барной стойкой. Кэтрин облачилась в мужскую одежду.

– Описать сможете?

– На ней был надет старый сюртук, на несколько размеров больше ее самой. Наверно, она хотела скрыть женские очертания. Женщина носила рубашку навыпуск, постоянно поправляла брюки, потому что они тоже свободно сидели на ней, волосы убрала в пучок на макушке и скрывала его цилиндром, – ответила провидица и в раздумьях закатила глаза. – Пока я находилась в главном зале, то слышала, как бармен спорил с другим клиентом по поводу сапог миссис Мур, которые тоже выглядели не по-женски. Один из них говорил, что пряжки у обуви золотые, а другой утверждал, мол, у этого редкостного старья не может быть золотых пряжек, и, скорее всего, это был томпак.

Кто-то стал яростно поворачивать дверную ручку, в надежде, что замок не закрыт. Гелла вздрогнула, посмотрев на дергающуюся от чьего-то неистовства дверь, затем, отложив карты в сторону, оцепенела, охваченная ужасом.

– Открывай, шельма! – воскликнул незнакомец. – Открывай и молись, чтобы я не нашел у тебя полицейскую ищейку! Иначе пеняй на себя!

– Почему все считают, что я из полиции? Раздражает, – шепотом произнес я. – Окно не заперто?

Девушка лихорадочно замотала головой.

– Зашторьте его, как только вылезу.

Оказавшись снаружи, я зацепился за небольшой кованый балкончик для цветов и уперся ногами в стену, молча терпя сильную резь в больном плече.

Снизу лежала большая куча прогнивших отходов, образующих множество ручейков темно-коричневого цвета и издающих непереносимое зловоние.

Я хотел уткнуться носом в шарф, но, скривив лицо от отвращения из-за запаха, решил понаблюдать за мисс Каррас и озверевшем бандитом через небольшой проем, оставленный между шторами. Окно Гелла закрыла не плотно.

Девушка быстро привела все в порядок, как было до моего прихода, предварительно сняла с левой ноздри Натх, будто предполагала, что мужчина, напуганный и разозленный появлением детектива, не сможет держать себя в руках и случайно или намеренно сорвет украшение.

– Я сломаю твою тонкую шею! – ворвался и закричал бандит, хватая провидицу за горло. – Что ты ему рассказала?! Отвечай! Я видел, как ты говорила с ним!

– Ничего не расскажу! Весь этот паб не стоит и ногтя мистера Брандта! – хрипела бывшая проститутка, пытаясь отбиться от нападавшего. – Придушишь меня, и Дэвид отправит тебя висеть на крюке скотобойни.

Преступник ударил девушку по щеке, схватил за волосы, отшвырнул от себя в сторону подушек, достал хорошо отполированный, заточенный нож и залился нервным смехом.

– Главарь запретил трогать ищейку, но про тебя не было ни одного слова, Гелла.

– Если бы не моя работа, вы бы все жили, как свиньи в помоях!

– Считаешь, что тяжело найти человека и заставить его читать прописанные слова с бумажки для людей, чье светлое завтра никогда не наступит? – усмехнулся он. – Даже я так смогу.

Не сходя с места, бандит осмотрел комнату, после чего сел рядом с провидицей, приставив нож к ее животу, и что-то прошептал ей на ухо. Затем он широко, злобно улыбнулся, убрал руки в карманы брюк и подпрыгивающей походкой ушел, хлопнув за собой дверью.

Убедившись, что юноша окончательно ушел и не прячется где-то в коридоре, девушка одной рукой помогла мне забраться обратно в комнату, а другой держала горящую от пощечины щеку.

– Мистер Брандт, выглядите как-то отрешенно. Как у вас расширились зрачки! Как ваше самочувствие?

– Начинает одолевать сонливость.

– Нужно отвести вас к Александру как можно скорее, пока вы еще в состоянии себя контролировать.

Она посадила меня на один из стульев, расположенных рядом с дверью информатора, пока сама побежала искать, по ее словам, человека, умевшего развязывать до смерти пьяные языки.

Не знаю, сколько прошло времени после ухода девушки – оно как будто перестало существовать для меня. Я много смеялся, пытался заговорить с проходившими мимо людьми, засыпал, но в тот же момент просыпался, нисколько не помня, о чем была беседа. Также в минуты бодрствования я дружелюбно махал бандитам в конце коридора, которые приняли меня за очередного городского сумасшедшего и старались ближе не подходить, помахивая в ответ издалека.

– Мистер Брандт, вы пускаете слюни? – спросила Гелла, за спиной которой стоял мистер Баррингтон.

– А?.. – буркнул я и поднял голову, придерживаемую до этого ослабленными руками. – Нет! Да я бы никогда не сподобился…

Дэвид молча протянул мне салфетку. Я быстро выхватил ее и смущенно промокнул мокрые губы и подбородок.

– Мистер Баррингтон, если… черт, что же за слово такое? Ах, да! Расследование! Если мое расследование будет испорчено вашей самокруткой, если она поставит под угрозу поимку Уайтчепельского мясника, то я буду вынужден попросить мистера Гилберта совершить облаву на вашу богадельню!

– Поэтому Гелла позвала меня. Приношу свои искренние сожаления. Случайно перепутал портсигары, – коротко, конфузливо ответил главарь синдиката. – Зато в таком состоянии вы наверняка войдете в не изменяющееся положение Александра и придете с ним к полному взаимопониманию.

– Вам смешно, а меня весь вечер преследуют чувство тошноты и неудобства за неконтролируемое поведение.

Я снова резко заснул, но был разбужен провидицей, трясущей меня за плечи.

– Так вот, – сказал я, – ваши извинения не принимаются ни в каком виде! Мне нужно поговорить с труппой мистера Гамильтона.

– Выступления уже давно закончились. Труппы нет в пабе, – ответил мужчина и жестом приказал Гелле идти по своим делам. – В любом случае, сейчас вы не в силах разговорить мистера Граура. Вам нужна моя помощь.

Я хмыкнул, но согласился, еще раз упрекнув его в появлении у меня рассеянности и помутненного сознания.

На разломанной кровати, укрепленной разными досками, укутавшись в одеяло, крепким сном спал и сильно храпел мужчина лет пятидесяти с проплешиной на макушке. Его рука свисала на пол и мертвой хваткой сжимала бутылку с алкоголем.

Рядом с ним сидела полуобнаженная проститутка, которая не обратила на нас с мистером Баррингтоном никакого внимания и продолжала курить опиумную трубку, смотря в одну точку. Ее глаза сильно сохли и становились красными от того, что она почти не моргала.

– Александр! – прогремел командным голосом Дэвид, увидев пьяное тело. – Вставай, лживая скотина!

Мужчина что-то промычал в ответ, полностью накрывшись одеялом, а я, покачиваясь, присел на край кровати рядом с молодой наркоманкой, которая положила руку мне на колено и молча протянула опиумную трубку, но я тактично отказался.

Комната была обставлена весьма скудно и бедно. В центре потолка висела одинокая электрическая лампочка, привносившая своим тусклым светом еще большую безысходность в обстановку, а на покосившейся, рассохшейся тумбе около углового камина стояли консервные банки с тушеным мясом.

– Скажи бармену, чтобы сделал мне грог, – промямлил мистер Граур, переворачиваясь на другой бок. – Деньги занесу потом.

Мистер Баррингтон пришел