Оторвавшись от созерцания странного осветительного прибора, он опустил глаза и в очередной раз поглядел на нож.

– У вас кровь? – Шаров тоже подскочил к Мартюшову. – Нужно позвать доктора…

– Не нужно, – глухо отозвался майор. – Доктор мертв…

Толпа охнула, и два десятка человек уставились на Мартюшова, ожидая очередной фразы.

– Мертв, – повторил майор, и люди зароптали.

– Что с ним?… – вырвался из толпы чей-то низкий, скрипучий голос.

– Это от выброса… – возвещал второй.

Мартюшов качнулся. В левой стороне груди начало нестерпимо жечь. Он выронил нож, шагнул вперед, хватаясь за стоящий перед ним стол.

– Майор, майор… – звенел над ухом голос Дугина. – У вас больное сердце? Выброс действует на сердечно-сосудистую систему…

Вновь накатила волна жара…

Рокот выброса уже ощущался каждой клеткой тела.

Мартюшов попытался вспомнить, что он слышал о воздействии выброса на организм. Ну да, что-то такое говорил врач, когда запрещал майору курить. Мол, нельзя ему находиться в Зоне во время выброса. Видите ли, выброс может повлиять на его сердечный ритм или даже довести до безумия…

– Его убили моим ножом… – через силу выговорил Мартюшов, и, оттолкнувшись от блестящей столешницы, выпрямился.

– Кто его убил? – будто из глубины мутного водоема, из яркого слепящего света вынырнул человек, провожавший всех в столовую.

Его крысиные черты на миг мелькнули перед Мартюшовым, а еще через мгновение до майора долетел возглас:

– Это он убил!..

Бред. Они ведь еще не видели тело. Как смеют это утверждать?..

– Меня подставили! – завопил майор, пятясь к двери.

Все – словно в кошмарном сне…

Не хватает воздуха…

Да еще болит голова…

– Отберите у него оружие, – внезапно выкрикнул кто-то, и Мартюшов увидел Спама.

Сталкер стоял неподалеку от ученых. Он-то наверняка знал, что бывает во время выбросов. Знал и поэтому просил людей Дугина лишить майора оружия.

А если причина в ином? Вдруг именно он убил доктора?

Вся абсурдность происходящего вернула Мартюшова в реальность. Он глубоко вздохнул, сделал еще один шаг назад, и, выдернув из наплечной кобуры пистолет – единственное оружие, которое было разрешено проносить «военсталам» на территорию лагеря, нацелил ствол ПМ в сторону сталкера.

– Стоять! – рявкнул майор.

Теперь он был в порядке. Воздействие пси-энергии ослабло, и он мог спокойно все обдумать.

– Меня подставили! – он снял пистолет с предохранителя. – Я почти уверен, что виновен этот сталкер.

Ученые обернулись в сторону Спама. Сталкер невозмутимо стоял, не двигаясь с места.

– Да что вы его слушаете, – негромко произнес он. – Его ведь выбросом «поджарило». Зомби он натуральный.

– Я не убивал! – голос Мартюшова сорвался. – Это не я!

– Может, и не вы, – продолжал Спам. – Опустите пистолет, майор. Давайте всё обсудим.

Он как будто не реагировал на наличие оружия в руках Мартюшова. Но это лишь на первый взгляд. Стоящий слева от сталкера Калинин заметил, как по виску Спама текут крупные капли пота.

Было ли сталкеру страшно в этот момент? Возможно…

– Нечего тут обсуждать! Это не я!

– Это вы! – выкрикнул человек в халате, проводивший Калинина в столовую, и майор не выдержал.

Стоило бы понять, к чему всё идет, но из всех находящихся в зале людей лишь Спам пытался вести с майором не ультимативный диалог.

– Это не я! – Мартюшов резко поднял пистолет, прижал его дулом к виску и нажал на спусковой крючок.

Багровый фонтан брызнул из простреленного черепа…

Потухли искрящиеся жизнью глаза, и окровавленное тело майора рухнуло на ковер…

* * *

Тело майора унесли почти тут же. По приказу Дугина явились двое военсталкеров, и, завернув покойника в плотную ткань, вынесли тело из зала. Только теперь Спам вытер со лба холодные капли пота и глубоко вздохнул.

– А почему вы потребовали отобрать у него оружие?

– Бывали случаи, когда сталкеры, пережидающие выбросы, просто сходили с ума и расстреливали тех, кто прятался от катаклизма рядом с ними. А иногда и гранаты взрывали.

– А причина?

– Что-то насчет болезни сердца. Ты же знаешь, что со слабым сердцем в Зоне делать нечего?

Калинин кивнул.

– Вот поэтому. Что-то там насчет снабжения мозга кислородом. Я точно не знаю, но среагировал сразу. Удивительно, что твой командир нас всех там не положил.

– Не положил бы, – буркнул капитан. – У него всего восемь патронов было.

– Ну, брат. Да ты, значит, не видел местных зомбарей. Эти твари такие шустрые, что перезаряжают стволы раза в четыре быстрее обычных людей. У них это как рефлекс. Ну, а когда их выбросом жмет, рефлексы активизируются.

– Значит, вот так становятся зомби?

– Если снаружи остаются во время выбросов, то да.

– А я думал, что зомби – это живые мертвецы. Мне рассказывали, что в Зоне мертвецы из могил выбираются.

– Бред, – Спам махнул рукой. – Я в Зоне уже несколько лет и за это время не видел ни одного мертвеца. Просто иногда зомби, ну, то есть люди с «выжженными» мозгами, живут на рефлексах, когда их тело уже начинает отмирать. Ты это у научников спроси.

– А Мартюшов становился зомби?

– Наверное. Знаешь, во время выброса всякое бывает. Мы вот прошлой зимой пережидали как-то выброс у «Барахолки» с двумя сталкерами. Забрались в склеп. Ну, это мы так бункеры называем. Там уже один сталкер прятался. Ну, мы накатили по сто грамм, чтобы выброс на мозги не давил, разговаривать начали. Оно, знаешь, как-то не так муторно, когда говоришь, отвлекаешься. Башка не болит… Сидим, значит, а наш знакомец к автомату потянулся. Глаза, как у твоего командира, блестят, шепчет что-то, а сам – за ствол. Предохранителем – «щёлк», и выстрелил. Одного из моих попутчиков – сразу в голову. Помещение-то небольшое – десять квадратов. Ну, мы от выстрела, значит, оглохли. Повалились на пол и слышим – выброс закончился. Наш знакомец ствол опустил и побрел к выходу. Открыл дверь, вышел и потопал к Озеру. Только потом нам рассказали, что у некоторых сталкеров сердце слабое и они даже под землей во время выброса могут зомбарями стать. Не знаю уж отчего, но могут. Вот я и запаниковал, когда майор… Но чтобы застрелиться…

В этот момент явился Шаров. Вытирая платком струящийся со лба пот, он жестом позвал Калинина и Спама за собой.

Через несколько минут все трое стояли перед распахнутой настежь дверью комнаты доктора. Люди Дугина, поспешившие после инцидента в зале проверить свои догадки, уже накрыли тело Афанасия Александровича простыней, и теперь сквозь белый саван то тут, то там проступали пятна крови, занимая все большее пространство.