огромные, добрые и мягкие. Как большие и спокойные собаки. Мне безумно хотелось погладить корову. Бык, увидев, что я приближаюсь, встал перед коровой, отрезая ее от меня. Корова пошла к остальным. Бык смотрел на меня в упор, и его взгляд явно не располагал к обнимашкам.

Я расстроилась. Бык, конечно, очень смелый и правильно защищает своих коров, но и я ведь не хотела ничего плохого.

Тем временем водитель вернулся и снова сел за руль. Мы сели в машину.

– Вот молодой парень, который за ними ходит, – сказал ветеринар, кивая на паренька-пастуха. – Скорее всего, уедет. Все меньше здесь людей.

– Почему? – спросил Миша.

– Денег нет. Молодые стремятся в город.

* * *

Через двадцать минут водитель довез нас до точки на вершине, с которой открывался потрясающий, поражающий воображение вид. Мы стояли на вершине красной горы, а внизу был длинный каменный карьер. Слева от нас стояли каменные развалины, как будто средневекового замка. Под нами деревушка на реке. Здесь, на смотровой площадке, был большой белый камень, на котором высечена карта, а справа от него большая беседка.

И зелень! Вокруг все было темно-зеленое. А впереди виделась красная гора. Это сочетание цветов было настолько глубоким, что захватывало дух. Воздух необычайно чистый, от каждого вздоха кружилась голова. Я стояла как вкопанная. Хотелось раствориться в этом пейзаже.

Я не удержалась и воскликнула:

– Сюда же недолго добираться! Почему здесь нет туристов! Какая красота!

– А вы тогда кто?! – засмеялся водитель.

– Ой, – осеклась я. – Ну, я имею в виду, кроме нас.

– Ну, приезжают иногда. Вот тут дорога уходит направо. Видите армянский и российский флаги? – многозначительно указал мужчина. – Это ваш пост тут стоит. Деревня, что внизу, – это Багаран. Видите чуть дальше красные крыши? Буквально вброд перейти речку – и Турция. Ну, я поеду дальше. Удачи вам. Берегите себя. И не делайте глупостей.

Я резко оглянулась на нашего водителя. Это был уже довольно пожилой человек с белыми усами и пронзительными черными глазами. Я посмотрела на него и вдруг поняла, что он прекрасно знает, зачем мы здесь.

Он сел в машину и уехал. Мы остались втроем. Света сказала:

– Можем дождаться ночи в этих развалинах слева. Здесь все будет видно. Спустимся по горе, перейдем речку – и свобода.

– Слишком высоко, – возразила я. – Разобьемся, если прямо тут полезем.

– Да и мы не знаем, что нас ждет в реке и на том берегу, – поддержал меня Миша. – Мы зашли очень далеко. Я предлагаю вернуться.

– Куда вернуться?! В тюрьму? – закричала Света. – Надо уходить!

– Подожди, – произнесла я.

Ветер развевал мне волосы. Я смотрела на пейзаж. Перед глазами всплывали все добрые люди, которых мы встретили по дороге. Я вспомнила улыбающихся веселых парней из Джанфиды, гордо рассказывающих о своих садах, вспомнила доброго дедушку, подарившего нам ночлег, вспомнила ребят из армянского бара, где выступала, которые пили со мной, обнимая меня и называя подругой, заразительный смех местных зрителей над моими шутками, веселого Гарика Оганисяна, научившего играть нас в нарды, гордого и талантливого Гора Григоряна, улыбающегося мне, записывая отбивки для нашего утреннего шоу на «Радио Ван». Их образы проносились в голове один за другим. И страх отступил. Тепло разливалось по телу, и разум прояснялся. Я поняла, что эта прекрасная страна мне не враг. Что никто из ее жителей не желал мне плохого.

Миша положил мне руки на плечи:

– Тань, пойдем домой.

– Да. Пойдем. Не будем переходить, – согласилась я.

Света разрыдалась:

– Мне тоже есть что терять! Если я перейду, я никогда не смогу усыновить детей и работать на любимой работе! Я буду нулем! Все заново. Как преступница.

Я повернулась к Свете:

– Ну, вот и не надо. Мы вернемся, и все будет хорошо. Я в этом уверена. Если бы я точно знала, что нам грозит только смерть и ужас, я бы никогда не вернулась. Но я знаю, что все будет хорошо.

Света накинулась на Мишу:

– Она мне как дочь! Ты боишься потерять то, чего я не боюсь! Свою жизнь! А я не боюсь! Таня мне важнее всего, понимаешь?

– Мне тоже. Я люблю ее, – спокойно ответил Миша. – И не меньше, чем ты.

Весь этот момент был такой киношный и пафосный, что я решила разрядить обстановку:

– Ребят, я тоже люблю себя. Не меньше, чем вы.

Света и Миша засмеялись. Я обняла Свету и сказала:

– Со мной все будет хорошо. Меня никто не даст в обиду. Вот увидишь.

Света еще немного поплакала, но в итоге согласилась с нами.

Мы вернулись в ереванский отель. Его хозяева удивились, но мы объяснили, что засиделись у друзей и остались у них на ночь. А затем продлили номер еще на сутки и без задних ног рухнули спать.

* * *

Не передать словами, с каким содроганием я вспоминаю тот переломный момент. Что, если бы мы не повернули назад? Мы навсегда стали бы настоящими преступниками. У Светы бы был абсолютный и полный контроль над всей нашей жизнью. Наверняка я не смогла бы связаться вообще ни с кем, а потом меня бы поймала турецкая полиция. Но только уже по настоящему обвинению в незаконном пересечении границы.

Я хочу поблагодарить всех, кто стал причиной моего решения вернуться обратно в Ереван. И в особенности моего любимого Мишу, который умудрился принять самое правильное решение в кошмарной ситуации, и моего дорогого друга Гарика Оганисяна, который до последнего не бросал попыток вразумить меня. Спасибо всем, кто переживал за нас, и всем потрясающим людям, которые приютили наших животных.

Я прошу прощения у каждого, кто зря беспокоился за меня, читая мои посты в «Твиттере», и у каждого армянина, который решил, что я пытаюсь очернить их страну скандалом. Армения – потрясающая страна с такими же потрясающими людьми, которая приняла нас в эмиграции, дала нам с Мишей работу, а мне еще и возможность выступать.

Я абсолютно влюбилась в армянские пейзажи и армянскую кухню. И однажды обязательно вернусь сюда. Но как гость, сохранивший в сердце любовь, а не как искалеченная жертва мошенницы.

Турция и инсульт

Утром двадцать третьего июня мы проснулись в отеле Еревана. Мы с Мишей были счастливы, что благодаря радушию местных жителей не наделали глупостей. И решили, что будем разбираться с ситуацией последовательно и с помощью местных адвокатов. Но Света ходила хмурая и не верила, что мы поступили правильно.

Днем мне внезапно написал Ян. Он не писал мне чуть ли не с самого начала эмиграции, а тут вдруг появился. Но он же работает в органах, наверняка он знает уже все о ситуации со всех сторон! Надо его расспросить!

«Таня, ты где? Ты в порядке?»

«В порядке. Ты уже знаешь».

«Знаю, конечно! Мне все рассказали! Прости, что не предупредил. Я сам давно в Финляндии».

«Кто рассказал? Это политическое дело».

«Ну