Ну а дальше я уже всё знал. Отчасти даже больше, чем сама мама Эльзы. Девушка не рассказывала, чем занимается и почему постоянно приходит с синяками, чтобы не заставлять переживать маму. А женщина не торопилась расспрашивать об этом дочку, видя, что та не хочет поднимать эту тему. Всё это легко прослеживалось по разговору между ними и тому, как они смотрят друг на друга. Ведь мать Эльзе тоже не говорит о том, насколько ей плохо и продолжает несмотря на своё плохое состояние улыбаться, чтобы поддержать дочку.

Всё это вызывало уважение упорству обеих женщин. Вот только принесёт ли хоть кому-то подобное счастье?

Мы просидели на кухне где-то до четырёх часов утра, где-то вдали уже стали пробиваться первые лучики солнца, и я решил, что уже пора идти домой. Завтра утром у меня работа в массажном салоне, и уже моей маме будет совершенно безразлично, где я шатался всю ночь. Главное — явиться вовремя на работу.

Правда, про то, что я где-то шатался, всё равно разговор будет, но тут главное — хорошо отработать свою смену, иначе весь разговор будет в совершенно ином ключе. Слушать очередные нравоучения от мамы совершенно не хотелось.

— Я тебя провожу, — вызвалась Эльза, и я не мог не заметить, что девушка была счастлива.

Похоже, то, что состояние её матери улучшилось, подарило девушку надежду на лучшее. Сказать, что эффект временный, я ей так и не смог. Не сейчас.

Когда мы только познакомились, она смотрела на меня волком, была жутко недоверчивой и острой на язык. Но сейчас передо мной стояла совершенно другая девушка: мягкая, скромная и дружелюбная. Она будто допустила меня чуть ближе, а не ощетинилась иголками, что тот ёжик.

По лестнице мы спускались молча. Не знаю, о чём думала Эльза, но вот я раздумывал над сегодняшним вечером и тем, что я делал. Эта схватка с болезнью слегка перевернула моё представление об искусстве массажа. Я ведь действительно боролся с ней, ощущал её подобно живому существу, но был бессилен что-то сделать. Словно хирург, у которого вместо скальпеля было лишь два острых камня.

И тем не менее я боролся, а значит, те техники, которые были в записях предка не просто массажные, а скорее, медицинские. Или же одно не исключает другого. Они гораздо глубже и проработаннее, чем я мог подумать. И возможно, если я буду практиковаться, то однажды смогу лечить не хуже практикующих целителей. Но до этого ещё очень и очень долго. Даже если буду трудиться не покладая рук, это займёт у меня годы, если не десятилетия.

В этом деле недостаточно безукоризненно выполнять техники из записей, тут надо понимать как и каким образом необходимо поступить в том или ином случае, чтобы помочь, а не навредить ещё больше. Необходимо много практики, чтобы обрести это знание и на это, действительно, может уйти много времени.

Впрочем, мне ничто не мешает заниматься ещё и исследованиями в этой области, когда я наконец-то начну изучать боевые искусства в полной мере. Да и культиваторы живут дольше обычных людей, а значит, и времени для получения практики у меня станет больше. Осталось лишь стать сильнее и повысить ранг своего духовного сосуда, чтобы обеспечить себе такую возможность.

Когда мы вышли на улицу, там всё ещё царил полумрак. Первые лучи солнца лишь пробивались на востоке, искрясь на крышах домов и почти не касались земли. Мы с Эльзой остановились возле подъезда, встав друг напротив друга. И я почему-то подумал, что со стороны мы смотримся как парочка влюблённых, что прощаются друг с другом после свидания.

— Спасибо, Максим… — искренне улыбнулась серебряноволоска. — То, что ты сделал… Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.

— Я всего лишь сделал массаж, — улыбнулся я ей. — Твой маме стало лучше, но это не лечение… Эффект временный, — признался я под конец. Скрывать такое всё же было бы неправильно.

— Это неважно! В смысле… — она закусила нижнюю губу. — Ты просто не понимаешь, каково это. Большую часть времени она просто лежит или спит. Часто у неё нет сил даже просто чтобы говорить, а когда приходят боли… Но сегодня. Она… Она… — Эльза чуть не задыхалась от восторга, а на её глазах блеснули слёзы. — Я словно вернулась в детство. Когда мама была здорова и по-настоящему счастливо улыбалась. Одно лишь это больше, чем то, на что я рассчитывала. А ещё… мне стыдно. Ты помог мне, несмотря на грубость, помог и почти ничего не просил взамен.

— Это мелочи, — такие вещи меня изрядно смущали, да и пыл, с каким всё это говорила воительница, заставлял меня краснеть.

— Вовсе нет! — возразила она, и в её взгляде так и полыхало возмущение.

Внезапно девушка взяла меня за руку, потянула на себя и… коснулась моих губ своими. Поцелуй оказался крайне неожиданным для меня, но едва ли я мог оттолкнуть эту красавицу. Тем более, в него она вложила все бурлившие в ней чувства, которые так и рвались наружу. Оттолкнуть её в такой момент… я бы не смог.

Да и меня как-то невольно затянуло в водоворот её эмоций, отчего я потерял счёт времени. И самой большой проблемой оказалось остановиться. Спустя минут десять объятий и казавшегося бесконечным поцелуя, я всё-таки, не без усилия, отстранился.

Мы ещё несколько мгновений смотрели друг на друга, размышляя о только что случившемся. Для банального поцелуя благодарности всё зашло как-то чересчур далеко…

На губах почему-то чувствовался привкус клубники и… мне это нравилось.

— Наверное, это было слишком, да? — осторожно уточнила она, боясь после такого посмотреть мне в глаза.

— Учитывая, что ты меня знаешь всего несколько часов? Немного…

— Ну и ладно, я, кажется, словно впервые в жизни чувствую себя такой счастливой! — веско заявила она, вновь посмотрев на меня с огнём в глазах. — И подумаешь, что я дала немного волю чувствам… — слегка стушевалась Эльза.

Девушка протянула руку, коснулась моей щеки и словно снова хотела потянуться с поцелуем, но совершенно внезапно, её буквально смело, впечатав в стену пятиэтажки. Меня задело лишь по касательной, но и этого хватило, чтобы я рухнул на землю, не понимая, что только что произошло. Всё, что я успел заметить — это всполохи огня.

— Убери руки от моего парня, дрянь!

— Парня? — удивлённо моргнул я, и лишь сейчас заметил, что рядом с подъездом появилась Катя Ласточкина.

Откуда она вообще тут взялась?! Что вообще сейчас произошло?!

— Кто сказал, что он твой?! А?! — Эльза выпрямилась, сплюнула сгусток крови и демонстративно размяла кулаки.

Не похоже, чтобы «Серебряная роса» сильно пострадала от огненного удара Кати, чего нельзя сказать об облицовке дома, пошедшей трещинами. Всё же, несмотря на свои проигрыши и невозможность развиваться до своего потенциала, Эльза оставалась сильным бойцом с богатым опытом сражений.

— Эй! Стойте! Катя, ты всё не так поняла! — начал оправдываться я.

— Заткнись, изменник! — разъярённо посмотрела на меня это огненная фурия. — Я с тобой позже хорошо так поговорю, после того как начищу рожу этой мымре!