нравится мне такой вариант. Самому бы с шутом поболтать, да так, чтобы наши не знали. Мыслишка есть одна, но посмотрим.

Чуден всё-таки Град. Кабы столько проблем в голове не вертелось, рот бы не закрывался совсем, глаза бы всю дорогу круглил. Дом один другого больше. Почти все из камня. Людей кругом, что мух на коровьей лепёшке. Пойди тут кого найди. У меня от здешней суеты уже башка кругом идёт. И не удивительно — только в наши ворота, через которые мы проходили, в день незнамо сколько народу в Град прибывает, а таких ворот аж три штуки. К каждым, кстати, Лодмур послал по охотнику — следить, не уйдёт ли подходящий под приметы отряд. Вдруг, как-то узнают, что погоня по их души явилась и сдёрнуть решат? Где там это гнездо? Минут пять уже сквозь этот муравейник ползём.

— Принимай лошадей, — окликнул мальчишку, торчащего возле дверей большого двухэтажного дома, Лодмур. — Этого с ними пристроишь, — подтолкнул меня в спину охотник, когда мы оба с ним слезли вниз. — Пусть на сене в конюшне поспит. С хозяином договорюсь. Места в комнатах будут на нас? Людно нынче в Гнезде?

— Будут, будут, — поспешил заверить, перехвативший поводья, мальчишка.

На подмогу к нему уже спешило несколько моих сверстников, а из распахнувшихся дверей дома, заслышав шум, выскочил пузатый дядька в смешном сером фартуке, словно у мясника, только чистом.

— Заходите в зал, судари. Для доблестных охотников из Подгнилья у нас всегда готовы и стол, и кров.

Надо же. В лицо наших знает. Видать, тот же Лодмур частый гость в Граде. Вот только деревни название зря он приплёл. Не любят его у нас. Не нами оно придумано, плохо звучит.

— Держи. Здесь пожрать тебе, — сунул мне свёрток Лодмур. — Попить где — покажут. Нужду справить тоже есть где. С конюшни ни ногой чтобы. Отсыпайся. Разбужу рано.

И глава отряда зашагал догонять остальных, что уже заходили в услужливо придерживаемые дядькой в фартуке двери.

— Подсоби.

Один из мальчишек мотнул головой на коня и кобылу, что были ко мне ближе прочих. Парней не хватало. На дюжину лошадей только пятеро. Как раз пара мне остаётся. Недолго думая, взял под уздцы обоих животных и повёл за другими в обход дома, к открытым воротам. Как удачно всё складывается.