в храм – это Колдун тоже отметил как хороший знак. Зверь, похоже, всерьёз вознамерился устроить здесь и своё логово и уже обозначил границы невидимой чертой, отгоняя хищников. Когда ша не охотился и не отдыхал, он обходил территорию и обновлял метки. Учитывая, что даже львы предпочитали не связываться с песчаными чудовищами Сатеха без необходимости, его присутствие было бесспорно хорошей защитой.

Самка закончила с трапезой, поднялась и выжидающе посмотрела на Колдуна. Тот улыбнулся и вернулся в круг. Приблизившись, он опустился перед своей ша на одно колено и погладил её. Она потратила много сил на вынашивание потомства и роды, а теперь и на кормление. Её красноватая шерсть потускнела, а бока впали. Щенки, как и все дети, мать особо не щадили, а она отдавала им всю любовь и заботу, лишь изредка позволяя себе отдых – когда Колдун мог сменить её.

– Иди разомни лапы, прекрасная, – с улыбкой сказал ей маг, почёсывая зверя за ушами. – Я пригляжу за ними, не волнуйся.

Ша вздохнула, посмотрела в логово, потом положила морду ему на плечо.

– Устала, я понимаю, – ласково продолжал маг. – Пока все сыты и довольны, у тебя есть немного времени.

Она заурчала, пару раз лизнула его ухо, потянулась и, бросив последний взгляд на логово, потрусила к границе круга. Вместе с самцом они покинули святилище. Оставшись один, Колдун забрался под наос к щенкам. Они неуклюже ползали и тихонько умильно поскуливали. Его запах они знали хорошо и быстро успокоились, пригревшись рядом с ним. Поглаживая каждого, маг думал о том, как ему не хотелось возвращаться в своё имение. Но Амахисат тревожилась и требовала его постоянного пребывания в столице. Осведомители не приносили желанных сведений. Ничего нового для себя он так и не узнал и вынужден был выжидать. Уважать просьбу царицы он должен был, тем более что пока не получил новых знаков от своего Бога, что следовало действовать как-то иначе. Маг уже привёл поток в движение и примерно предполагал, как события развернутся дальше.

⁂

Когда над рекой занялся рассвет, Хэфер уверенно направил лодку к берегу. Они путешествовали преимущественно в темноте или в густых сумерках, уповая на защиту Аусетаар и Ануи. Для отдыха они выбирали места в стороне от рыбацких и крестьянских поселений. Конечно, вряд ли слухи о заговоре жрецов Ануи и мёртвом наследнике успели достигнуть дальних уголков Империи, но рисковать было нельзя. Впереди лежал Кассар, город-культ Ануи, столица сепата Хардаи. Прилежащие к нему территории были густо заселены и охранялись патрулями.

Раннее туманное утро было тихим и безмятежным. Воздух, густой и влажный, тяжёлым покрывалом ложился на плечи. Вода мерно плескалась о борта, ветер играл в зарослях бумажного тростника. Тэра знала об опасностях топких берегов, помнила о крокодилах и гиппопотамах, чей потревоженный отдых легко мог стоить неосторожным путешественникам жизни. Но с ней был наследник Ваэссира, умевший договориться с обитателями Великой Реки так же, как сама она умела договариваться с псами и шакалами. За два дня путешествия на них не напал ни один речной хищник, и это не было просто счастливой случайностью. Тэра не могла разобрать, что именно говорил Хэфер, тихо обращаясь к водам Апет и живущим в них созданиям, но его слышали и уступали путь.

Царевич помог девушке сойти на топкий берег, а потом вместе они привычно замаскировали лодку в густом тростнике. Запасы еды из храма они старались расходовать бережно. Рыбы здесь водилось в избытке, а Хэфер, несмотря на своё высокое происхождение, был весьма искусен в том, чтобы добывать еду. Тэра этому уже не удивлялась – она часто наблюдала за тем, как он помогал жрецам в храме, и знала, что умел он немало.

Они не раз шутили, что ловля рыбы острогой была почти медитативным занятием, требовавшим терпения и покоя в мыслях. Выглядел в эти моменты Хэфер и правда завораживающе. Он замирал, наблюдая за водами в абсолютной безмятежности, в идеальном сосредоточении, даже хвостом лишний раз не подёргивая… и вдруг наносил сильный выверенный удар. После он прижимал пойманную рыбу к илистому дну, чтобы не сорвалась, и только потом вытаскивал и сам разделывал. Костёр они разводили уже засветло, чтобы не привлекать внимания, и запекали рыбу в глине по рецепту такому же древнему, как сама Таур-Дуат.

Но сегодня Хэфер не радовался улову. Тэра уже заметила, что чем ближе они были к Кассару, тем более замкнутым становился царевич. В некоторые моменты, когда Хэфер думал, что жрица не смотрит на него, или просто был слишком погружён в себя, чтобы обращать внимание на происходящее вокруг, его черты становились жёстче, а в глазах загорались отблески того же огня, который она уже видела в ночь ритуала. Что-то происходило с ним – что-то, чего он сам, возможно, не осознавал до конца.

Сейчас он потрошил рыбину с таким видом, точно представлял на её месте кого-то из своих врагов. Девушка дождалась, пока он закончит, подсела к нему и обняла. Его мышцы были напряжены, но в её объятиях он немного расслабился, глубоко вздохнул, и лицо его приобрело привычное выражение.

– Ты не один, – тихо напомнила Тэра.

Хэфер чуть улыбнулся.

– Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вспоминаю об этом.

Протянув руку, он переплёл свои пальцы с её. Она невольно вздрогнула от неожиданности, ощутив одновременно его и не его прикосновение. Но уже в следующий миг ощущение исчезло. Так было не в первый раз. Иногда даже во время их единения она ловила отголоски той Силы. Тэра привыкала. Каждый жрец так или иначе являлся проводником энергии своего Бога. Перкау она знала с детства, его энергия была родной. Тэра даже не задумывалась, сколько всего было в нём переплетено воедино. Они никогда не обсуждали его связь с Сатехом, к которой сам бальзамировщик обращался чрезвычайно редко. Но Хэфера девушка узнала глубоко и личностно совсем иным, поэтому перемены, даже едва начавшиеся, казались разительными. Но она не решалась обсуждать с ним свои наблюдения, пока он сам не будет готов.

Тэра могла только догадываться, как тяжело приходилось царевичу. Служение Богам неотвратимо меняло живых, раскрывало иные грани и аспекты их личности и души. Да что уж там, один взгляд в неведомое менял навсегда – уж она-то, служительница Ануи, знала.

Хэфер был жрецом и потомком Ваэссира Эмхет, врага Сатеха… или всё же противоречивого союзника? Сколько разных энергий вмещал в себе действующий Владыка, живое бьющееся сердце земли, не мог представить ни один смертный. Но что окажется под силу сыну Владыки, которому ещё только предстояло стать